– Ни-иииииивозможно! – прощелкала она, безостановочно хлопая крыльями. – Он говори-ииииит, это ни-иииивозможно! Все возможно, ти-ииииигр!
– Вы знаете, что он тигр? – спросила я у летучей мыши.
– Мы его ви-иииииди-ииим. Мы его слыши-ииииим. Его дух надтреснут.
– Его дух надтреснут? Что это значит?
– Значи-иииит, что он и-ииииспытывает пе-ееееечаль. Он и-ииииизлечи-ииит свою боль… если-ииииии спасет те-еееебя.
– Он излечится от своей боли, если спасет меня? – переспросила я. – Но как он может это сделать?
– Он как мы. Наполови-иииину челове-еееек, наполови-ииину ти-иииигр. А мы наполови-иииину пти-иииицы, наполови-иииину звериииииии. Полови– иииины должны сое-ееееди-иииини-ииииться. Он должен при-иииинять ти-иииигра.
– Но как он может соединить две свои половины?
– Пусть сам узнае-еееет.
Я хотела задать еще один вопрос, но тут сразу несколько летучих мышей взмыли в воздух и полетели в разные стороны пещеры, похожей на черную утробу. Ритмичные щелчки, которые, как я уже поняла, были их природным эхолокатором, вновь раздались в воздухе, эхом отлетая от стен. Я кожей почувствовала едва уловимую вибрацию. Через несколько секунд мелкие камешки, вмурованные в стены пещеры, начали светиться. Чем дольше нетопыри издавали свой стрекот, тем ярче разгорались огоньки. Когда летучие мыши наконец умолкли, вся пещера была освещена.
– Све-еееет погаснет, когда е-ееего вре-еееемя исте-еееечет. Он долже-еееен успе-ееееть спасти-ииии тебя раньше-ееее. Пусть при-иииизовет на помощь и-ииии ти-иииигра и-ииии че-еееелове-еееека. Скаж-ииии е-ееему.
– Ладно. – Я подошла к краю карниза и закричала Кишану: – Летучие мыши говорят, что ты должен использовать обе половины своего существа, чтобы забраться сюда до того, как свет начнет гаснуть! Они говорят, что ты должен признать свою тигриную сущность!
Теперь, при ярком освещении, стала хорошо видна вся опасность предстоящего Кишану пути. Целый ряд похожих на сталагмиты колонн из окаменевшего дерева, с плоскими верхушками, рос из пола пещеры. Преодолеть расстояние между ними было выше любых человеческих возможностей, но тигр, наверное, мог бы попробовать.
Кишан посмотрел на меня, подбросил в воздух чакру, превратился в черного тигра – и прыгнул. Он продвигался очень быстро. Затаив дыхание, я смотрела, как он ловко перепрыгивает с колонны на колонну, почти не тратя времени на то, чтобы сгруппироваться и позаботиться о равновесии. Я только ахала от ужаса, понимая, что каждый следующий прыжок может стать для него последним. Запрыгивая на последний столб, Кишан слегка промахнулся, так что ему пришлось глубоко вонзить когти в окаменевшее дерево и обвить его хвостом, чтобы не свалиться.
Кишан превратился в человека, поймал свою чакру и тут же бросил ее снова. Теперь он стоял на вершине колонны, настолько узкой, что там едва помещались две человеческие стопы. Но страшнее всего было то, что прыгать отсюда было некуда. Даже тигру. Кишан внимательно огляделся, обдумывая свой следующий шаг. Нетопыри, мигая круглыми глазами, с любопытством смотрели на него со своих насестов. Свет начал меркнуть. И чем темнее становилось в пещере, тем опаснее делался путь Кишана.
Я помнила, что он видит в темноте гораздо лучше меня, и все-таки его положение казалось очень ненадежным. Но вот Кишан принял какое-то решение, сгруппировался, вновь обернулся черным тигром и подпрыгнул в воздух. Но ведь ему некуда было приземляться!
– Нет! – завизжала я. – Кишан, нет!
Он на лету превратился в человека и упал. Распластавшись на животе, я подползла к самому краю своего узкого выступа и перевела дух, увидев, Кишана, болтавшегося на длинной лозе. Перебирая руками, он медленно полз вверх, но все равно был еще очень далеко от меня. Поймав в воздухе свою чакру, он взял ее в зубы и стал раскачиваться из стороны в сторону, пока не дотянулся до сучка, торчавшего из толщи дерева. Подтянувшись, Кишан влез на него и немного передохнул. Оценив свое положение, он ухватился за другую лозу, подпрыгнул и снова начал раскачиваться.
Он выполнил целую серию сложнейших акробатических трюков. На моих глазах тигр по меньшей мере трижды превращался в человека и обратно. В какой-то момент Кишан запустил в воздух свою чакру, и та, просвистев через всю пещеру и срезав лозу, полетела обратно в тигриную лапу, которая в последний момент успела превратиться в человеческую руку, чтобы поймать свое оружие. Вцепившись в крепкие лозы, Кишан перелетал от одной стены пещеры к другой, на лету перепрыгивая на новые крепкие побеги. С каждым разом он все ближе подбирался ко мне, но я уже видела, что последняя лоза не дотягивается до моего карниза и между нами все равно останется не меньше десяти футов.
Мне хотелось зажмуриться, но я понимала, что обязана смотреть, как Кишан рискует жизнью, чтобы добраться до меня. Вот он снова отлетел назад и оттолкнулся. Но на этот раз, едва коснувшись ногами стены, Кишан ухватился за лозу зубами, превратился в черного тигра и изо всех сил напружинил могучие задние лапы. Потом снова стал человеком, подтянулся настолько, насколько позволяла длина лозы, и прыгнул. Перекувырнувшись в воздухе, он превратился в тигра и вытянул черные лапы к краю моего выступа. Вот его длинные когти впились в дерево возле моей ноги, чакра воткнулась в нескольких дюймах от моей руки, а сам Кишан повис в воздухе. Тигриные когти превратились в человеческие пальцы.
– Кишан!
Я схватила его за ворот рубашки и потянула изо всех сил. Он перекатился через край выступа и растянулся на нем, тяжело дыша. И тут свет погас.
– Вот ви-ииииди-иииишь? Он справи-ииился!
Руки Кишана дрожали, я тайком смахнула слезу.
– Да. Он справился, – тихо ответила я.
Кишан сел, и тогда я обхватила его, крепко-крепко обняла и поцеловала в щеку. Несколько секунд он прижимал меня к себе, потом нехотя отпустил. Убрал пряди волос с моего лица.
– Прости, что я не смог взять наш рюкзак, – сказал он.
– Ничего страшного! Ты бы все равно не смог подняться сюда вместе с ним!
– Мы при-иииинесем его.
– Ну да, конечно, – пробурчала я себе под нос. – Жаль, что вы не смогли перенести сюда Кишана!
– Мы должны были-ииии и-ииииспытать его. И-ииии он справи-иииился.
Одна из летучих мышей спикировала вниз и вернулась назад с рюкзаком. Она бросила его мне в руки и улетела.
– Спасибо. – Я робко дотронулась до руки Кишана. – Ты в порядке?
– В полном! – ухмыльнулся он. – Скажу по секрету, что согласился бы повторить этот номер за настоящий поцелуй.
Я легонько стукнула его по руке.
– Мне кажется, сестринского поцелуя в щеку было вполне достаточно, ты согласен?
В ответ он пробурчал что-то неразборчивое.
– Куда нам идти отсюда?
Одна из летучих мышей тут же отозвалась: