– Самый могущественный чародей из всех рожденных, – напомнил варвар, – посвятивший себя тому, чтобы добиться справедливости для всех людей, смертных и духов, живущих в этом мире! Согласись, за такое стремление можно простить очень многое.
– Но почему тогда у него появилось столько врагов? Почему борьба за справедливость превратилась в Большую Войну?
– Ты задаешь странные вопросы, мальчик. Подумай, что случится, если ты станешь правителем удела и запретишь грабить прохожих на дорогах и улицах? Жители, может, и обрадуются. Но вот бандиты и воры восстанут против такого закона все до одного и начнут против тебя жестокую войну, не жалея своей никчемной жизни. Что есть закон и справедливость для одних, то становится тюрьмой и смертью для других. Грабителям не нужен закон. Им нужна свобода. Полная, ничем не ограниченная. Так и родился Совет Свободных, так и была провозглашена Хартия. Каждый волен творить все, что вздумается, – если достаточно для этого силен. Те, кто не имел совести, но считал себя достаточно сильным, чтобы стать хоть маленьким хозяином, все они сплотились вокруг Хартии и отказались признавать провозглашенные Темным Лордом законы.
– Как всегда, победила свобода, – неожиданно высказалась Юлиана. – Свобода всегда побеждает, об этом можно узнать из любого кино!
– Да, смертная, ты права, – вдруг согласился северный дикарь. – Нас приучают к этой мысли уже полных шесть веков. И поэтому чем дальше, тем сильнее руки тянутся к секире!
Над столом повисла мрачная тишина. Но мысли собравшихся варваров выдали их ладони, что опустились на рукояти ножей. Десятки взглядов обратились на сына Эдриджуна. Потомку Темного Лорда показалось, что отдай он сейчас прямой приказ – и все они встанут и пойдут на штурм или на битву, без единого колебания, забыв про свои уделы и семьи. В эти мгновения он и сам был готов начать войну.
Вот только с кем?
Хартия – это не человек и не город. Ее невозможно зарезать, как невозможно проломить ее стены, невозможно поднять над нею свое знамя. Хартия – это просто правило, которому следуют все, которое соблюдают даже сами варвары, сидящие за этим столом! Которое поддерживают и защищают некие неведомые хранители, словно растворившиеся в окружающем мире. Как воевать с тем, что не имеет ни облика, ни материального воплощения, ни даже какого-либо символа – но в то же время присутствует всегда и везде?
Потомок Темного Лорда готов был повести воинство… Но не знал куда?
У него имелся только один враг. Но для его уничтожения не требовалось армии…
– Я благодарен всем вам, храбрые воины, – поднялся Битали и поклонился могучим старикам, каждый из которых вдвое превосходил его ростом и почти втрое в размахе плеч. – Однако Артура Бронте я намерен сразить сам, своею рукой. Других же врагов у меня нет. Простите, друзья, но у меня нет битвы, на которую я смог бы вас повести.
– Если ты достойный сын Эдриджуна, битва случится, – пообещал старик. – Когда настанет этот час, будет поздно решать, кто пойдет сражаться, а кто останется оберегать отчие очаги, кто должен отрекаться, а кто притворяться поклонником Хартии. Когда настанет час, нужно будет просто встать и положить на плечо секиру… Теперь ты знаешь, мальчик, сколько честных северян появится за твоею спиной. Тебе останется только позвать.
Варвар выпрямился, передернул плечами, опустил ладонь на плечо Дедяты:
– Благодарю за угощение, сынок, но мы засиделись. Чары Хранителей Хартии сильны и витают повсюду. Нас слишком много за одним столом – сразу несколько родов в одном месте. Это вызовет подозрение. Не станем рисковать напрасно. Рад был увидеть тебя, рад увидеть Снежану и Избора. А теперь… – Он повернулся и направился к воротам, теряя по пути очертания.
– Курака прав, – поднялся варвар со шрамом. – Засиделись. Долгих лет детям твоим, Дедята, и тебе здоровья крепкого. Жарких тебе сражений, Темный Лорд. Я жду твоего зова, юный Эдриджун.
– Не будем дразнить хранителей, – согласился, вставая, другой дикарь.
– Теперь лучше не привлекать внимания, – кивнул третий…
Гости прощались один за другим, прятались под морок, исчезали. Только створки ворот покачивались, не успевая закрыться, да хрустел под ногами уходящих хрупкий перемороженный снег.
Несколько минут – и зал опустел.
Битали в задумчивости подтянул ближе вернувшийся во главу стола хлеб, оторвал корку с куском мякоти, макнул в солонку, прожевал.
– Не будет ли наглостью с моей стороны, если я скушаю вон того воробушка, закусив горстью квашеной капусты? – неожиданно взмолилась Юлиана. – А то очень жрать охота!
– Да, пир не задался, – поднялся со скамьи и Дедята. – Схожу провожу гостей наших. Чудится мне, кто-то за порогом затаился, перемолвиться втайне желает.
– Ешь, – шепотом разрешил Избор. – Только это куропатки, а не воробьи.
– Да я сейчас даже на устриц согласилась бы! – потянула к себе блюдо девушка.
– Каковы ныне твои планы, Битали? – Снежана, как ни странно, из всего угощения предпочла оторвать немного хлеба, макнула пористую мякоть в солонку. – Как ты намерен готовиться к поединку с хранителем?
– Каждый год маг должен проводить обряд корсовинга, мадам. Напитаться силой мира, природы, солнца, вспомнить, какова она на вкус, какова в ощущениях, наполнить этой силой палочку и амулеты. Свой я завершил как раз прошлой осенью. Значит, мне пора повторить ритуал.
– Корсовинг перед битвой? Это разумно, – кивнула северянка.
– И провести его я хотел бы в горном святилище, чтобы прикоснуться именно к его силе.
– Здешние обычаи не запрещают этого, – ответила женщина.
– Мне понадобится проводник, мужчина.
– Я знаю.
– Мне нужно изготовить палочку и защитные амулеты.
– Хорошо.
– Вы мне поможете, мадам Снежана? – все же уточнил Битали.
– До сего часа ты скрупулезно исполнял свою часть нашего уговора, – ответила хозяйка усадьбы. – Чем сохранил жизнь и благополучие моей дочери и ее жениха. Можешь быть уверен, мой мальчик, я тоже исполню все свои обещания. Здешние роды не просто так сражались на стороне Темного Лорда. Справедливость для северян не пустой звук. Мы никогда не обманываем тех, кто нам верит.
Великий ритуал
В огромном зале святилища было на удивление тепло. Толстые скалы, внутри которых оно находилось, не позволяли зиме проникнуть к полуосыпавшимся истуканам – как летом не пропускали сюда зной и дожди. Битали даже скинул шапку и рукавицы, расстегнул тулуп. Резко выдохнул – пар изо рта не пошел.
Потомок Темного Лорда приблизился к алтарю из красного гранита, положил лишнюю одежду на него, обогнул, по очереди прикоснулся к каждой из сверкающих кварцитом скал, словно здороваясь, потом присел на корточки, осмотрел покрытые рунами медвежьи черепа, что лежали у ног древних истуканов. Все они были темные, влажные и обветрившиеся.