Мария, княгиня Ростовская - читать онлайн книгу. Автор: Павел Комарницкий cтр.№ 64

— Чуть не каждый день теперь вспоминаю.

— Вот я и думаю… Нет, Мариша. Не поведу я своих сестёр в град обречённый.

— Да что же это, Филя! Разве можно так, честное слово!

— А как можно? — неожиданно остро взглянула на сестру настоятельница. — Когда батюшка метался, всех воедино созывая, что ответили ему? Когда рязанцы подмоги просили? Князь Георгий ослеплён гордыней, и посейчас мнит, будто один сможет земли свои оборонить.

— Один разве? Мой Василько рати ростовские собирает, из Переславля-Залесского полки подходят, из Ярославля, даже из Галича Мерьского будет подмога, мне Василько говорил…

Евфросинья снова размешала угли в печи. Огонь уже угас совсем, и россыпь углей рдела, точно сказочные рубины. Но в таком свете уже невозможно угадать выражение лица.

— Как Бог решит, так и будет, Мариша. Здесь останемся мы, в обители.

Евфросинья кочергой выгребла остатки углей в совок, бросила в деревянное ведро с водой — с шипением поднялось облачко пара.

— Завтра утром уезжай. Думаю, сейчас поганые уж и Москву обступили. А там недолго и в гости ждать.

Мария сидела в темноте. Было жутко.

— Знаешь, Маришка… — голос сестры потеплел. — Ложись со мной на лавку, а? Помнишь, ты любила дело таково?

— Послы Повелителя Вселенной великого Бату-хана к великому князю Владимирскому!

В свите великого князя возник шум, именитые бояре глухо зароптали. Ратибор с весёлым недоумением смотрел на послов — один явно сарацин, второй какой-то косоглазый, а третий… Третьим послом была горбатая, в бараньей кацавейке старая бабка, ни дать ни взять лешачиха-колдунья. Да уж…

— Я рад приветствовать послов великого и могучего Бату-хана! — князь Георгий стоял сегодня во всём великолепии, в парче и бархате с золотым шитьём. — Будьте моими гостями!

Послы, немного испуганно озираясь, шли к чертогам великого князя, и витязи княжьей дружины еле сдерживали ухмылки. Да, такого посольства никто не ожидал от Батыги. Но бабка-то, бабка! Умора и только…

— … Да какие это послы — соглядатаи татарские, шпионы! — князь Роман Ингваревич даже вскочил на ноги от волнения, заходил, как зверь в клетке. — Без даров, в рванине… Это же оскорбление тебе, князь. Надо их имать сейчас же, да пытать калёным железом до смерти. Расскажут пускай всё, что знают. Пусть скажут, что задумал Батыга… Как пойдёт на Владимир, порядок следования войска… И главное — когда. А как подохнут под пытками — в прорубь, и не было их на свете сроду…

— Вряд ли они знают что-то о планах Бату-хана — усмехнулся мудрый воевода Пётр Ослядюкович — По рожам видать, простые шпионы… Вон как зыркают по сторонам, прикидывают высоту да толщину стен владимирских…

— Ну вот что — великий князь тяжело поднялся — О виде и благолепии послов своих пусть голова болит у самого Бату-хана. А мы их встретим, как положено встречать послов. Приготовьте дары богатые!

— Эх, князь… — князь Роман топнул ногой с досады, размашисто вышел вон.

Кони всхрапывали, топтались на месте, так что приходилось сдерживать их. Умный конь всегда чувствует хозяина, и сейчас животным передавалась нервозность седоков.

— … Не время сейчас старые обиды вспоминать. Угроза страшная грядёт, княже.

Князь Олег Курский глядел исподлобья. Ишь, какой ласковый стал Михаил свет Всеволодович. Прямо брат родной — да больше, больше! Невольно всплыло видение — грозно колышется лес копий, сверкают на солнце доспехи, пальцы нервно сжимают рукоятки мечей…

«Так как мы решили с тобой, Олежка — полюбовно, или?..»

Князь Олег заскрипел зубами — до того явственно вспомнилось то давнее унижение. Как ехал из Чернигова, будто пёс выгнанный… Метнул взгляд на свою охранную дружину. Вдруг страшно захотелось подать тайный знак, чтобы ринулись разом, чтобы скрутили этого вот… Князь вздохнул. Не выйдет. Не время сейчас, тут он прав, благодетель… Да и охрана у князя Михаила покруче будет. Нет, это глупость, конечно. Но ещё большей глупостью будет встать под руку доброго дяди.

— Красно баешь ты, Михаил Всеволодович. Ой, красно… Послушать бы тебя в другой раз. Ежели всё у тебя…

Князь Михаил в свою очередь заскрипел зубами. Вот ведь, приходится уламывать, вместо того, чтобы приказать… Не прикажешь. И не достучаться до тупой башки, одетой в несокрушимый шелом новгородской ковки.

— Чего же ещё сказать тебе, чтобы понял наконец — речь идёт о судьбе всей земли русской?

Олег Курский усмехнулся в бороду.

— Ничего не говори, не надо. За землю русскую мы все постоять готовы. Но не в холопы обельные идти к тебе.

Князь Олег вдруг повернул коня и молча, не прощаясь и не оглядываясь, поскакал к своим. Михаил проводил его долгим взглядом. Ладно… От Олега Курского ждать другого ответа было бы наивно. Вон, даже встретиться согласился только в чистом поле, не доверяет ни на ноготь. Но сейчас надо использовать любую возможность договориться. Испробовать хотя бы, а уж что выйдет…

Князь вздохнул и тоже повернул к своим. Его встретил боярин Фёдор.

— Ну?

— Вот те и ну… Сам догадайся.

Боярин Фёдор усмехнулся.

— Не иначе, в бояре малые к тебе пойти согласился Олежка.

Михаил хмыкнул, оценив шутку.

— Но по крайней мере одного добился я. Ежели всё верно понял, удара в спину от него сейчас можно не ждать.

— И то хлеб!

— …А где доха медвежья?

— Да тута, тута!

— Ну, раз взяли, ладно!

По всему дому мышами сновали юркие сенные девки, таская съестные припасы, мягкую рухлядь, какие-то вовсе непонятные сундуки, мешки и корзины…

— Это куда?

— В четвёртые сани!

Мария смотрела, как грузят обоз. Белозерье — край дикий, глухомань, дальше него и городов нет. И живут там не столько русские люди, сколько чудь.

Подошла тётка Пелагея, позванивая всегдашней связкой ключей.

— Ты, матушка моя, не беспокойся за дом-то. Векши единой не пропадёт.

Мария вздохнула.

— Не пропадёт, говоришь… Пропадёт оно, тётушка Пелагея. Ключами от вражин не отмахнёшься, ежели что.

Помолчали.

— Да пёс с ним, с имуществом. Главное, вы бы остались живы тут. Может, таки поедешь с нами, а?

Ключница решительно замотала головой.

— Не неволь, матушка моя. Мне, как домовому, бегать по лесам не пристало. Стара я. И здоровье не то, и вообще… Бог не попустит, так жива буду. А нет, что ж… Немало пожила на свете уж. Не обидно помирать-то.

Подбежал Борис.

— Мама, можно я красные выступки надену?

— Нет, Бориска, не пойдёт так-то. Мы не в церкву идём, понимать должен. Поход будет нешуточный. Валенцы наденешь, ино замёрзнешь насмерть.