Сны богов и монстров - читать онлайн книгу. Автор: Лэйни Тейлор cтр.№ 13

Вся миловидность и мягкость слетела с Эйдолон: лицо закаменело, глаза утратили блеск.

– Это не ветер.

Меллиэль продолжала допытываться, надеясь воспользоваться неожиданной разговорчивостью стелианки и получить информацию.

– А что же тогда?

– Кража, – ответила Эйдолон, явно не желая длить разговор. – Простите. Что-нибудь еще?

– Да, – сказала Меллиэль. – Что с нами сделают?

Эйдолон по-змеиному стремительно развернулась к Меллиэль.

– Ты так жаждешь, чтобы с вами что-либо сделали?

Меллиэль моргнула:

– Я просто хочу знать…

– Это еще не решено. Здесь слишком редко бывают чужаки. Я думаю, вас стоит показать детям. Синие глаза. Такая редкость.

Она восторженно посмотрела на Иава, самого молодого из отряда и самого светловолосого. Тот покраснел до корней своих светлых волос. Эйдолон задумчиво повернулась к Меллиэль.

– С другой стороны, Дух попросил, чтобы вас отдали послушникам. Попрактиковаться.

Попрактиковаться? В чем? Меллиэль не стала спрашивать: народ стелианцев умел такое, что можно было объяснить лишь магией, искусством в Империи давно утраченным. Ее душа наполнилась ужасом. Однако глаза Эйдолон смеялись. Она шутила? Это почему-то не утешало. Редко бывают чужаки, сказала стелианка.

Меллиэль спросила:

– А где другие?

– Другие?

Меллиэль, в общем-то, не хотела обострять ситуацию, но все же ответила утвердительно, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. В конце концов, это ее долг, все выяснить. Отряд был отправлен с приказом отыскать следы исчезнувших эмиссаров Императора. Когда Иорам объявил войну стелианцам, те прислали корзину фруктов. Из чего следовало, что эмиссары до места назначения добрались. И не вернулись. Были отправлены поисковые отряды. И тоже исчезли. За проведенные здесь дни никто из отряда Меллиэль не видел и не слышал ни намека на существование других заключенных.

– Посланцы Императора, – пояснила она стелианке. – Они пропали.

Эйдолон переспросила:

– Вы уверены?

Дружелюбно. Слишком дружелюбно. Тон был сладким, будто мед, маскирующий горечь яда.

А затем, не отводя взора от Меллиэль, она неторопливо нагнулась и достала плод из стоящей у двери корзины. Один из розовых шаров, которые Незаконнорожденные не ели. Мясистые мешочки, истекающие красным теплым соком.

Эйдолон откусила от шара, и на миг Меллиэль готова была поклясться, что ее зубы превратились в иглы. Как будто слетело покрывало и за ним открылась совсем иная картина: Эйдолон с очами, в которых плясало пламя, превратилась в дикаря. Ее изысканность куда-то делась; сейчас она казалась… мерзкой. Кожура лопнула, и она закинула голову, высасывая мякоть и слизывая густой сок. Горло теперь было облито потеками сока и стало красным, как губы. Красное лилось по белоснежным складкам ее платья, расцветало пятнами крови – крови! – а она продолжала пиршество. Солдаты отпрянули от нее; Эйдолон обратила к Меллиэль измазанное красным лицо.

Словно хищник поднял голову от теплой туши.

– Явившись сюда с войной, вы принесли вместе с ней свою плоть и кровь.

С губ Эйдолон капало, и было немыслимым назвать изящной эту девушку сейчас, как несколько минут назад.

– Вы ведь сами сюда пришли. Зачем? Разве не для того, чтобы вручить себя в наши руки? Вы что, полагали, что мы сохраним вас в целости и неизменности – с ясными голубыми глазами и покрытыми черной татуировкой руками?

Она сжала кожуру высосанного плода и отшвырнула ее. Та с громким звуком хлопнулась на покрытый плитками пол.

Она же не хочет сказать… Нет. Разум Меллиэль отказывался принимать объяснение. Не может быть. Это просто мерзкая шутка. Отвращение придало ей смелости:

– Мы явились? О чем ты говоришь? У нас никогда не было роскоши выбирать собственных врагов. Мы – солдаты.

Она сказала «солдаты». А подумала – рабы.

– Солдаты, – презрительно повторила Эйдолон. – Ну да. Солдаты и дети всегда делают то, что им велят.

Обвела их взглядом, слизнула капельку с губы и добавила:

– Детишки вырастают. А солдаты просто идут на смерть.

Просто. Идут. На смерть.

Каждое слово было гвоздем. А потом дверь внезапно распахнулась, и Эйдолон, без малейшего движения, оказалась на дальней стороне коридора. Она уже делала это прежде: сжимала и спрессовывала время, нарезала секунды ломтиками и глотала. Глотала, как запекшийся красный сок, который не мог быть кровью. Ведь не мог?!

Меллиэль заставила себя спросить:

– То есть мы умрем?

– Как решит королева.

Королева? О королеве упоминалось впервые. Это она послала Иораму корзину с фруктами? Ставшие свидетелями четырнадцать Гнутых Лезвий расплатились жизнью – их мертвые тела раскачивались на виселице у Западных ворот. Наложница императора тоже стала жертвой его ярости: ее изломанное тело замотали в тряпку и выбросили в сточную канаву.

– Когда? – спросила Меллиэль. – Когда она решит?

– Когда вернется. Наслаждайтесь своей плотью и кровью, пока можете, солдатики. Скараб отправилась на охоту. – Она буквально пропела это слово. – На охоту, на охоту…

Свирепая улыбка, и вновь Меллиэль увидела, как ее зубы превращаются в иглы… или нет? Мигающее время. Мигающая реальность. Где истина? Резкий звук, что-то мигнуло – и вот уже дверь заперта, Эйдолон ушла, и…

…и – комната погружена в темноту.

Меллиэль моргнула, вздрогнула от ощущения навалившейся тяжести и осмотрелась. Темнота? Слова Эйдолон отдавались эхом по всему пространству камеры – на охоту, на охоту… Сколько прошло времени, один миг? Почему же в комнате стало темно? Стиван моргал, и Дория, и остальные. Юный Иав, попавший в отряд прямиком из учебного лагеря, отирал слезы ужаса с мальчишеского лица. Слезы, пролившиеся из голубых, голубых глаз.

На охоту, на охоту, на охоту…

Меллиэль бросилась к окну, взмахом крыльев бросила тело как можно глубже в проем и выглянула. Именно то, чего она боялась. Рассвет давно миновал.

Миновал и день. Чернота ночи спрятала покрытое синяками небо, высоко сверкали серпики обеих лун, Нитид и Эллаи. Буреловы все вершили свой неостановимый хоровод, и лунный свет окрашивал серебром кончики их крыльев.

Украденный день истаивал, высыпался из рук последними песчинками, а Меллиэль била дрожь. Охота, звучал в памяти голос Эйдолон. Суждено ли большинству из них умереть здесь? Высосанный плод в руках у стелианки, превратившиеся в иглы зубы. Что это – предупреждение, желание напугать, хитрый трюк? Нет, Меллиэль не поверила Эйдолон, но при воспоминании о плотной мякоти плодов ее замутило.

Возможно, стелианцы действительно принадлежат к роду серафимов. Однако этим связь двух народов и ограничивается. В мыслях Меллиэль фигура загадочной королевы – Скараб? – стала искажаться, превращаясь во что-то кошмарное.