Тридцать три несчастья - читать онлайн книгу. Автор: Марина Константинова cтр.№ 23

Оправляя коротенькую юбочку, Оленька осторожно спустилась на пол.

— Ну?..

— Где Кирилл? — без обиняков спросила Лиза. — Предупреждаю, врать не стоит, я знаю, что он у тебя. Вас видели.

Лиза, конечно, блефовала, но отступать ей было некуда.

— Какой еще Кирилл? Ты спятила, милая моя?!

Комедия могла затянуться, и Лиза решила поднажать:

— Слышишь, Николаева, ты, может, не в курсе, но я по дружбе тебя предупреждаю: Ревенко ищет его, и очень серьезно ищет. Если выйдет на тебя, башки тебе не снести. Сама знаешь.

— Да я-то тут при чем?! И с какой стати ты лезешь в это дело? Твой-то какой интерес?

— Обыкновенный. Она думает, что он у меня, и готовит репрессии. А мне эта подстава на фиг не нужна. И вот еще что. На него подали в розыск, он что-то такое натворил. Так что имей в виду, за укрывательство преступника пойдешь как соучастница.

Это было уже слишком, но Николаева почему-то сразу поверила:

— Ты что, охренела?! — завизжала она. — Какая соучастница?! Кто? Я? Знать не знаю о его преступлениях! — Оленькины фиалковые глаза округлились до размера пятирублевой монеты.

— Ты давай, Николаева, аккуратней, а то линзы выпадут. Короче, я тебя предупредила. А ты уж сама решай, кому его сдавать — маме Любе или ментам.

И, развернувшись на каблуках, Лиза направилась к выходу.

— Эй, дядь! — окликнула она в дверях какого-то мужичонку. — У вас что, перерыв, что ли?

— Да нет, конец уже, один дубль остался. Смена до десяти.

Лиза взглянула на часы — оставалось двадцать минут. Она вышла со студии, без труда определила на стоянке подержанный николаевский «Гольф», села в свою «шестерку», отъехала чуть дальше к троллейбусной остановке и стала ждать.

«Я сегодня же узнаю, где прячется этот подонок. Теперь она не может не поехать к нему».

Спустя полчаса Лиза увидела выпорхнувшую из дверей Николаеву. В спешке та даже не смыла грима, так и бежала к машине в припадке красоты.

Лиза пропустила ее «Гольф» вперед, переждала еще две машины и пристроилась в хвост. Оленька жила где-то на Новослободской, но она проскочила поворот на Сущевку, и обе машины понеслись по проспекту Мира. Успешно миновав Садовое кольцо, они выехали на Ленинский проспект.

Лизе становилось все интереснее. Она уже была уверена, что Николаева едет к Кириллу. Они промахнули почти весь Ленинский и в самом конце его свернули налево — на улицу Миклухо-Маклая.

«Значит, их гнездышко, а точнее — логово, в Беляеве. Ну что ж, надежно и глухо, только я все равно их вычислила», — злорадствовала Лиза.

После автобусного круга Оленька свернула налево во двор шестнадцатиэтажной башни. Лиза проехала мимо и, чтобы не привлекать внимания, запарковалась у соседнего дома. За это время Николаева уже успела процокать к единственному подъезду. Она быстро набрала код, и дверь за ней захлопнулась.

Лиза несколько секунд постояла перед кодовым устройством и различила три наиболее стертые цифры. Несколько раз она нажимала кнопки в разных комбинациях, но это не дало результата. Тогда она попробовала нажать одновременно. Дверь открылась. Судя по тому, что лифт стоял на первом этаже и из подъезда никто не выходил, Лиза сообразила, что за это время Оленька могла подняться не выше второго этажа. Эта эстетка придерживалась принципа, что если ходить пешком, то можно ноги до жопы стереть.

«Это уже кое-что». Лиза решила обойти дом под окнами.

Первые три окна были наглухо закрыты, видимо, в квартире никто не жил. Пригнувшись, Лиза повернула за угол. К счастью, палисадник был густо засажен кустами сирени и жасмина, поэтому с улицы могли и не заметить ее странных маневров. Не успела она сделать и двух шагов, как из следующего окна на первом этаже, приоткрытого, раздался пронзительный Оленькин вопль:

— Нет, говорил! Говорил! Сказал, что ушел от нее, что вы разводитесь!

— Чего орешь? Раз сказал — значит, разводимся.

Никогда еще Лиза не была так рада услышать этот ненавистный ей голос. Она не могла понять, почему Кирилл так безоглядно нравился женщинам, чем он их брал. Лично ей он никогда не был симпатичен, к хлыщам такого сорта она всегда испытывала патологическую брезгливость. Она просто не обращала на него внимания, что, безусловно, сильно задевало его. Теперь же она ненавидела в Кирилле все — его мокрые тонкие губы, вечно липкие руки, наглый взгляд. Он напоминал ей тупого, самодовольного барана.

Это случилось два года назад. Отмечали юбилей «Атлантиды». Ресторан решили не заказывать, торжество должно было стать «семейным», и роскошные столы накрыли в банкетном зале агентства.

Народу было немного, но пригласили, естественно, только особо важных персон. Поздравить Ревенко приехали народные артисты, кинозвезды, известные журналисты, теледивы и нужные чиновники из Министерства культуры.

Как всегда, сначала все было чинно и официально. Но все понемногу набрались, нахохотались на капустнике, организованном Вихровичем, расслабились и разбрелись по интересам.

Лиза в капустнике не участвовала, в ее обязанности входило развлекать мужчин беседой и непременно позировать всем фотографам на втором плане у Ревенко.

Мама Люба была сама любезность и сплошное очарование. Шикарный костюм от Лагерфельда скрывал ее расплывшуюся фигуру, она расточала ослепительные улыбки и с удовольствием давала многочисленные интервью, делясь творческими планами агентства и своих «птенцов». И в подтверждение ее слов «птенцы» вились вокруг нее, изображали самую нежную любовь, бесконечную благодарность и искреннее восхищение своей патронессой.

Естественно, ей было не до своего красавца-муженька. Тот быстро напился, и его потянуло к девочкам. Но никто не хотел с ним связываться, тем более на глазах у «мадам». Одна только Богачева смотрела на него с немым обожанием. Она увивалась за ним хвостом, поднося то зажигалку, то рюмку. Она преданно смотрела ему в глаза, иногда о чем-то канючила сквозь девичьи слезы. Ее обхаживания явно досаждали Кириллу. Он прихватил ее пару раз за задницу, но тем дело и кончилось. Грубо отшив ее, Кирилл подвалил к Лизе:

— Чикина, пойдем со мной, я тебя… это… — он глупо осклабился.

— С ума сошел?! Отвали!

— Это… уведомить хочу… Дело есть. — Из внутреннего кармана он достал плотно сложенные листы бумаги, помахал ими у Лизы перед носом и тотчас же спрятал обратно. Рыгнул, а потом пропел: — Это новенький контра-а-а-акт… А ты не знаешь ничего-о-о… Но могут Богачевой дать, там один такой пунктик есть…

— Что ты мелешь? Какой контракт? У меня сейчас работы полно, не разорваться же мне, — отбоярилась Лиза. Но что-то в его предложении зацепило ее. — А что за пунктик?

— Пойдем отсюда куда-нибудь. Я здесь не могу. Я эти бумажки у Любки спер, тебе первой хочу показать.

Любопытство было настолько велико, что Лиза согласилась.