Афганский компромат - читать онлайн книгу. Автор: Анатолий Гончар cтр.№ 19

Ефимов не стал отрицать очевидное, промолчал. Бойцы действительно слушались его, но этому способствовало множество факторов, в том числе и возраст.

Ротный сказал что-то еще, но как-то без особого энтузиазма, и совещание как бы само собой сошло на нет.

А вечером, когда личный состав готовился ко сну, в номере ротного состоялся разговор тет-а‑тет между Ефимовым и Кречетовым.

— Саша! — убеждал ротного Ефимов. — Надо потихоньку поднимать наших командиров групп. Иначе рота развалится.

— Михалыч! — Кречетов сидел за столом и нервно вращал пальцами авторучку, лежавшую на нем. — Их не поднимешь, они в край обленившиеся. Я приказал им заполнить журналы боевой подготовки. Прошла неделя, и что? Хрен там!..

— Да я все понимаю. — Сергей действительно видел, что не все так просто. — Но, может, наши командиры групп такие лишь по одной причине? Допустим, они знают, что любые их старания ты не оценишь, даже накажешь за инициативу? Беда в том, что рота привыкла к тому, что ты единолично заправляешь всем. Стоит тебе уйти куда-то на повышение, и роты как дисциплинированной боевой единицы вскоре не будет. Надо менять себя, свое отношение к офицерам и к личному составу. Саша, иногда ты просто великолепно работаешь с бойцами, можешь объяснить, доказать, показать собственным примером. Но случается и по-другому. — Ефимов хотел сказать «чаще всего», но смягчил высказывание. — Через слово оскорбления. Понимаешь, если пару лет назад бойцы-желторотики воспринимали это еще более-менее нормально, спокойно, то теперь прошло время, многое изменилось. Большинство наших солдат успело понюхать пороха. Все, что прежде пропускалось ими мимо ушей, сейчас воспринимается как оскорбление, да, собственно, таковым и является.

— Михалыч! — Кречетов выглядел уставшим. — Но ведь по-другому с ними нельзя, чуть проявишь слабину — на шею сядут.

— Не спорю, в какой-то мере ты прав. «Сколько солдата ни целуй — везде задница». Эта поговорка появилась недаром, — согласился Ефимов. — Но наши бойцы по большей части уже взрослые дяди. Они хотят соответствующего отношения к себе. Да и пацанов тоже следует хоть немного уважать. Костяк роты уже несколько лет один и тот же. Ты же всех бойцов прекрасно знаешь. Среди них единицы таких, которые признают только дубину. С остальными вполне можно работать на понимании.

— Идеалист ты, Михалыч! — Кречетов почесал подмышку, продолжать трудный разговор ему явно не хотелось. — Ладно, пора спать. Завтра нам обещали тяжелый день.

— Спокойной ночи, — сказал Ефимов, кивнул ротному и вышел в коридор.

Только за ним закрылась дверь, как Кречетов встал, с силой пнул тапок, подвернувшийся под ногу, и проговорил самому себе:

— Помочь, поднять, научить!.. А меня кто учил? Ни фига подобного. Все сам! Мне что, было легко? Михалычу просто рассуждать! Когда эти великовозрастные вундеркинды пришли в роту, его на месте месяцами не было, он в своем спортзале отирался. А я все один! Ни одного толкового командира группы и десятки каких-то ни разу не воевавших рыл с дешевыми понтами и претензиями! Я должен был с ними по уставу? Если бы я их наказывал за невыполнение приказов, то сам бы крайним и оставался. Чем их застращать? Выговорами? Да клали они на них с прибором! Словами никого не исправишь! А вот опоздала какая сука к разводу, набил морду, следующий раз задумается, да и не только он. На меня тоже постоянно дергались, но я поломал этих сволочей. А скольких пришлось отучать от алкоголя? Да взять того же ефрейтора Жбанова. Пил ведь, тварь, а сейчас нормальный солдат. Отучил? Да, конечно. А Зудов? Вечный нарушитель дисциплины, но сейчас все в порядке, без залетов, потому что знает, у меня строго! Нет, Михалыч, ты не прав. Только так, в стальном кулаке! И почаще обзывать их уродами! Они такие и есть. Стоит только отвернуться — сразу нагадят. А что до командиров групп, то как им поможешь, если они сами шевелиться не собираются? Взять того же Трясогузкина. У него косяков не мерено. Человек он вроде неплохой, но в армии нет такой должности: «хороший парень». А остальные?.. — Ротный тяжело вздохнул и ткнул кулаком в выключатель.

Свет в комнате погас. Он бухнулся на кровать не раздеваясь, укрылся одеялом и закрыл глаза.

Ночью Сергей долго не мог уснуть. Сегодняшний разговор с ротным будоражил его мысли. В словах Кречетова была своя сермяжная правда. Уставы устарели и не отвечали требованиям современности. Они не раз переписывались, но многие положения оставались неизменными с шестидесятых годов.

Например, обязанности старшины роты изначально писались для срочника, находящегося на службе круглые сутки. Таковыми они и оставались во всех последующих редакциях. Для заместителей командиров групп вообще не имелось отдельного положения. Им приходилось руководствоваться тем, что когда-то было написано для заместителей командиров взводов, опять же срочников. И так далее.

Многое, написанное в уставах, было хорошо и правильно. Но при том подходе, который на данный момент существовал в Вооруженных силах Российской Федерации, воспользоваться этими моментами было невозможно.

Допустим, за отказ от выполнения приказа законы и воинские уставы предусматривают жесткое наказание, вплоть до лишения свободы. Но были ли они когда-либо применены? Может, и так, но Ефимов о таких случаях не знал.

А почему? Неужели в нашей славной армии все так вот сразу берут под козырек и бегут на полусогнутых выполнять команду? Конечно, нет. Почему же тогда не появляются в уголовном производстве дела такого рода?

Ответ таков: проблема в самом устройстве современной армии. Ведь что получается? Есть солдат, не просто нерадивый, а полностью игнорирующий приказы своего командира роты, группы, взвода, неважно чего. Действуя в полном соответствии с уставом, тот подводит этого военнослужащего под статью, связанную с невыполнением приказа.

Ладно, пусть так, а что дальше? Потом командир, на подразделении которого висит уголовное дело, обязательно получает как минимум выговор, а то и предупреждение о полном служебном несоответствии «за неумение работать с личным составом» или что-то в этом роде. Как следствие — лишение премий и торможение в дальнейшем карьерном росте.

К тому же, чтобы жить по уставу, самому командованию следует неукоснительно соблюдать его. А как же тогда постоянные переработки, не учтенные ни в каких табелях? Ведь строевой офицер всегда приходит на службу на полчаса, а то и час раньше положенного. Домой он вообще частенько отправляется глубокой ночью. А выходные, которых вопреки здравому смыслу получается не более четырех в месяц?

Если ты спрашиваешь с подчиненных строго по уставу, то логично и с тебя требовать то же самое. А как ты сможешь это сделать, если подобные нарушения идут с самых верхов? Предыдущий министр требовал от офицеров работать по двадцать шесть часов в сутки. Если командир должен так вот пахать, то личный состав просто обязан волочиться следом за ним. Новый министр, похоже, пока не вникал в эту проблему, и все продолжало катиться по старым рельсам.