Краткая история цинизма - читать онлайн книгу. Автор: Александр Невзоров cтр.№ 33

Причем ломят за новое издание этой бессмыслицы очень неслабо — от 130 000 рублей до… 40 000 рублей.

И очень смешно рекламируют.

Чувствуется, что авторы рекламы долго выискивали словцо позаковыристее, которое должно было бы, как стилет в пузо заговорщика, проникать в душу самого тупого покупателя. Выискали.

«Владельческий французский переплет…». И не шучу — именно так и сказано: «владельческий».

Обозначает в переводе, вероятно, то самое дурнотонное нагромождение тиснения, золота и цацек, напоминающее одновременно и цыганскую дискотеку, и украшенную зэками для лагерной церкви библию. [9]

Самое любопытное, что я совсем не имею ничего против «Книги о Лошади» Врангеля — Урусова.

Она — занятный памятник глупостей той эпохи. Она нашла свое место в культуре и истории и сейчас находится там, где ей надлежит быть, — в антикварных лавочках.

Прячется за начищенными примусами, за шитыми осыпавшимся бисером абажурами, за пучеглазыми тетками на гнутых старых досках.

Прячется — и, слава богу, пока молчит.

Молчит про кормление лошади мясом и мышьяком, про необходимость исступленных побоев, про нужность и важность «механических ослепителей и удушителей лошади» и про ненужность в ухе лошади барабанных перепонок.

Ей нельзя давать слово. Она — дикий казус, уже давно списанный развитием иппологии и науки. Просвещением и просветлением.

Нынешнее переиздание — это попытка все же «дать ей слово» и сегодня.

Опасная попытка.

Ведь, возможно, она будет услышана. Возможно, еще не одно спортивное ухо приветливо оттопырится из-под «даунки», прислушиваясь к шамканью этой позолоченной мумии, так как содержание врангелевско-урусовской «Книги о Лошади» очень все же созвучно тому скудоумию и невежеству, в котором и сегодня так уютно, так комфортно российскому конскому миру.

Публикуется по: Nevzorov Haute Ecole. № 8 (2, 2008)

Руминация.

До сей поры этот емкий и милый термин пылился в глуши ветеринарно-сельскохозяйственных справочников, даже не подозревая о своем блестящем литературном, научном и философском будущем.

Но теперь, учитывая качественность этого словечка и его способность охарактеризовать целые течения и направления в литературе, искусстве, науке, — ему явно обеспечена долгая и счастливая жизнь.

Ведь все потихоньку руминируют (предаются руминации). Руминируют политики и журналисты, эстеты-модельеры и ассенизаторы, гламурщицы и скинхеды. И прочая, прочая, прочая.

Все ходят по двадцать пятому кругу. Заново отрыгиваются уже давно пережеванные и подзабытые лозунги, моды, тенденции, отрыгиваются и жуются заново.

Иные руминируют азартно, иные угрюмо, иные превратили руминацию в сладостный процесс, смахивающий на самоцель, иные руминируют от беспросветицы и отчаяния, так как действительно нового и свежего в нашей жизни (во всех ее областях) маловато.

Информационная руминация является основной и самой характерной проблемой отечественных конных журналов.

Они уже все поняли про себя — и обреченно предаются этому занятию. (Подпадая под категорию «унылых руминантов».)

Впрочем, у волов, овец и других т. н. «жвачных» — процесс руминации, в соответствии с данными науки, возможен лишь однажды. Редкое жвачное ухитряется вернуть пережеванное дважды из желудка обратно в рот — в третий раз.

А у конной прессы получается.

Русская конная пресса превратила руминацию практически в искусство, пережевывая старенькие темы, заглатывая, отрыгивая их, снова пережевывая и снова заглатывая и снова отрыгивая — и так до полной бесконечности.

Процесс практически волшебный. Посмотрите конные журнальчики.

Все повторяется и повторяется, все ходит по пробитым глубоким колеям.

Одни и те же темы, одни и те же лица.

Интервью с какой-нибудь пожилой садисткой… Результаты скачек… Протухшие советы по сто пятому разу — как дернуть за ротик, как укольчик сделать, какой толщины тетеньку посадить на пони, как развесить уздечки в амуничнике и как лучше расставить крашеные палочки. Все одно и то же. По сто пятому кругу.

Но!

Русской прессе, надо сказать, еще повезло.

Русские конные журналы руминируют темы и их интерпретации всего по третьему-пятому разу, так как русская конная пресса сравнительно молода.

Есть, правда, гордый хранитель совковых традиций — журнал «Коневодздво и конный спорд», древний, замшелый и сильно заросший поганками, но этот журнал побаивается дневного света и таится только где-то в мрачно-навозных недрах ВНИИК… Читать его выдают только своим и только в специальном помещении, так как при попадании дневного света на страницы буквы начинают исчезать.

Говорят, для ритуального чтения этого журнала руководство ФКСР — даже специально закупило в Гамбурге кабинку, которая долго служила в стрип-клубе для уединенной мастурбации.

Но «Коневодздво и конный спорд» — журнал особый. Не массовый. Три экземпляра.

Прочая конная пресса пасется на глянцевых искусственных лужайках конноспортивного примитивизма и оглушительно срыгивает темы годовалой давности, чтобы, чавкая, прожевать их снова.

Правда… добавились артистки. Артистки жеманно блеют о любви к лошадкам.

Дизайнеры конных журналов России, обреченные каждой артистке делать Фотошопом липосакцию третьей степени, скрипят зубами, но звука срыгивания и последующей руминации заглушить все равно не могут. Но «интересную» нотку добавляют.

В общем — симфония.

Иногда, конечно, прорываются какие-то совсем уж искрометные дуры с совсем уж неистовыми глупостями, но это — приятная редкость. Артистка нынче пошла однотипная, скучная. Учитывая, что артисток, готовых рассматривать лошадь как ингредиент престижного досуга, — всего-то штук пять, то их ждет та же грустная участь.

И их скоро начнут срыгивать и пережевывать по новой.

Артистки, впрочем, кокетничая, и не скрывают готовности быть срыгнутыми.

Но это русские журналы… здесь все еще не так трагично.

А на Западе, где конная пресса раз в пять постарше русской, — совсем беда.

Там темы уже пошли на двадцать шестой — двадцать седьмой круг.

Такой же руминационный мрак наблюдается и в конной литературе.

Недавний бестселлер кривоносого человечка в огромной-огромной «даунке», обладателя красивой фамилии ПИС — типовой, идеальный образчик руминации.