Джодха и Акбар. История великой любви - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Павлищева cтр.№ 43

Ответом был новый презрительный взгляд и едкий тон:

Вы можете гостить до следующего месяца магха, думаю, праздников, на которых непременно нужно присутствовать, найдется доста-

точно. А потом можете считать себя свободной от нашего брака, который вам столь противен. Бхагван Дас, вы можете сопровождать сестру. Как и Маан Сингх, если пожелает. Я не держу никого из раджпутов.

Глядя вслед удалявшемуся супругу, Джодха чувствовала, что это конец всему.

Бхагван Дас, в чем я виновата? Это он унизил меня и меня же во всем обвинил.

Думаю, ты несправедлива к императору. У него есть сердце, в котором зародилась любовь к тебе. Но если это чувство с его стороны тебя тяготит, и впрямь лучше вернуться в Амер.

Джалал молча наблюдал, как отъезжает от дворца кавалькада королевы Джодхи, ее брата и племянника. Принцесса Амера возвращалась домой, она так и не открыла свое сердце ни императору, ни Агре, с первого до последнего дня мечтая вернуться в родной дом, присутствуя телесно, но отсутствуя в гареме императора душой.

С Джодхой прощались трогательно, даже Рахим всплакнул;

Мама Джодха, ну почему ты уезжаешь? Возьми меня с собой?

По совету брата Джодха не стала сообщать, что возвращаться не намерена, но все это почувствовали. Королева Хамида укорила Джодху в нежелании быть настоящей женой ее сыну, а в день отъезда сказалась больной и провожать не вышла. Среди провожавших не было Махам Анги, сидевшей в своих покоях взаперти уже который день. Не видно и Рукии, которая могла бы радоваться отъезду соперницы, но почему-то не радовалась.

Прятала глаза неунывающая Гульбадан.

Вообще, после гибели Адхам-хана в гареме словно позабыли слово «радость», а теперь и Джодха уезжала.

Они отъезжали на рассвете, а потому, оглянувшись, Джодха увидела стоявшего на балконе дворца Джалала – император выполнял ежедневный ритуал, показывал подданным, что он жив, здоров и присутствует в Агре.

Жалела ли Джодха, что уезжала? Она не могла понять сама.

Жалел ли Джалал, что больше не будет в гареме строптивой раджпутки? Он старался не думать о Джодхе.

На следующий день вознамерилась отправиться в Мекку и Махам Анга, Джалал не возражал. Решила проведать мужа Гульбадан Бегума, собралась в далекий путь на могилу Хумаюна королева Хамида… Джалал горько усмехнулся:

Рукия, мы остаемся с тобой вдвоем.

Мы всегда с тобой только вдвоем, Джалал. Жаль, что ты этого так и не понял.

Я ухожу в Аджмер на могилу Муинуддина Чишти.

Зачем? – насторожилась Рукия.

Помолиться, попросить совет. Оказывается, собрать империю легче, чем собрать собственную жизнь.

Все из-за раджпутки?

Нет, не только из-за Джодхи. Рукия, у меня нет детей. Та, которую я столько лет называл своей матерью и которой так верил, все эти годы обманывала и готовила заговор.

Ты император и не имеешь права быть слабым.

Я не слаб, я просто одинок.

Когда ты намерен выйти в хадж? – постаралась уйти от опасной темы Рукия.

Завтра.

Пешком весь путь?

Да. Я хожу быстро.

«Надеется догнать свою принцессу Амера?» – мысленно ужаснулась Рукия, но вслух ничего не сказала. Она не могла, да и не желала идти в Аджмер, не желала даже ехать – не любила такие вещи.

Ты скоро вернешься?

Да, ты будешь меня ждать?

Я всегда жду, Джалал. Давай, перед твоим уходом начнем новую партию в шахматы, чтобы после возвращения закончить?

Он лишь кивнул, но партию они не начали, у Джалала мысли были заняты предстоящим хаджем, а не шахматами. Император настроился на молитву и пост, берег свои чувства, не желая расплескивать попусту. Джалал шел из Агры в Аджмер, как простой паломник, а не как император или Великий Могол, он шел молиться и просить совет, как жить дальше, что делать со своей судьбой, просить, чтобы Всевышний дал наследника, дал детей.

До Аджмера с племянником решила ехать и Гульбадан, чтобы помолиться, а потом проследовать дальше к мужу, которому едва ли была нужна…

По пути в Амер Бхагван Дас посоветовал Джодхе пока ничего не говорить родителям о разводе, пусть думают, что дочь приехала всего лишь погостить, а там видно будет.

Стоит ли лгать, брат?

Джодха, не пугай родителей сразу, подготовь их к этой мысли. Скажи, что император отправился в паломничество, но тебе с ним ехать нельзя, вот ты и попросилась погостить.

Джодха прислушалась к совету брата.

Дома, казалось, ничего не изменилось, одновременно изменилось все. Мама смотрела грустными глазами, бабушка улыбалась, от чего в уголках ее глаз появлялись морщинки, отец выглядел смущенным, он попросту не знал, как обращаться к дочери-императрице. Сестра Цукани тоже была смущена, теперь с Джодхой не поспоришь, она королева…

А королеве Джодхе больше всего хотелось вернуться в счастливое детство или хотя бы в то время, когда в ее жизни еще не было императора Джалала с его проницательным взглядом.

В ее комнате по-прежнему лежали те же подушки, покрывала, висели те же занавеси. В конюшне стояла ее лошадь, которую обихаживал тот же конюх Расул…

С крепостной стены открывался все тот же вид на горы…

Все по-прежнему, и все иначе.

В Агре Джодха мечтала вернуться в Амер, казалось, стоит только переступить порог дома, душа успокоится. Но шли день за днем, а спокойствия почему-то не было.

Хуже всего, что она уже не чувствовала себя дома, словно заехала в гости. Состояние Джодхи понимала только Моти, знавшая, что творится на сердце у подруги.

Так вернись в Агру. Император Джалал будет рад принять тебя.

Моти, я не могу! Вернуться к тому, кто столь жестоко расправился со своим молочным братом? Я ведь предупреждала императора о заговоре, он мог все предотвратить, но не пожелал этого сделать, а потом расправился…

Джодха, возможно, ты не все знаешь.

Чего я не знаю? Я не люблю Махам Ангу, но даже я готова признать, что она много лет была рядом с Джалалом и заботилась о нем.

Ты никогда не думала почему?

Что почему?

Моти набрала воздуха, чтобы сделать последнее признание. В конце концов, она не давала слова молчать, Адхам-хан был столь уверен в своей над ней власти, что не сомневался в молчании, а Махам Анга не подозревала, что Моти знает главную тайну.

Почему Махам Анга осталась рядом с Джалалом, когда родители бежали в Персию, словно ей больше не о ком заботиться?

Это признак верности, Моти, что тут удивительного?