Самая долгая ночь - читать онлайн книгу. Автор: Грег Кайзер cтр.№ 93

— Отпусти. Это наше дело, — огрызнулся он и, выдернув руку из хватки Мауса, он вытянул ее прямо словно дорожный указатель, прицелился в полицейского и нажал на пусковой крючок. Человек в форме орпо рухнул на колени, из виска фонтаном брызнула кровь. Он завалился на бок и дернулся — раз, второй, и, наконец, замер. Эхо выстрела пронеслось между деревьями.

— Семнадцатый, — самодовольно произнес Каген. — Вот как настоящие евреи поступают с этой нечистью, — добавил он, в упор глядя на Мауса. — Эй, гангстер, так ты еврей или нет?

Нет, так нельзя, подумал Маус.

— Это ведь даже не немцы, — он посмотрел на жандармов и успел перехватить взгляд одного из них. Совсем мальчишка. Не старше Альдера.

— Они охраняли евреев, — произнес у него за спиной Схаап. — И они же будут их охранять, когда Рашель отправят на Восток. Разве я не прав? Скажи мне, разве не они? Каген, давай, прикончи их всех до последнего.

Схаап говорил по-голландски, он обращался к жандармам. Спустя какое-то время те начали стягивать с себя мундиры. Они поняли, к чему идет. Самый младший среди них, почти мальчишка, залился слезами. Маус хотел было вмешаться, однако так и не смог придумать ни единой причиной, почему этого делать не стоит. А как бы на его месте поступил Лански?

Кажется, он знает, как. Мейер согласился бы с Кагеном. А вот у Мауса не получалось.

— Не делайте этого, — произнес он. Но Каген уже зажал в руке «веблей». Чем-то он напомнил Маусу Джека Спарка. Например, как тот играл «вельродом» тогда в мясной лавке. Дуло револьвера было направлено вниз, но Маус знал, что оно может дернуться вверх в любой миг. Его «вельрод» был тяжелее, и так быстро он вскинуть его не сможет. Но Кагена, похоже, терзали сомнения. Единственный глаз немца смотрел на глушитель.

— Bist du Jude, Gangster, oder nein? [27] — спросил Каген и рассмеялся. От этого противного смешка Маусу сделалось не по себе, он даже ощутил, что озяб и промок до нитки. Вопрос Кагена прозвучал примерно так же, как когда тот спрашивал немца охранника.

«Гангстер», — подумал Маус. По пути в Англию Каген, помнится, назвал его худшим из евреев. И кто теперь из нас двоих гангстер?

Не сводя взгляда с «веблея» в руке Кагена, он покачал головой.

— Еврей, но только не такой, какой ты думаешь.

Кажется, пронесло. Каген ослабил хватку. Наверно, решил, что не стоит рисковать. Этак недолго получить выпущенную из «вельрода» пулю. Схаап заговорил по-голландски и указал жандармам на деревья, что росли шагах в двадцати от насыпи. Каген двинулся вслед за Схаапом. Шестеро жандармов шагали впереди.

Вскоре из-за деревьев донеслись первые выстрелы, и Маус внутренне сжался. Стрельба также спугнула стаю огромных ворон. А еще ему показалось, будто откуда-то издалека донесся лай собак.

Да, зря они убили жандармов. Ничего хорошо от этого не жди, подумал он, глядя, как над деревьями кружится черная воронья стая.

Вторник, 27 апреля 1943 года, 4 часа дня.

Маус резко поднял тяжелый засов. До него тотчас донесся лязг металла о металл, однако не успел он оттолкнуть дверь, как изнутри показались руки и принялись толкать дверь до тех пор, пока не образовалось отверстие, достаточное для того, чтобы в него пройти.

— Река! — крикнул он внутрь вагона. Увы, голос его не достиг цели, поглощенный людской массой, устремившейся в проход.

Некоторые спустили ноги, готовые спрыгнуть на землю.

— Нет, нет, оставайтесь внутри! — крикнул Маус. Но он не говорил по-голландски, как, впрочем, никто его и не слушал, не говоря уже о том, что никто не понимал по-английски. Первые трое или четверо людей успели спрыгнуть на землю и теперь стояли на насыпи. Вид у всех был растерянный. Казалось, еще немного — и люди со всех ног бросятся искать спасения среди деревьев.

— Загони их назад в вагон! — крикнул Каген. Вот мерзавец. Впрочем, английский Кагена был исковеркан немецким акцентом, но именно благодаря этому обстоятельству им удалось остановить людскую массу.

— Река! — крикнул Маус, пропустив слова Кагена мимо ушей.

— Загони их обратно в вагон. Мы трогаемся!

— Пошел к черту, — огрызнулся Маус. Глядя на некоторых из тех, что застыли в дверях, можно было легко догадаться, что они не прочь присоединиться к тем, кто уже стоял на земле. — Сам скажи.

— Zurück! Zurück in den Wagen! [28] — рявкнул Каген и для пущей выразительности помахал «стэном». Немецкая речь и автомат сделали свое дело. Было видно, что евреи напуганы. Все как по команде отшатнулись от двери, а те, что успели спрыгнуть на землю, начали в срочном порядке карабкаться назад.

— Леонард! Леонард! — донесся до него голос Реки, а потом он увидел ее. Вытягивая шею, она смотрела из-за плеча какой-то женщины недалеко от двери. Кое-как протиснувшись сквозь плотную людскую массу, она рухнула на колени. Маус схватил ее за плечи и притянул к себе.

— Ты жив, — прошептала она, уткнувшись лицом ему в шею.

— Помоги мне закрыть вагон, — сказал Каген и, схватив край двери, начал задвигать ее на место.

— Погоди! — крикнула Река и, вскочив в узкую щель, крикнула снова, на этот раз, куда-то внутрь темного вагона, в котором пахло цирком. — Вресье!

Затем она позвала еще раз:

— Вресье!

Откуда-то изнутри послышалось шарканье ног. Река сунула руку внутрь вагона и вытащила оттуда Вресье, которая тотчас соскользнула на гравий насыпи. Каген тем временем задвинул дверь на место и опустил засов.

— Я иду к локомотиву, — сказал он, — а вы садитесь в вагон охраны.

Маус не любил, когда ему приказывают, однако знал, что для Реки и Вресье последний вагон — самое удобное место. Тем более что Схаап уже там. Может, при виде жены он перестанет кривить рот. И Маус помахал рукой, мол, идите в последний вагон. Река взяла за руку истощенную женщину в рваном зеленом платье и повела ее к хвосту поезда.

На какой-то миг Маус остался один. Он приложил ладонь к двери, и ему показалось, что доски подрагивают. Что тому причиной? Люди внутри или его собственная рука?

Река поерзала на сиденье, чтобы получше рассмотреть Леонарда, но тем самым разбудила Вресье, которая прильнула к ее плечу. Та тотчас потерла глаза, запавшие, с темными кругами. Река уже почти забыла о том, как скудно кормили узников Вестерборка.

Вресье положила ей на плечо голову. Казалось, это не голова, а пушинка.

— Тебя зовут Река? — голос женщины звучал тихо, однако громче, чем она ожидала.

Река кивнула.