Призрак Адора - читать онлайн книгу. Автор: Том Шервуд cтр.№ 48

– Мне тоже. Ты понравился дону Джови. И не понравился Хосэ.

– Так же, как и ты. Но молчи, слушай. Вытерпи ещё день или два. Потом мне будет нужна твоя помощь. Ты ведь главный среди своих людей. Будет война. Сейчас твои раны помажут лекарством. Это хорошие травы. Уйдёт боль. Закроется кровь. Наверное, я позову сюда Ари. (Он вздрогнул.) Лежи и молчи. Я уже знаю, что, пока она тебе невеста, вы не можете быть ночью в одной хижине. Но нельзя отнимать у неё право вылечить тебя. Её руки сделают лекарство вдвое сильней. А это вылечит раны и на её сердце. Ты согласен?

Он, помедлив, кивнул. Я в свою очередь кивнул Ноху, и спустя какое-то время к циновке с Тамбой неслышно скользнула чернокожая девушка. С прекрасным, гибким и сильным телом, с детским, ясным лицом и с болью в глазах. Я как мог рассказал ей о том, как действует мазь, попрощался с новым знакомцем и вышел.

Ночью почти не спал, дрожал, как в лихорадке. Перед глазами стоял Каталука. Мой спутник – силач, с чистым и мощным басом – и огромной душой. Друг, ценой своей жизни избавивший меня от жуткого, невозможного, страшного выбора. Я хотел плакать – и не мог. Лежал, стучал зубами.

Утром послышался злой и протяжный крик: охранник поднимал рабов на работу. Моя команда вместе со всеми вышла на широкий утоптанный круг.

– Что за дьявольские чудеса! – раздался вдруг хриплый рёв.

Хосэ. Ходит, смотрит в лица матросов, обнажив в недовольном оскале крупные зубы.

– Все здоровы, – громко проговорил я. – Лекарь нашёл нужные травы. Готовы работать. Дон Джованьолли будет доволен.

– Алим! – прорычал Хосэ в сторону охраны. – Привези на плантацию ещё тридцать мачете!

Но вдруг досада на его лице сменилась зловещей улыбкой.

– Алим! Поставь этого с Ари, – радостно приказал он, указывая на Ноха.

Понятное дело. Старичок маленький, хилый. И половины не нарубит. Много должен получить Тамба ударов сегодня вечером, много.

Ноха выбрал. Это хорошо. Не знает ещё, что Нох-то только на вид старичок. Второй раз оступился неистовый зверь. Это обнадёживает. Всё хорошо идёт, Томас, всё хорошо.

После быстрого завтрака мы выстроились в линию и побрели по широкой и ровной тропе. (Сколько же ног прошли здесь, чтобы пробить её среди джунглей!)

Вот и плантация. Острится срезанными пеньками тростника часть огромной поляны. Зелёной стеной стоит свежий тростник. Всходит солнце. Нас разбили на пары, первым дали мачете, вторым показали, куда относить стебли. Разъехались в стороны на сытых, гладких лошадях пятеро охранников с мушкетами. Молча пронеслись и рассыпались в зарослях бодрые, белые псы. Пошла работа.

Часа через два я вдруг увидел – едут вдоль цепочки взмахивающих большими ножами людей сам дон Джованьолли, с ним Хосэ и ещё кто-то. Бросив мачете, я рванулся, отыскивая Бариля, нашёл, схватил кусок жёсткой лианы и, успев прошептать: “Терпи, боцман!”– принялся что есть силы хлестать его по спине.

Приближался сбоку наш чудовищный властелин, удивлённо смотрели на меня двое его сопровождающих, мерно взмахивали мачете мои надёжные, мои родные, в красных, цвета крови, рубахах, матросы, а я бешено, со всей силы хлестал Бариля палкой и бормотал:

– Терпи, боцман, терпи, терпи!..

Бариль упал. Я выпрямился, сделал вид, что сейчас только заметил хозяина, и бросился к нему. Не добежав до лошади нескольких шагов, встал, поклонился.

– Интересно! – воскликнул радостно дон. – Вылечил всех?

– Всех, синьор Джованьолли.

– За ночь?

– И за вечер, синьор Джованьолли.

Он перегнулся через луку седла, посмотрел на меня, на поднявшегося и громко простонавшего Бариля. Спросил подозрительно:

– А ради чего ты так стараешься?

– Я хочу, чтобы вы назначили меня управляющим здесь, как Хосэ.

– Разве мне будет от этого польза?

– Будет, синьор Джованьолли. И немаленькая. Я хочу вам сказать, что при правильной организации работ можно увеличить количество собираемого тростника ровно вдвое. Я хочу, чтобы вы позволили мне это доказать. Завтра же. Я хочу, чтобы вы получали вдвое больше рома при тех же затратах. И чтобы ваш доход, синьор Джованьолли, увеличился также вдвое.

– Это меня не интересует, – равнодушно обронил он и тронул поводья.

– Это не интересовало вас, пока не появился здесь я!

– Вот как? – сказал он и попридержал двинувшуюся лошадь. Ну, хорошо. Выкладывай, что ты придумал.

– Вы считаете, что количество пиратов в Адоре неизменно, – старательно принялся я объяснять. – Стало быть, постоянно и количество их желудков. И количество рома, выпиваемого ими, давно вами, синьор Джованьолли, определено. Поэтому, если увеличить сбор тростника, а с ним и производство рома вдвое – его некуда будет девать.

– Так-так. Но ты всё же предлагаешь сбор тростника увеличить. Говори – почему.

– Мой лекарь – а он, как вы смогли убедиться, толк в травах знает, сообщил мне, что видел здесь растения, добавка которых в ром сделает его более крепким, и пряным, и ароматным. Бархатным! Такого рома нужно будет делать половину от всего количества, и продавать его уже не для питья.

– А для чего же?

– Для торговли.

– Что-о? Пираты будут торговать ?

– Пираты не будут. А вот Август будет. Качественный ром ценится втрое, а то и вчетверо дороже обычного. Август считать умеет. Заплатив вам за него пиастр, он выручит на нём два.

Дон Жаба молчал, играя перстнями. Я осторожно продолжил:

– Будет разумно, если вы дадите мне задание расчистить, отвоевать у джунглей новую плантацию, высадить тростник и заняться производством бархатного рома. Мы сделаем замечательный ром, алле хагель, или я съем собственную печень. Он будет знаменит во всех южных морях! Мы его назовём “Ром Джови”.

– Завтра, – дон вытянул палец с красным огнём в сторону Хосэ, – отдай всех под начало Тому. Всех, и негров. Сделай всё, что бы он ни сказал. Сам можешь съездить в Адор. Вечером, если сбор тростника окажется больше обычного вдвое, познакомь с ним собак, дай лошадь, мушкет и объяви остальным, что он – мой человек, и не просто охранник, а управляющий.

Уже отъезжая, он обернулся и спросил:

– И, Том, ты уверен, что при прежних затратах мой доход увеличится вдвое?

И вот тут я допустил ошибку, которая могла перечеркнуть всё достигнутое и даже стоить мне жизни: демонстрируя предельную искренность, я увлёкся и проявил излишнюю откровенность.

– Думаю, что не вдвое. Вчетверо или впятеро в первый же год.

– Хо-о! И это как же?

– Эта мысль не для всех.

Он подъехал ко мне, наклонился.