Теории сознания - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Прист cтр.№ 59

Объяснение собственно личностей начинается с проведения фундаментального различия между я и не-я (self/not-self). Каждый из нас разделяет мир на две взаимно исключающие и полностью исчерпывающие его части: та часть, которая есть я, и остальная часть, которая не есть я. Философские проблемы заключаются здесь в том, как возможно проведение такого различия, каковы основания для того, чтобы его сохранять и проводить именно так, как мы его проводим. На самом деле трудность состоит и в том, как вообще мы можем иметь понятие я. Если мы на минуту задумаемся над природой нашего опыта, то заметим, что в нем оказываются самые различные виды вещей. Мы воспринимаем физические объекты и других людей, и у нас бывают разные настроения, мысли и эмоции. Вопрос в том, каким образом человек может прийти к идее себя как "обладателя" всех этих восприятий, а не просто еще одного объекта, который наряду с другими встречается в его опыте. Стросон так пишет об этом:

Если эта идея лишь об объекте, который встречается в его опыте, то как она может быть идеей того, кто имеет все его восприятия? (Individuals, p. 89).

Это вопрос о существовании субъекта. В дополнение к нему есть еще вопрос о природе субъекта. Стросон замечает, что мы говорим о личностях в радикально разных смыслах. Мы говорим о себе, к примеру, что весим столько-то килограммов, находимся в гостиной, лежим на диване, а также что думаем, вспоминаем или чувствуем то-то и то-то. Это вызывает вопрос, почему же мы приписываем состояния сознания тому же, чему мы приписываем физические характеристики. Итак, перед нами стоит уже несколько вопросов, но Стросон сосредоточивает внимание на двух:

Почему состояния сознания вообще чему-то приписываются? (Ibid., p. 90)

(это вопрос о существовании субъекта) и

Почему они приписываются тому же, чему приписываются определенные телесные характеристики… ? (Ibid., p. 90)

(это вопрос о природе субъекта).

Примечательно, что, по мнению Стросона, вопросы относительно субъективности и объективности в некотором смысле предшествуют проблеме сознания и тела, т.е. проблеме о том, каково отношение между ментальным и физическим. В этом (и вряд ли в чем-то еще) у него есть нечто общее с Гегелем, Сартром и Мерло-Понти, и, как мы видели, данный взгляд ясно выражен в трудах Уильяма Джемса. Проект Стросона заключается в том, чтобы ответить на эти два вопроса, которые он ставит таким образом, чтобы не связывать себя дуализмом сознания и тела, но вместе с тем дать ясное и недуалистское истолкование того, что есть личность или, по крайней мере, как понятие "личность" функционирует в нашей концептуальной схеме.

Стросон рассматривает три теории я, которые, как можно было бы предположить, дают ответы на его вопросы, и он по очереди отвергает каждую из них. К ним относятся: воззрение о том, что человек имеет необходимую связь со своим телом; воззрение о том, что тело человека соединяется с картезианским сознанием или душой; и воззрение о том, что в каком-то смысле не существует я или "обладателя" опыта. Далее мы рассмотрим их в этом порядке.

ТРИ ТЕОРИИ Я

Тот взгляд, что человек – это его тело или что, по крайней мере, именно тело выполняет необходимую и уникальную роль субъекта переживаний, подвергается критике посредством мысленного эксперимента. Стросон обращает наше внимание на то, что виды зависимости переживаний человека от его тела многообразны и сложны. Например, эмпирические данные об анатомическом строении человека, функционировании его органов чувств, местоположении его тела – все это определяет характер его опыта. На деле (это и есть мысленный эксперимент) опыт отдельного субъекта, в принципе, мог бы обусловливаться данным о более чем одном теле. К примеру, то, что видит субъект, логически могло бы быть совокупным следствием данных о трех различных телах: о том, где находится одно из них, открыты ли глаза у другого и, наконец, в какую сторону обращено третье. Разумеется, Стросон не утверждает, что наш реальный опыт подобен этому, не утверждает он и того, что эмпирически возможно, чтобы опыт был таковым. Ему нужно лишь указать на логическую возможность того, что наличие у человека именно того тела, которое он имеет, – это случайный факт, т.е. факт, о котором без противоречия можно утверждать, что он мог бы быть иным.

Хотя, в принципе, человек мог бы обладать другим телом, нежели то, которое он фактически имеет, Стросон не сомневается в том, что только одному телу принадлежит уникальная роль в определении того, как протекает опыт каждой личности. К примеру, у каждой личности имеется лишь одно тело, причем такое, что если оно получит повреждение, то только оно почувствует боль. Личность каузально зависит в своих переживаниях от одного конкретного тела, и именно это тело она способна ощущать так, как ей невозможно ощущать другие тела. Таким образом, тело каждой личности представляет для нее уникального рода объект опыта.

Описав таким образом отношение между я человека и его телом, Стросон достигает две важные философские цели. Вывод о том, что отношение между опытом и конкретным телом является каузальным, а не логическим, служит доводом в пользу того, что отношение между конкретной личностью и конкретным телом носит случайный, а не необходимый характер. Вместе с тем, говоря об отношении между человеком и его телом, Стросон намеренно избегал двух привычных в этом случае оборотов речи. Он не высказывался так, что человек – это его тело или что человек "имеет" свое тело или "обладает" им. В подобной сдержанности философа есть определенное достоинство, поскольку не ясно, что могут означать фразы "я – это мое тело" и "я имею тело". За этими общими утверждениями скрываются сложные философские вопросы, и отчасти цель Стросона в заключительной части рассматриваемой нами главы состоит в выяснении значения и правдоподобности этих утверждений.

Однако прежде следует решить, способствует ли для личности отмеченная уникальность ее тела решению двух философских вопросов: откуда у нас могут быть, во-первых, понятие субъекта и, во-вторых, понятие субъекта, который одновременно является ментальным и физический? Стросон однозначно отвечает: "Нет". Хотя данные о взаимоотношениях между я человека и его телом могут прояснить, что это означает, когда кто-то называет тело "своим", но они никак не показывают, откуда у меня может быть понятие "я". Представляется, что понятие я (self) уже предполагается, когда кто-то называет тело своим. Никоим образом не объясняют данные об отношении личности к своему телу и то, почему состояния сознания приписываются тому же, чему приписываются и физические характеристики.

Теперь мы можем обратиться к двум другим концепциям я, которые рассматривает Стросон. Первая из них является картезианским взглядом, согласно которому в каком-то смысле существуют два субъекта: ментальный и физический. Как мы видели в первой главе, с картезианской точки зрения человек состоит из двух и только двух различных субстанций. Одна является носителем ментальных свойств, другая – физических, и никакое свойство одной субстанции не является свойством другой. Вторая концепция – это представление о я с позиции, так сказать, "необладания". Возможно, что Людвиг Витгенштейн и логический позитивист Мориц Шлик были теоретиками необладания, по крайней мере некоторое время. Согласно тезису необладания, ошибочно полагать, будто состояния сознания вообще чему-то "приписываются"; единственное исключение, возможно, составляет тело человека. Ошибочно – отчасти из-за иллюзии, будто есть несводимо субъективный и ментальный "обладатель" ментальных состояний, а отчасти из-за того, что об "обладании" или "владении" имеет смысл говорить только тогда, когда можно говорить об "утрате" или "прекращении владения". Согласно этому взгляду, пожалуй, имеет смысл приписывать ментальные состояния телу, ибо тело могло бы, в принципе, и не иметь этих состояний, но не имеет смысла приписывать эти состояния какому-либо субъекту, для которого обладание такими состояниями есть логическая или необходимая истина.