Колесница времени - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Степанова cтр.№ 66

— Что я должен сказать? — спросил Петр Алексеевич.

— Расскажите правду о том, что произошло в тот вечер, когда ваша жена умерла.

— Папа! — воскликнула молчавшая доселе Женя. — Папа, пожалуйста!

— Отец! — крикнул Данила.

— Ты вообще молчи! Ты, мой сын, посмел… всю эту грязь…

— Отец, скажи нам правду.

— Папа! — Женя протянула руки умоляюще. — Папа, мы хотим знать, мы должны это узнать после всего, что узнали сейчас.

— Раиса Лопырева — убийца. А вы — калека. Вам ничего не будет, что бы вы ни совершили в прошлом, — сказала Лиля, — но ведь тяжко жить с этим, правда? Тяжелое бремя. Облегчите душу, Петр Алексеевич.

Кочергин молчал.

— Я помогу, если вам так трудно говорить самому. — Лиля подошла к инвалидному креслу. — Наводящие вопросы… Они порой нужны. В салоне «Мерседеса» в тот вечер этот пистолет был у вас в руках?

— Нет, — Петр Алексеевич покачал седой головой.

— Это в вас стреляли?

— Нет.

— Пистолет был в руках Раисы Павловны?

— Да.

Петр Алексеевич опустил голову — низко, пряча глаза.

— А в кого она выстрелила там, на светофоре, где вы остановились?

— В Марину, в мою жену, в свою сестру.

— Ах ты, старый подонок! — заорала Раиса Павловна Лопырева. Слезы в ее глазах мгновенно высохли, уступив место снова бешеной ярости. — Ах ты, старая мразь, предатель! А не ты ли сам этого хотел? Не ты ли мечтал избавиться от своей Мессалины, наставлявшей тебе рога с первым встречным? Не ты ли плакал, жаловался мне, что больше не можешь так жить, не можешь терпеть этот разврат, эту грязь, что она тянула в твой дом, позоря тебя?

— Я любил ее, я так любил ее, мою жену, а она не ставила меня ни в грош, она изменяла мне. — Петр Алексеевич закрыл глаза руками.

— Она дома не ночевала, у нее была куча любовников, а ты кипятком ссал из-за этого! — вопила Раиса Павловна. — И жаловался мне, и просил помочь, что-то сделать… Ведь это ты купил этот чертов пистолет! Где бы я, слабая женщина, приобрела оружие? Это ты купил этот пистолет. И попросил, на коленях умолял меня помочь избавиться от развратницы, это ты разработал тот план с остановкой на светофоре. А я… я тогда промахнулась. Понял ты? Я тогда промахнулась, и на мне нет ее крови. Ее кровь, ее смерть на тебе! И ты казнил меня за это все годы нашего брака. Бил меня… ты бил меня именно за это, за то, что я промахнулась и не убила, а ты убил ее — Марину.

— Я не убивал, все… эта авария… так вышло…

— Как вышло, Петр Алексеевич? — спросила Лиля. — Поведайте нам, как все было на самом деле.

— Я не могу.

— Папа, ты должен, — воскликнула Женя, — ты должен нам сказать.

— Я не могу… это так больно… все эти годы я… я так любил вашу мать… я просто был не в себе тогда, безумен! Я считал, пусть она лучше умрет, чем изменяет мне.

— Мама умерла, погибла в аварии. — Женя вся дрожала. — Папа, как все было? Ты рассказывал столько раз, и все это ложь? Скажи нам правду, мы должны знать.

— Я был не в себе тогда, — Петр Алексеевич говорил тихо, — мы хотели развестись мирно. Но надо было бизнес делить, имущество, этот дом, а я и так много потерял. Остались бы крохи и мне и ей, и мы решили жить вместе. Но… господи, она никак не могла удержаться, у нее постоянно были новые любовники, а я должен был мириться с этим? Она мне лгала, она постоянно лгала мне. И я… да, я жаловался тебе, — он глянула на Раису Лопыреву, — а ты никогда не любила Марину. Ты завидовала ей, ее красоте, уму, ее успехам, ее любовникам, ты завидовала, что она вышла замуж, а ты так и осталась старой девой.

— Я вышла замуж за тебя! — крикнула Раиса Павловна.

— Да… ты вышла за меня, — Петр Алексеевич кивнул. — А с вашей матерью я не мог больше терпеть эту ложь. И развод был невозможен и… да и сама мысль, что она… что она будет с другим строить свою жизнь без меня, без вас, детей. Я думал тогда — пусть она лучше умрет. Так легче, быть вдовцом легче, чем рогатым или брошенным мужем. Я жаловался Рае, я просил ее помочь. И она… она согласилась — из ненависти к сестре; возможно, из любви ко мне, если она меня тогда любила…

Лопырева молчала.

— Я купил этот пистолет, достал… Где — это уже сейчас не важно. И я придумал план — остановка на светофоре и выстрел — один в нее и один в меня, куда-нибудь в плечо.

— Вы остановились на светофоре и опустили стекло в машине? — спросила Лиля.

— Да, Рая ведь не бог весть какой снайпер, она должна была подойти к машине и выстрелить в упор в мою жену и в меня. Но… она промахнулась. Марина увидела ее, закричала и… Она схватилась за руль в панике, крутанула и сильно толкнула меня, а я от неожиданности нажал на педаль газа. И мы на полной скорости врезались в опору моста. Жена погибла на месте, а я повредил себе позвоночник.

— Вы толкнули Раису Павловну на путь убийств, — сказала Лиля. — Вы вложили пистолет ей в руки. Взгляните, что вы сделали с ней. В кого она превратилась после тех событий.

Петр Алексеевич глянул на Лопыреву. Она смотрела на него. Муж и жена…

Данила оттолкнул оперативника и шагнул к ней.

— Что, ударить хочешь? — спросила она. — Ну бей, бей, как твой отец. Он постоянно меня бил в спальне. Мстил мне за то, что… не я убила твою мать, свою сестру. Это сделал он! А я… я вышла за него замуж, за калеку, я выходила его, я помогала ему и вам жить, содержать этот дом, я… Ну что ты смотришь на меня, мой царевич? Ну, ударь меня… Бей!

Данила — огромный сильный, спрятал кулаки за спину.

— Время поговорить о духовности, Раиса Павловна? О здоровой нормальной семье? — произнесла Лиля. — Вы мужа-то не обвиняйте. Вы за свое должны ответить. За три человеческих жизни.

— У меня будут такие адвокаты, которые вам и не снились, — ответила Лопырева, — вы не знаете мои связи. Я так не сдамся.

— Мы сняли вас на камеру у клуба. Когда вы специально били по машине, чтобы вызвать Екатерину на улицу, — ловкий ход. А что, если бы она вышла не одна, а с вашим любовником, с Данилой? Вы и тогда бы стреляли? Мы сняли вас на камеру, с пистолетом в руках в момент выстрела и борьбы. Я вам задницу дважды прострелила, а она фальшивой оказалась. Фальшивая, как и вы вся.

— Когда вам стукнет столько лет, сколько мне… — Раиса Лопырева оскалила зубы, — вы… да что вы знаете, соплячки, обо всем этом… Когда вам стукнет столько, сколько мне сейчас, и вдруг найдется такой вот… как он, — с такими вот глазами, с такими вот мускулами, с такой вот бешеной силой — неистовый, горячий, который всю ночь с вас не слезет… Интересно, что скажете вы тогда. Если полюбите всем своим сердцем.

— Если полюбите всем сердцем? — переспросила Лиля, словно не веря ушам своим.

— Да, да, сорок тысяч раз да! — крикнула Лопырева. — Если полюбите, как я его. Если сгорите полностью так, что… ничего уже не важно… если не захотите его отдать никому… Никому… Если захотите владеть им безраздельно до самой смерти.