Клятва Темного Лорда - читать онлайн книгу. Автор: Александр Прозоров cтр.№ 38

Внезапно в долине наступила тишина, ударившая по нервам гостя даже сильнее, нежели недавнее песнопение. Послушники, отпустив друг друга, поднялись, разошлись по своим делам. А на балкон к потомку Темного Лорда вышел, пряча руки в широкие рукава халата, маленький Тингион.

– Мы нашли тропинку, способную провести тебя к истине, повелитель, – слегка поклонившись, встал рядом с ним лысый старик.

– Меня одного? – уточнил Битали.

– Только тебя, юный Эдриджун, – согласно кивнул престарелый сын дракона. – Совместная медитация позволила нам внимательнее взглянуть на беспредельные хитрости существующего мира. И мы узрели, что все нужные нам знания существуют в нем, ибо ничто возникшее на земле не исчезает бесследно. Ни боль, ни радость, ни знание, ни чувство. Все они хранятся в душах, а с распадом души начинают свое собственное существование, наполняя окружающий мир мысле-вихрями.

– Я знаю, – согласно кивнул Битали Кро.

Это был последний из уроков, который он успел усвоить в колледже маркиза де Гуяка. Демонология, магическое искусство, дальномирие. В одних науках это называлось миром духов, в других – сферой мировой мудрости, в третьих – гадательным полем, в четвертых – царством мертвых, в пятых как-то еще. Разные виды колдовства и знания относились к данному явлению по-разному. Но, как заверял чопорный и сухопарый профессор Омар ибн Аби Рабиа, суть чародейства везде и всюду одна и та же: найти среди осколков распадающейся энергетики, что осталась от ушедших из жизни поколений самых разных существ, то, что нужно тебе. Отфильтровать, реконструировать, использовать.

– Ты потомок Эдриджуна, – продолжил колдун, – плоть твоя – суть плоть Мага Двух Драконов и всех его потомков, душа твоя – это его душа, прошедшая долгий путь перерождений. Если мы сможем очистить твою плоть и душу от ныне укоренившегося в них разума, то возникшая пустота притянет не имеющие пристанища вихри, бродящие по просторам вселенной. Подобное притягивается к подобному. Твоя плоть и душа притянут в первую очередь вихри, что знакомы с сей плотью и сей душой, вихри, что побывали в них ранее…

– Ты хочешь сказать, Тингион, я вспомню череду всех прежних воплощений? – перебил его Кро, устав разбираться в словесных хитросплетениях монашеской речи.

– Ты сможешь пережить заново все свои судьбы, – согласно кивнул старик.

– Я чувствую неуверенность в твоих словах, Тингион.

– Чтобы провести обряд, нам нужно твое согласие и послушание, повелитель.

– Начинайте скорее! – решительно потребовал Битали.

– Лучшим временем будет полночь, повелитель, – склонился колдун. – И мы должны подготовить твою плоть, дабы закрыть каналы, связывающие ее с иными потребностями, мыслями и желаниями, оставив только дорогу в прошлое.

– Делайте!

– Как прикажешь, повелитель…

* * *

Колдовство детей Двух Драконов оказалось очень странным и непохожим ни на один из предметов, что изучался в колледже маркиза де Гуяка. Когда молодые послушники раздели Битали и омыли его в пахнущем пряностями розоватом отваре с цветочными лепестками, юный чародей особо не удивился. Все же принимать ванны для людей – это нормально. И очень многие, желая как-то выделиться, добавляют в воду всякие настои, листья, соли и прочую пакость, после которой тело чище явно не становится. Однако из ванны его переместили на мягкий стол с отверстием для лица, уложив на живот, после чего поступившую жертву монахи принялись легонько-легонько отстукивать по спине, рукам, ногам, шее подушечками пальцев.

Легонько-то легонько, но уже через пару минут тело совершенно онемело и перестало его слушаться. Поэтому юный маг только глазами видел, как пожилые колдуны выкладывают на стол серебряные иголки, крепят на них распушенные бамбуковые кисточки, а затем втыкают их потомку Темного Лорда в кожу. Боли при этом не ощущалось. Опусти Битали веки – даже не догадался бы, что с ним сейчас происходит.

На долину тем временем уже опускалась ночь. Высоко над горами царил непроглядный мрак, однако здесь, на скалистом острове, было светло из-за сияния голубой воды, бесчисленных искорок на стеблях травы, из-за багрового свечения пагоды и золотого сияния драконов.

Битали еще успел подумать, что находки здешних колдунов в борьбе с темнотой куда изящнее и эффективнее банальных «альба», преподаваемых в европейских школах, и уж тем более – тусклых паласов и гобеленов с нарисованными на них кострами и лунами, которыми подсвечивались коридоры замка.

Но тут монахи вновь взялись за руки, воздели лица к небесам и затянули свое однообразное «ом‑м-м‑м…».

Молодой чародей ощутил запах дыма – похоже, бесчисленные бамбуковые кисточки на его спине вспыхнули все разом, а потом…

Потом произошло что-то странное – ибо Кро себя потерял. Его мысли существовали, и беспокойство за успех незнакомого колдовства – тоже, он находился в теле, ощущая все запахи, чувствуя липко-соленый привкус на губах, видя подстилку под своим лицом. Но в то же самое время он видел все это со стороны, совсем со стороны, настолько издалека, что различал не только три кольца молящихся вокруг своего ложа послушников, свою полыхающую спину и вывернутые руки, но и озеро, разрезанное на равные секторы четырьмя перекинутыми на остров мостами, и долину, и россыпь изумрудно-зеленых плоскогорий между ледяными пиками.

Липко-соленый привкус вызвал у Битали странное воспоминание. Такими, насколько он помнил, такими были… Улитки! Барсук ел их много и охотно. Ел раньше, ел, получается, и сейчас. Барсук, уносящий его душу через осенний кустарник, густо засыпанный жухлой листвой.

Его душа находилась там, сам он здесь…

Он что, потерял свою душу?

Тело и разум содрогнулись от ужаса, заметались в поисках потерянной составляющей человеческой сущности – и внезапно Кро увидел перед собой довольное лицо профессора Бронте, услышал свой голос:

– За что?!

А потом прямо в лицо ему ударил тяжелый подток, заставляя провалиться еще дальше, в глубину. И там, в глубине, оказалась боль, нестерпимая, невыносимая боль во всем теле. И опять душу рвал единственный вопрос, с которым он погружался в кипящее масло: «За что, почему?!» – и улыбка профессора Бронте, напоминающего об удушающем изменниц ожерелье. Битали тонул, погружался все глубже. Волна мрака сменилась сияющим светом, полусотней стоящих на лугу воинов, среди которых он с удивлением узнал сэра Ричарда Уоллеса, профессора Традиша и Элению Клеотоу.

Артур Бронте тоже был здесь. Он толкнул вперед связанную девушку с мешком на голове, сдернул ткань. Битали увидел измученную, покрытую синяками Лилиан со спутанными волосами, и сердце его остановилось от ужаса и сострадания.

Директор приставил нож к горлу пленницы и холодно произнес:

– Брось оружие, или она умрет…

Душа содрогнулась, рухнула, Битали провалился дальше – и оказался привязанным к кресту, перед которым ходил полуобнаженный профессор Бронте.