Crazy - читать онлайн книгу. Автор: Бенджамин Леберт cтр.№ 17

— Давай отсюда убежим. Просто свалим и всё. Заберем ребят и исчезнем. Куда-нибудь. Мир огромный. Здесь я больше не выдержу!

— Но мы не сможем. Нас будут искать и найдут. Мир гораздо меньше, чем тебе кажется. По крайней мере, интернатский мир. Свалить мы не можем. Это слишком опасно.

— Если мы поторопимся, то у нас все получится. Можно поехать в Мюнхен. Еще до ужина. В Розенхайм идет автобус. А оттуда поедем на поезде. — Трой пытается поймать мой взгляд. Смотрит на меня пустыми и печальными глазами. Мальчик не шутит. Это сразу видно.

— Не заставляй меня и дальше быть простым зрителем, — говорит он, — не заставляй меня стоять в темноте и таращиться на сцену. Всю жизнь я таращился на сцену. Больше не хочу. Теперь я хочу попасть на сцену сам. Хочу сделать что-то безумное. Чего еще никто никогда не делал. Что-нибудь крези.

— Крези?

— Крези.

Я замираю. Не очень мне все это нравится. Не хочу я никуда сваливать. Это наверняка неприятно. Где нам ночевать? Ворота закрываются в 23.00. После этого невозможно ни войти, ни выйти. Тем лучше, как сказал бы Янош. Тогда мы переночуем в Мюнхене. Вопрос только, где именно. В интернате нас наверняка быстро хватятся. Вот начнется заваруха! Я медленно откидываюсь назад. Начинаю глубоко дышать.

— Кто-нибудь уже так делал?

— Как?

— Ну, убегал уже кто-нибудь в Мюнхен, чтобы там переночевать? Просто так? Без предупреждения?

— С тех пор как я здесь, ни разу, — отвечает Трой, — тем более в нашем возрасте. Таких вещей позволять себе нельзя. Это же почти преступление. — Он смеется.

— А почему мы можем себе позволить?

— Потому что мы самые лучшие. Сам подумай! Кто бы мог претворить самую безумную идею всех времен лучше, чем мы вшестером: Янош, оба Феликса, Флориан, ты и я? Мы рождены для безумных идей. — Трой хохочет. Глаза сияют.

Думаю, ни разу в жизни он еще не был так доволен. У него едет крыша. Он наклоняется вперед. Слезы высыхают. Только на щеках остаются красные пятна.

Молчаливый Трой перепрыгнул собственную тень. Это видно. Он на пути исправления. На его перекошенных губах появляется улыбка. Он встает и говорит: «Мы вшестером».

— Вы что, собираетесь свалить? — В голосе Яноша слышится восторг. Я вытаскиваю его из нашей комнаты. Я только что сложил в свой синий рюкзак самое необходимое. Попить. Несколько шоколадок. Пару книг. Никогда не знаешь, что может понадобиться. Может быть, мне даже захочется почитать. Возможно всё. Янош ухмыляется. В его глазах — жажда приключений. Мне кажется, что он сильно взволнован.

Флориан говорит, что для Яноша это самое что ни на есть отпадное. Сделать ноги ему хотелось всегда. Но он не решался свалить один. А сейчас нас целая свора. Как же без него! Флориан считает, что для этого он уж больно крези. Сам Флориан, которого все называют девчонкой, тоже с нами. Он говорит, что здесь очень скучно. Он даже специально уговаривал тонкого Феликса. Тому сначала совсем не хотелось никуда бежать. Он считал, что это опасно.

Но теперь он тоже с нами. Все это чересчур уж волнительно, пропустить никак нельзя. Мы берем и толстого Феликса. Он как раз после обеда завалился поспать на пару часов. О своем счастье он еще даже не подозревает. Янош собирается его разбудить. Нам эта идея совсем не нравится.

— Ты слишком груб! — говорит тонкий Феликс.

— Я груб? Слушай сюда! Шарик меня любит. Он будет без ума от идеи тайно двинуть в Мюнхен вместе со мной. Я-то его знаю.

Янош направляется в комнату Шарика. На всё уходит пара минут. Он тут же появляется с толстым Феликсом, которого тащит за собой.

Вид у Феликса заспанный. Спутанные волосы падают на лицо. Вид забавный. Все гогочут. На щеке — след от подушки. Он резко поднимает вверх руки.

— Совсем отмороженные!

— Конечно отмороженные, — отвечает Янош, — поэтому нам нужен кто-нибудь, у кого еще ничего не отморожено. А так как наш восп Ландорф навряд ли двинет с нами, то нам пришлось обратиться к тебе.

— И тут вы правы. Но из-за того, что я не отмороженный, я никуда с вами не поеду.

— Так мы и думали, — отвечает Янош. — Но ты нам нужен. Ты не можешь не поехать с нами. Ведь ты как волны нашего прибоя, бьющие о могучие скалы!

— Волны вашего прибоя, бьющие о могучие скалы?

— Да, наш огромный кусище сахара.

— А почему именно я должен быть вашим огромным кусищем сахара?

— Потому что Мален не с нами. Придется тебе быть нашим сахарным кусищем. Но я думаю, что эта роль для тебя самое то. По крайней мере, титьки у тебя не меньше. — Янош обнимает толстого Феликса.

— Можно мне тогда взять с собой хотя бы рюкзак со сладким? Мне без него никак нельзя. Тут уж ничего не поделаешь.

— Да бери все, что хочешь. Но, пожалуйста, постарайся обойтись без жареной свинины. Шевели конечностями!

— А ты подал мне клевую идею! В Мюнхене свинины должно быть до фига. Как вы думаете, мне что-нибудь перепадет?

— А если да, тогда ты с нами?

— Я же за базар всегда отвечаю.

— Ну да, за базар… Идешь туда, где можно пожрать. Посмотри, ты и так уже слишком жирный!

— Жирный, ну и что! Зато я ваш прибой, бьющий о могучие скалы. Сам сказал!

— Сказал-сказал! Шевели двигалками! Такой город, как Мюнхен, не будет ждать нас вечно!

— А что, Мюнхен в реале такой клевый? — интересуется тонкий Феликс, когда Шарик выкатывается из комнаты.

— Мюнхен клевый.

— Крези, — добавляет Флориан.

— А телки там есть?

— Мюнхен — город-миллионер, — говорит Янош, — там столько же телок, сколько и жареной свинины. На каждом углу.

— И мы правда едем туда?

— Конечно едем. Мы же мужчины!

— А когда?

— Прямо сейчас. Если, конечно, Шарик прикатится в темпе.

Из-за угла выворачивает огромный туристский рюкзак. Он набит под завязку. Из-под молнии торчит пакет со сладкими мишками. Сразу видно, что им едва хватило места. Толстый Феликс закрывает дверь. Подходит к нам, у него даже шаги какие-то задумчивые. На моих часах 18.15.

* * *

— Слава богу, такой огромный рюкзак никому не бросится в глаза, — говорит Янош, когда мы несемся с горы вниз, — никому в голову не придет, что мы планируем что-то длительное. Знаешь, Шарик, ты это здорово придумал!

— Мне очень жаль, но ведь ты же сам сказал, что я могу взять с собой все что захочу.

— Точно. Но я не думал про жратву для детеныша слона.

— Все равно сейчас уже ничего не поделаешь. Мы уже в пути. Никто не хочет кусочек шоколадки?