Хлеб Гиганта - читать онлайн книгу. Автор: Агата Кристи cтр.№ 57

Наконец он был готов. Он вышел за дверь — позвонил. Дешевый прием — подлый, — ему стало стыдно. Джейн открыла

— Сюда, пожалуйста, — сказала она, словно служанка, и махнула рукой в направлении гостиной.

Он вошел, закрыв за собой дверь.

Нелл поднялась ему навстречу. Она стояла, сжав руки у груди. Когда она заговорила, ее голос звучал тихо и жалобно, как у провинившегося ребенка.

— Вернон...

Время отступило. Он снова был в лодке в Кембридже... на мосту в Рейнлеге. Он забыл о Джейн, забыл обо всем. Он и Нелл были одни на всем белом свете.

— Нелл.

Они припали друг к другу, задохнувшись, словно от долгого бега. Слова срывались с губ Нелл:

— Вернон — если ты хочешь — я так люблю тебя — это правда... Я выйду за тебя замуж, когда угодно — сразу — сегодня. Мне безразлично, что я буду бедной, мне безразлично все!..

Он приподнял ее над полом, он целовал ее глаза, волосы, губы...

— Любимая — любимая моя. Давай не будем терять ни минуты — ни минуты. Я не знаю, что надо для того, чтобы пожениться. Я никогда об этом не думал. Но давай выясним. Отправимся к архиепископу Кентерберийскому — так ведь делают? — и получим специальное разрешение. Как же, черт возьми, можно пожениться?

— Мы можем спросить юриста?

— Или есть еще регистрационная палата. Точно!

— Не думаю, что нам стоит обращаться в регистрационную палату. Я буду чувствовать себя словно кухарка или горничная после помолвки.

— Не думаю, что это так, дорогая. Но если ты хочешь венчаться в церкви, давай сделаем именно это. В Лондоне тысячи церквей, все они сейчас свободны. Уверен, что в одной из них нам окажут эту услугу.

Они ушли, смеясь от счастья. Вернон забыл обо всем — об угрызениях совести, о Джейн...

В тот же день, в половине второго, Вернон Дейер и Элеонор Верекер обвенчались в церкви Святого Вознесения в Челси.

1

Шесть месяцев спустя Себастиан Левины получил письмо от Джо.

«Отель Св. Георгия, Сохо

Дорогой Себастиан!

Я приехала на несколько дней в Англию. Была бы очень рада увидеться с тобой.

Твоя Джо».

Себастиан несколько раз пробежал глазами короткую записку. Он прибыл в увольнение на несколько дней и остановился в доме матери. Так что письмо попало к нему незамедлительно. Напротив него за утренним столом сидела миссис Левинн, она наблюдала за сыном, и Себастиан в который раз подивился материнскому чутью. Она поняла по его лицу (которое многие люди считали непроницаемым) все, что было в записке, так же ясно, как если бы читала ее сама

Когда она заговорила, ее голос звучал как обычно:

— Еще желе, милый?

— Нет, спасибо, мама, — ответил он сперва на заданный вопрос, а потом тот, который не был произнесен вслух, но являлся не менее явным: — Это от Джо.

— Джо, — повторила миссис Левины. Ее голос ничего не выражал.

— Она в Лондоне.

Повисло молчание.

— Понятно, — сказала миссис Левины.

Ее голос по-прежнему ничего не выражал. Но Себастиан читал ее мысли так же явственно, как если бы она закричала;

«Сыночек мой, сыночек мой! Ведь ты только-только начал ее забывать! Зачем она вернулась? Почему она не может оставить тебя в покое? Эта девушка, у которой нет ничего общего ни с нами, ни с нашим народом? Эта девушка, которая никогда не будет тебе хорошей женой?»

Себастиан поднялся.

— Думаю, я должен увидеться с ней.

Мать ответила все тем же голосом:

— Полагаю, да.

Больше они ни слова не сказали. Они поняли друг друга. Каждый уважал мнение другого.

Пока Себастиан шел по улице, ему вдруг пришло в голову, что Джо не оставила ему никакой подсказки, кого спросить в отеле, под каким именем она остановилась. Как ее теперь зовут — миссис Уайт или мадам Ламарр? Конечно, это не так уж важно, но это одна из тех глупых светских нелепостей, из-за которых чувствуешь себя неловко. Он спросит ее либо под одним именем, либо под другим. Но как же это похоже на Джо — упустить самое главное!

Однако оказалось, что ничего спрашивать не надо, потому что первым же человеком, которого он встретил в дверях отеля, была сама Джо. Она радостно вскрикнула, увидев его.

— Себастиан! Мне и в голову не могло прийти, что ты получишь мое письмо так скоро!

Она направилась в дальний конец вестибюля, он последовал за ней.

В первый момент ему показалось, что Джо сильно изменилась — она стала такой далекой, почти чужой. Отчасти, подумал он, это из-за одежды. Джо была одета очень по-французски — в спокойные, теплые тона, скромно, но абсолютно не так, как одевались в Англии. Она была тщательно накрашена: матовая бледность кожи подчеркнута с помощью пудры, губы неестественно яркие и что-то сделано с уголками глаз.

Себастиан подумал:

«Это иностранка — но в то же время это Джо! Это та же самая Джо, просто она уже так далеко — так далеко, что с ней даже не встретиться».

Но они легко разговорились, правда, каждый словно выставлял усики, подобно насекомому, проверяя расстояние, отделяющее их друг от друга И вдруг расстояние само по себе сократилось, и из далекой парижанки выглянула истинная Джо.

Они заговорили о Верноне. Где он? Он ни разу не писал и не давал о себе знать.

— Он на равнине Солсбери — рядом с Вилтсбери. Его могут отправить во Францию в любую минуту.

— А Нелл все-таки вышла за него замуж! Себастиан, я чувствую себя виноватой перед Нелл. Я не думала, что она на такое способна И я не думаю, что это проявилось бы в ней, если б не война Себастиан, разве эта война не прекрасна? В том смысле, что она преображает людей!

Себастиан сухо ответил, что эта война такая же, как и любая другая. Джо яростно набросилась на него:

— Не такая! Не такая! Вот в этом-то ты и не прав. Мир станет другим после этой войны. Люди уже начинают понимать, что к чему — понимать то, чего они не понимали раньше. Всю жестокость, весь ужас, все потери, связанные с войной. И они поднимутся все вместе, чтобы такое больше никогда не повторилось.

Ее лицо горело от возбуждения. Для себя Себастиан объяснил это тем, что война «захватила» Джо. Иногда такое случалось — война захватывала людей. Они уже обсуждали это с Джейн и горевали по этому поводу. Его тошнило от того, что печаталось и говорилось о войне. «Планета — героям», «Война за окончание войн», «Битва за демократию». А на самом деле это была все та же кровавая бойня, что и всегда. Почему люди не хотят говорить правду?