Химическая свадьба - читать онлайн книгу. Автор: Гордон Далквист cтр.№ 69

– Мы зададим им.

– До или после того, как солдаты сожгут все на этой улице?

Настроение в таверне мгновенно переменилось и стало враждебным. Чань поставил свою кружку на стол и встал.

– Герцог Сталмерский уже два месяца как мертв.

– Откуда вы знаете? – спросил бармен.

– Я видел его разлагающийся труп.

– Ради Господа – говорите уважительно! – Старик встал.

– Не было объявления об этом, – сказала девушка. – Не было похорон.

– А где похороны тех, кто лежит в здании таможни?

– Да что вы за священник? – взревел бармен.

– А я вовсе не священник.

Бармен нервно отступил на шаг. Каншер кашлянул. Он покончил с третьим яйцом. Чань положил две монеты на прилавок и бросил еще одну девушке-служанке, пока они шли к дверям.

– Если вы не видите, с кем деретесь, вам следует бежать.

– Я не вижу смысла в том, чтобы пугать этих людей, – заметил Каншер, когда снова пошли вдоль канала. – Разве стоит винить овец за их робость?

– Если это не овца, а человек, я буду винить его.

Каншер пальцем почесал усы.

– А если они поднимут бунт, как толпа, которая сожгла Рааксфал, разве вы не будете все равно их презирать?

Они продолжили путь. Чань почувствовал на себе взгляд спутника.

– В чем дело?

– Извините меня. Шрамы такие странные. Как вам удалось не ослепнуть?

– Моя тонкая натура спасла меня.

– Все любопытствуют о том, что произошло. Как-то вечером доктор Свенсон и мистер Фелпс обсуждали это с медицинской точки зрения… – Поскольку Чань молчал, Каншер оборвал себя на полуслове и пробормотал извинения. – Возможно, вас интересует моя история. То, как я оказался в ссылке, оставив прежнюю жизнь…

– Нет.

– Нет сомнений в том, что это банально. Сколько душ каждый из нас хранит в своей памяти? А когда мы уходим, сколько их уходит вместе с нами, потому что больше о них не помнит никто?

– Не имею представления, – сухо ответил Чань. – Что вы знаете о патронессе графини во дворце, Софии Стракенцской?

Каншер кивнул, соглашаясь сменить тему разговора.

– Снова банальность. Обедневшая изгнанница с настолько дурным вкусом, что стала непривлекательной.

– Больше ничего?

– Чрезвычайно безвкусная и скучная особа.

Чань нахмурился.

– Графиня ничего не делает без причины. Она уединилась во дворце и одновременно вела какие-то работы в стеклодувной мастерской и в лаборатории Граббе. Теперь она все забросила – похоже, то событие, для которого она работала или которое ожидала, уже произошло.

Чань остановился. Каншер подошел к нему и стоял рядом, тяжело дыша. Когда он увидел, куда их привел Чань, то щелкнул языком.

– Вы уловили мою идею, – предположил Чань.

– Вполне. Общество при дворе – это возможность найти патрона.

– И возвышение ее мишени только что произошло.

– Дерзко, конечно, но в ее стиле.

– Precisamente [3] .

Учитывая свой внешний вид, Каншер предложил остаться снаружи и наблюдать.

– А если вы не вернетесь или вас разоблачат? – спросил он.

– Убегайте. Найдите Свенсона. Проберитесь сами в Харшморт и всадите пулю в череп Вандаариффа.

Каншер улыбнулся и покрутил ус. Чань подошел к особняку, который охраняли солдаты в черных сапогах и высоких медвежьих шапках – элитные гвардейцы-гренадеры. Командовавший ими офицер только что впустил в особняк светскую леди с массивной челюстью и волосами, выкрашенными в мандариновый цвет. Когда Чань приблизился, офицер преградил путь.

– Святой отец.

– Лейтенант. Мне нужно переговорить с леди Аксвит, если она дома.

– Быть дома не всегда означает возможность принять, святой отец. Ваше дело?

– Это дело архиепископа к леди Аксвит. – Чань был на дюйм выше, чем гренадер, и угрожающе смотрел на него через очки. Лейтенант выдержал его взгляд только пару секунд.

– Откуда мне знать, что вы от архиепископа?

– Ниоткуда. – Чань запустил руку в пальто священника и достал клочок бумаги.

– Это тюремный ордер.

– Вы знаете, скольких преступников арестовали только за два последних дня? Вы думаете, тюрьма не переполнится?

– Какой в этом интерес для леди Аксвит?

– Она сама решит. Ваш выбор – стоит ли вам отказывать архиепископу и губить свою карьеру.

Только исключительный младший офицер сумел бы противостоять подобной риторике – путь был свободен. Чань вошел во двор, твердо опираясь на трость и размышляя о том, заметила ли уже графиня его из окна.

Артур Майкл Форчмонт, а теперь лорд Аксвит унаследовал титул только после того, как в мир иной отошли его дядя, двоюродные братья и отец, стоявшие на его пути. Своего мнения у него не было, и поэтому он с готовностью разделял мнения герцога Сталмерского, а после кончины Его Светлости подобная предсказуемость сделала его надежным наследником. Основательный, грубовато-добродушный и, к счастью, равнодушный к спиртному, будущий глава Тайного Совета большую часть первых сорока лет жизни провел в компании лошадей (даже к его интрижкам с актрисами публика относилась с симпатией, так как его увлечения, похоже, ограничивались совместными верховыми прогулками). После получения титула и вхождения в политику лорд Аксвит выбрал себе жену, а она, в свою очередь, регулярно начала рожать – семь детей за почти столько же лет, четверо из которых выжили. И вот она была вознаграждена за свои усилия – многодетная мать стала первой леди.

Чань мог представить поток лести, обрушившийся на жену нового главы Тайного Совета, когда у нее появилось множество новых связей и вместе с тем возросла ее изолированность. Графиня ди Лакер-Сфорца вряд ли могла найти более благоприятные обстоятельства, чтобы втереться к ней в доверие: слишком незначительная персона, чтобы представлять какой-то интерес для двора, она казалась леди Аксвит верной душой, которой можно довериться без опаски.

Внутри было еще два стражника. Подошел дворецкий с крошечным серебряным подносом.

– У меня нет визитной карточки, – сказал ему Чань. – Я – монсеньор Люцифера, посланец архиепископа, леди Аксвит не знает меня.

Дворецкий указал на уютную приемную. Чань увидел мягкую кушетку. У него возникло сильное искушение растянуться на ней – пришлось встряхнуть головой, чтобы отогнать эту мысль.

– Не сомневаюсь, что сейчас множество просительниц умоляют леди Аксвит похлопотать за их мужей. Я же пришел к ней самой по очень деликатному, если вы меня правильно понимаете, интимному вопросу.