Тайна древнего замка - читать онлайн книгу. Автор: Эрик Вальц cтр.№ 66

— А что насчет язычницы?

— Она не убивала графа Агапета, ваша светлость.

— Почему вы так уверены в этом?

Я хотел спросить у него, как он может быть уверен в том, что это сделала она, но не осмелился. Герцогу можно наступить на больную мозоль только в том случае, если ты уверен, что успеешь скрыться до того, как он почувствует боль.

— Конечно, она была на месте преступления и у нее была причина для убийства, ваша светлость…

— Ну вот.

— Но многое говорит о том, что она не убивала графа.

— На мой взгляд, возможности и мотива вполне достаточно.

— Да, но…

— А Эстульф?

— Простите?

— Эстульф мог совершить это преступление?

— Как я уже говорил вам, ваша светлость, есть улики, указывающие на его вину, но их недостаточно, чтобы…

— А графиня Клэр?

— Ну, она…

— Против нее выдвинуты обвинения.

— Простите, я не понимаю, о чем вы, ваша светлость.

— Бальдур выдвинул против нее официальные обвинения в супружеской измене с Эстульфом. Если ему удастся доказать ее вину, это будет означать, что графиня совершила чудовищное святотатство, ведь она принесла клятву именем Господа нашего. Тот, кто способен преступить такую клятву, способен и на убийство. Ее вина в этом случае становится очевидна.

За мгновение до этого очевидной ему казалась вина Кары, подумалось мне.

— Именно так, ваша светлость, но если что-то кажется очевидным, то стоит озаботиться вопросом, не скрывается ли за этим какая-то совершенно другая история, которая…

— Вы мудрствуете и городите какую-то чепуху, Мальвин из Бирнау.

— Как угодно вашей светлости.

— Вы слишком погрузились в те события, слишком озаботились подробностями и ненужными деталями. Издалека картина видится четче, и я, как человек, который смотрит на произошедшее издалека, могу сказать вам, что виновна либо язычница, либо графиня, либо ее любовник.

Почему бы нам не отрубить им всем головы, тогда наказание точно постигнет виновного, подумалось мне. Мне хотелось предложить герцогу реформировать судебную систему, чтобы в дальнейшем следователи даже не приближались к месту преступления, а судьям нельзя было знать ничего, кроме разве что имен подозреваемых. В таком случае они как раз смотрели бы на произошедшее издалека и смогли бы в точности установить личность виновного, чтобы передать его палачу. Почему же никто не додумался до этой блестящей идеи до Бурхарда, герцога Швабии?

— Как я вижу, вы до сих пор не уверены в их виновности, викарий.

— Не до конца, ваша светлость.

Бурхард наконец-то сел рядом со мной. Его лицо было так близко, что я сумел бы пересчитать капли вина на его бороде.

— Известно ли вам, что Швабия сейчас ведет ожесточенную войну с язычниками?

— Конечно, ваша светлость, я…

— Известно ли вам, что войска графа Агапета составляли костяк нашей армии? Агапет прикрывал мою спину от нападений западных франков, его солдаты составляли треть моих войск, он давал деньги на обмундирование и оружие для всей армии, его зять Бальдур был моим лучшим полководцем. Теперь же, когда графом стал Эстульф, всего этого нет. Он тратит деньги на борьбу с болотами, на строительство дамб, на милостыню, на обработку новой пахотной земли и тому подобное. Вот уже несколько месяцев меня засыпают жалобами. Аббат монастыря Св. Трудперта и купцы графства жалуются на то, что действия графа Эстульфа угрожают их денежному благополучию. Он якобы навлечет на всех гнев Божий. Конечно, моя власть позволяет мне лишить Эстульфа графского титула. Но поступать так нежелательно, так как это настроит против меня других графов в герцогстве. Кроме того… — Бурхард осушил бокал и швырнул его на пол, а затем встал и принялся нервно ходить туда-сюда по комнате. — Вам, наверное, и неизвестно, насколько интересует это убийство всех жителей герцогства. О смерти графа Агапета говорят в каждом замке, в каждом селении. И стар, и млад назовут вам имена Клэр, Элисии, Эстульфа и Бальдура, даже не задумываясь.

Я действительно не знал этого. Конечно, я заметил в Констанце интерес к этому убийству, но я думал, это обусловлено тем, что это я проводил расследование. Я даже представить себе не мог, чтобы об этом говорили в Церингене, Куре, Урахе, Ульме, Страсбурге и Аугсбурге.

— Графам не каждый день перерезают горло, викарий. Но сама по себе чудовищность этого преступления не объясняет интерес к смерти графа Агапета. Все дело в том, что убийца так и не был найден. По герцогству ползут разнообразнейшие слухи: сам архангел Гавриил наслал этого убийцу; в замок пробрался леший; Агапета убил подосланный мной наемник…

— Полагаю, — отважился вмешаться я, — на подобные глупости можно просто не обращать внимания.

— Да, но можем ли мы игнорировать тот факт, что люди подозревают Бальдура в убийстве его тестя? Не то чтобы имя Бальдура кто-то называл в открытую, но подобные мысли уже начали приходить солдатам в голову. Клэр, Бальдур, Эстульф, Элисия, леший или демон, кто бы это ни был, кто-то убил Агапета, и люди знают об этом. Говорят, убийцу обуяли бесы. Может, это и глупости, а может, и нет. Я знаю лишь, что не стоит ставить во главе войска человека, который то ли по собственной воле, то ли под влиянием Сатаны убил своего свекра. Пока с Бальдура не сняли обвинения в убийстве, я не могу сделать его своим полководцем, более того, я вообще не могу принять его на службу. Это вызвало бы тревогу в сердцах людей и ослабило бы боевой дух войска. Мы ведь сражаемся за Господа нашего, мы ведем борьбу с язычниками. Я не могу назначить Бальдура графом вместо Эстульфа, сейчас это слишком рискованно. Если Бальдур все-таки окажется виновен в этом преступлении или если Эстульф доберется до кое-каких писем… Вы, случайно, не знаете, о чем я говорю?

Я знал. Герцог имел в виду свои письма Агапету, в которых он просил поддержки графа на случай войны с королем.

Я медлил лишь мгновение. Но не слишком ли долго? Не знаю… Герцог внимательно смотрел на меня.

— Нет, ваша светлость. Письма? От кого и кому?

Бурхард неопределенно повел рукой.

— Это неважно. Возможно, Эстульф сумеет серьезно навредить мне, если я лишу его власти, вот и все. Но если он состоял в любовных отношениях с чужой женой, которая к тому же нарушила священную клятву, то… Как бы то ни было, если я хочу сделать Бальдура графом Брейзаха, то я должен быть уверен в том, что не пожалею об этом решении. По этой причине вам придется возобновить расследование убийства Агапета, а также провести судебный процесс в связи с возможным прелюбодеянием и клятвопреступничеством графини.

Герцогу было совершенно все равно, кто убил Агапета. Главное, чтобы это сделал не Бальдур. Я должен был принести ему голову убийцы. Голову или головы…

Чтобы воодушевить меня, Бурхард сказал: