Князь - читать онлайн книгу. Автор: Александр Мазин cтр.№ 49

Когда дрова прогорели, останки хана были собраны и перенесены в могилу. За это время свободные от церемонии родичи организовали поминальную трапезу. Князя и воевод усадили на почетное место, старшую дружину – чуть пониже. Рабы из пленных семендерцев, потея, таскали жареных барашков, кувшины и корчаги с вином и сброженными молокопродуктами, столь ценимыми степняками.

Родичи помоложе затеяли потешную борьбу, чтоб увидела душа хана: не ослаб род. Есть еще богатыри, что не уронят славы…

В разгар пира старший из родичей Кутэя, родной брат его матери, придвинулся к Святославу и сказал:

– Слыхал я, великий хакан киевский обещал Кутэю золото. Кутэй умер, и по нашему закону его золото принадлежит мне.

– Мы поговорим об этом позже, – ответил Святослав.

– Когда?

Великий князь посмотрел на печенега. Так посмотрел, что копченый быстренько опустил глаза и счел за лучшее не торопить события.

А пока воеводы русов вместе с предводителями печенегов отдавали последнюю дань уважения погибшему хану, гридни Святослава совместно с нурманами и прочими союзниками под руководством княжьего воеводы Серегея наводили порядок в семендерской долине. Для меньших печенежских воинов праздник жизни в этот день закончился. Организованные и троекратно превосходящие числом воины Святослава сгоняли степняков к опаленным городским стенам. Спящих поднимали пинками, артачившихся приводили к повиновению силой. Разоружать никого не разоружали и денег не отнимали, зато спешили всех, а пеший степняк – это уже не воин, а недоразумение. Похмельные от вина и крови, осоловевшие, отяжелевшие от непрерывной жратвы и неумеренных плотских утех, копченые не смели сопротивлятся. Недавние грозные победители, они моментально утратили спесь и с опаской поглядывали на здоровенных нурманов, которым было поручено проследить, чтобы завоеватели Семендера не разбежались.

Разобравшись с печенегами и выделив тысячу гридней для поддержания порядка, Духарев распорядился собрать сотен шесть-семь сохранивших трудоспособность местных жителей, передал их Рагуху и велел убрать территорию: пожары погасить, трупы похоронить и т. п. Сам же вместе с Машегом поехал в гавань.

От Семендера до морской гавани час езды. По пути Духареву встретился «косяк» печенегов. Сопровождала их Стемидова сотня. Копченых было сотни две, все – при оружии и очень недовольные. Но ехали мирно. Стемид – во главе, беседуя с копчеными по-печенежски. За эти годы почти все варяги научились кое-как изъясняться по-хузарски и по-печенежски. Простые гридни – на уровне военного словаря: «Кто такие?», «Кто ваш хан?», «Оружие на землю!» Командиры говорили получше: необходимость заставляла. Стемиду повезло, в его подчинении оказался сын Духарева, болтавший на всех степных языках. Другой командир, имея такого толмача, расслабился бы. Но Стемид был не таков. Он хотел сам. И преуспел. Сейчас его лингвистические познания вновь пригодились. Молодой варяжский сотник непринужденно беседовал с такими же молодыми печенежскими «полевыми командирами», а рядовые степняки, хоть и были в большинстве из других родов, мрачно тащились следом, не смея протестовать.

Причину их недовольства Духарев узнал немедленно. Азиатские «гости» отказались скупать хабар. А причиной отказа были русы, заблокировавшие выход из гавани. В этой ситуации купцы брали только самое ценное, а шелк вообще меняли исключительно на золото.

Поначалу купцы пытались протестовать, сообщил Стемид. Но Трувор определил самого горластого, выдал ему, как было велено, по пяткам и сообщил прочим, что это – акт гуманизма, совершенный исключительно по доброте воеводы Серегея. А исконно варяжский метод прекращения дискуссии – железом по загривку.

Купцы, как выяснилось, об этом методе были наслышаны: варяжские лодьи появились в Гирканском море полвека назад (при попустительстве хузар, которым, естественно, была обещана доля) и для начала разграбили Абаскун. Позже прочность варяжского железа узнали Гилян, Ширван и иные мусульманские земли. Правда, хузарские хаканы и тогда показали себя полным говном. Например, Беньяху, двоюродный дедушка ныне правящего Йосыпа, не удовольствовавшись «процентом», спустил на потрепанную в битвах варяжскую армию своих гвардейцев. Потом, правда, ему пришлось выкручиваться перед Олегом Вещим, отдариваться и все валить на собственных гвардейцев-мусульман, которые, дескать, самостийно вступились за поруганную честь единоверцев и с целью освобождения полона. Вранье было отъявленное: хаканская гвардия всегда отличалась отменной дисциплиной, а «освобожденных» девушек после видели у ромейских работорговцев. Но Олегу пришлось сделать вид, что он поверил. Ему нужен был союз с хузарами против копченых и против хитроумных ромеев, которых Олег регулярно выставлял на деньги и которым это, само собой, не нравилось. Правда, хакан Беньяху нуждался в союзнике еще острее, потому вынужден был вернуть большую часть отнятой добычи и от себя прибавить. Но для последних хузарских хаканов это было типично: сожрать, что удастся, причем немедленно, а если врежут сапогом в брюхо, сожранное отрыгнуть. Духареву такое казалось глупостью, но вот его названный брат Мышата заявил, что подобный подход – хапнуть, а потом возвратить с процентами – вполне рентабелен. Что-то вроде выгодного кредита. Возвращать-то приходилось не сразу, а через год-два, когда прижмут. А за два года, сидя на таком месте, как восточный караванный путь, можно украденное не то что удвоить – удесятерить. Сергей Мышу верил, но все равно считал, что честь и доверие – подороже золота.

Впрочем, коварство хузарских лидеров не отбило варягам охоты полевать на гирканских берегах. Уж такие места богатые…

Короче говоря, знакомство восточных соседей хузар с варяжским железом состоялось достаточно давно, и желающих нарваться на неприятность не было. Скандалисты приутихли. Удрать тоже никто не пытался. Лодьи и драккары полностью заблокировали гавань. Но предусмотрительный Трувор решил, что этого мало, и отправил на каждое судно крупнее рыбачьего баркаса варягов-караульщиков. Впрочем, торговые гости были уверены, что убивать их не станут. Кому бы в итоге не достался Семендер, его правители не станут резать корову, которая доится золотом. Не менее девяти десятых прибыли от торговых операций оседало в казне государей, через земли которых пролегали торговые пути с востока на запад. Нет, убивать купцов не будут. Облегчат кошельки – это да. Вопрос – насколько?

– Половина! – объявил купцам Машег, которому Духарев поручил вести переговоры, когда они приехали в гавань. – Половина того, что у вас в трюмах, останется здесь. Это доля князя, которую незаконно присвоили его наемники-печенеги.

– А наше золото? – по-арабски выкрикнул кто-то из купцов. – За эту половину мы платили полновестными динарами!

– Как тебя зовут? – спросил Машег тоже по-арабски.

– Али, сын Сайда из Ширвана!

– Из Ширвана? Не смеши меня! Откуда в Ширване возьмутся полновесные динары?

Вокруг купца загоготали. Но тут вперед протиснулся некий купчик с бородкой и пейсами.

– А ведь я тебя знаю! – заявил он. – Видел тебя при дворе хакана Йосыпа. Ты ведь Машег бар Маттах?