Особый талант - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Куприянов cтр.№ 34

Ворвавшись в квартиру, он крикнул:

— Женька! Собирайся! Уезжаем.

Та вышла из кухни с половой тряпкой в руках — отмывала вчерашнюю грязь, которую дружки его нанесли.

— Куда?

— Отдыхать. На юг.

— На какой юг, ты что?

— В Сочи. Или в Крым. Там разберемся.

— А чего там делать? Зима ведь.

Ну до чего коза непонятливая! Даже злость берет.

— Тогда в Москву. Поживем как люди, в музей сходим. Прибарахлимся. Или в Питер. Хочешь в Питер?

— Мне на работу завтра выходить…

— Ну ты едешь или нет?! — взъярился Борька, метаясь по квартире и собирая свои вещи.

— Да ты хоть скажи, что случилось. А то орешь как резаный. Наследил тут.

— Наследил, да! Все! Оставайся! Я уезжаю!

— А когда вернешься? — спросила Женька, комкая в руках мокрую тряпку, от которой у нее на халатике растеклось темное пятно. Она этого не замечала.

— Я тебе напишу! Открытку пришлю. Или телеграмму! Пока! — крикнул Борька, выскочил за дверь и забухал ботинками по деревянным ступенькам лестницы.

Времени как раз хватило на то, чтобы забежать к родителям, сунуть в один карман деньги, в другой — паспорт, побросать в сумку кое-какие вещи и успеть на ходивший четыре раза в сутки автобус, который через три с лишним часа привез его в Тверь. Отсюда две дороги. Налево в Москву, направо в Питер. Постояв около расписания, он решил двинуть в столицу. Там хоть знакомые есть.

Купив у лоточницы несколько газет и журнал для автомобилистов, он взял билет на электричку и с полчаса болтался вокруг перрона, заглядывая в киоски и жуя чебуреки.

На платформу он пришел как раз за минуту до того, как электричка появилась у дальнего края платформы. Народу было полно, хотя по расписанию отправление должно было быть только через полчаса. В вагон он втиснулся одним из первых и занял место у окна — на лавке, под которой была печка. Температура в вагоне почти как на улице, до Москвы ехать несколько часов, так что печка под задницей — существенно. За несколько минут все места были заняты, сумки и лыжи заброшены на полки, и люди начали устраиваться, обживая с боем завоеванные места.

Борька своим дыханием отогрел кругляшок на заледеневшем стекле и смотрел на перрон, по которому спешили редкие опоздавшие в надежде найти свободные сидячие места. В Борькином вагоне таких не было, и двое или трое не самых расторопных уже стояли в проходах, вцепившись в дюралевые ручки, закрепленные на спинках лавок.

По перрону прошла стайка цыган — женщины в засаленных от протискивания через толпу дутых пальто и их дети в обносках. Какой-то дед в нагольном полушубке и ватных штанах катил тележку-двухколеску. Две девахи в коротких юбках ели на ходу мороженое и спешили в голову электрички. В общем, ничего интересного за окном не происходило. Борька взял верхнюю из купленных им газет и принялся читать все подряд. Большой привычки к газетам у него не было, приучился время от времени читать в армии, и сейчас, когда больше делать нечего, это было не худшее средство убить время. Отвлекала стайка шумных юнцов сзади, скорее всего студентов. Или старшеклассников. У них сейчас как раз каникулы. Наверное, решили прокатиться в Москву и сейчас радуются, что вырвались от родителей. В газете была всякая мура. Попалась одна интересная статья про проституток с Украины. Молодые девки попали так, что хоть караул кричи, да некому — та же милиция их и фаловала.

А потом маленькая статейка — Борька чуть не проглядел! — про угон самолета ИЛ-62. Сначала он похолодел, как будто печка под ним вместо тепла начала выдавать мороз. Отдельные слова никак не складывались в фразы. Террористы… Особый цинизм… Море крови… Следствие… Совместные действия… Подозрения… Розыск… Приметы… ФСБ…

Писали о нем. То есть не о нем конкретно, а обо всех них. Об их акции. Борька зажмурился и пару минут приходил в себя, за закрытыми веками рассматривая кружащиеся розовые пятна. Потом прочитал. Ищут. Это понятно. Обещают найти. Это тоже понятно. Совместные действия со спецслужбами Украины. Тоже все ясно.

Он встал, положил на свое место сумку, попросил соседа, чтобы тот посмотрел за местом и вещами, и пошел в тамбур покурить. Первая сигарета пролетела незаметно, и он закурил вторую. Вкуса почти не чувствовал, только в теле образовалось что-то привычное и этим успокаивающее. Вернулся на место и медленно, слово за словом, перечитал статейку.

Ну а что можно было еще ждать? Все правильно. Совершен угон самолета. Террористов, как их обозвали, ищут. Так и должны искать. Такое дело провернули! Он немного успокоился. Нет, все правильно. Другого и ждать было нельзя.

Он сложил газету и прислонился виском к стенке вагона. Закрыл глаза и сделал вид, что спит. И на самом деле несколько раз проваливался в тревожную дремоту. Прошли контролеры. Какие-то тетки ругались между собой. Потом один за другим повалили коробейники, предлагая кто газеты, кто какие-то чудесные средства от тараканов и моли, кто книги.

На платформу Ленинградского вокзала в Москве он вышел в толпе пассажиров и в толпе же спустился в подземный переход, ведущий в метро. Где-то на горизонте маячили милицейские патрули, высматривающие свои жертвы, но Борька был одет прилично даже по московским меркам, и к нему не привязались.

Для того чтобы позвонить по телефону-автомату, ему пришлось купить в кассе метро магнитную карточку на сорок минут разговора. Жетонных автоматов тут не оказалось. По сравнению с тем, что у него лежало в кармане, мелочь, но он обозлился. Ну а если бы не было у него таких денег? Если ему всего один звонок надо сделать? Как вон тому парню, который, вытянув лицо, тупо смотрел на кассиршу, когда она объявила ему цену. Наверняка у него в кармане последняя сотня, а то и меньше, которую ему совсем неохота выбрасывать на ветер. Может, к родственникам приехал погостить на пару дней или еще что. Но про него Борька сразу забыл, едва подошел к здоровенному синему ящику телефона. Сначала он хотел позвонить одному мужику, какому-то ученому, который каждый год к ним приезжал — грибов пособирать, поохотиться тишком и просто отдохнуть, водки на воле попить. Всегда приглашал к себе, и батя, бывая в Москве, раз пять у него останавливался, гостевал дня по три. Но тут другой случай. Совсем другой. Можно было еще позвонить Вовке, годов семь тому отправившемуся покорять столицу и осевшему на каком-то заводе, в общежитии. Хороший был парень, свойский, но люди говорили, что живет бедно, в комнатухе на четверых, и ни бутылки не поставит, ничего. Принять-то примет — куда он денется, но стеснять и без того зажатого человека было неловко.

Держа на весу магнитную карточку, Борька решался, кому звонить. И решился. Хотя от этого решения все внутри сжалось. По памяти набрав номер, который ему строго-настрого велели вырвать из всех книжек, он с опаской ждал, когда в трубке прозвучит знакомый голос его бывшего командира. Всего чуть больше недели назад тот приказал затухнуть и хотя бы полгода не возникать на горизонте, а лучше всего и в Москве не показываться. Сидеть себе тихо и сопеть в две дырочки в своей глухомани…