Объявляю убийце голодовку - читать онлайн книгу. Автор: Инна Павлова cтр.№ 75

— Так на чем же мы остановились? — Я уже привычно устроилась у Игоря на коленях и обняла за шею.

— Ты сказала, что я самый потрясающий на свете мужчина. — Голубые глаза смеялись, но в них притаилось едва заметное нетерпеливое ожидание.

— Правда? — обрадовалась я. — А мне казалось, что я еще не успела тебе этого сказать. Хотя собиралась. Ты самый замечательный, самый умный, самый красивый и самый сильный мужчина на свете.

— Ты действительно так считаешь? — Если бы я не встречалась с этим человеком в других ситуациях и не знала, что имею дело с майором ФСБ, недавно перешагнувшим тридцатипятилетний рубеж, непременно бы решила, что имею дело с робким и неискушенным юношей.

— Конечно. И, как это ни ужасно, именно так я и подумала, увидев тебя в первый раз.

Теперь не было необходимости лгать самой себе. Не уверена, что думала я именно так, но то, что «кардиолог» запал мне в душу, это точно. Потому я на него, наверное, и злилась. Ну не входило в мои планы терять голову, и все тут. Тем более от человека, в которого с моей же подачи вцепилась лучшая подруга. Дело прошлое, но теперь я понимаю, какого сваляла дурака. И понимаю, почему Алка меня возненавидела. А в том, что это так, я уверена. Она первая почувствовала, что мы с Игорем неспроста из кожи лезем, стараясь продемонстрировать отвращение друг к другу. В общем, ей предпочли меня. А у меня, по ее понятиям, и так все было для более чем счастливой жизни. Влюбленность Игоря стала последней каплей.

— Не обижайся, — тихо заметил любимый, — но ты тоже виновата. Привыкла быть сильной, брала на себя ответственность и не хотела понимать, что захребетники никогда ничего не дают взамен. Ни любви, ни понимания, ни заботы.

— Ладно, — отмахнулась я. — Не будем о печальном.

Что толку рвать на себе волосы? Я же не идиотка, и теперь, взглянув на вещи объективно, понимаю, что корни в моем детстве. Когда меня, так нуждавшуюся в понимании и защите, отец фактически предоставил самой себе. Я старалась быть хорошей и, главное, большой, чтобы завоевать его любовь. Ведь взрослых не бросают… А потом стремление брать на себя все больше и ожидать от людей все меньше совсем исказило мое отношение к окружающему миру. Теперь с этим покончено. Я люблю, я любима, и я знаю, что мне не надо ничего делать, чтобы удержать человека, вставшего рядом в трудную минуту. Любят просто так, а не за что-то. Даже самых лучших из мужчин и женщин.

— Расскажи мне про остальных погибших. Что там было с Кульковой-старшей и Горгиппией?

— Они умерли сами по себе, — пожал плечами Игорь. — На них никто не покушался. И список содержал фамилии всех пациентов хирургического отделения за последние несколько лет. Их взяли, чтобы еще раз проверить, нет ли накладок, убедиться, что зацепок не найдет никакая комиссия.

— Кто принес и потерял дискету?

Вообще-то я уже и так догадалась, но хотела услышать подтверждение. Дискету уронил Аллочкин любовник. Это к его посещениям подружка готовилась загодя, тщательно вылизывая квартиру. И это ему на глаза попались мои заметки, из которых он сделал вывод, что я, хотя и копаю в неверном направлении, отступать не собираюсь, а следовательно, меня надо остановить, пока я и впрямь не раскопала что-нибудь существенное.

— А какие все-таки дела были у Светланы Кульковой с косметичкой? И почему мадам так перепугалась, если не поставляла бандитам клиентов?

— Ирена Геннадиевна действительно оказывала некоторым людям дополнительные, так сказать, услуги. Она… помогала закосить от армии.

Я открыла рот, а вот закрыть его забыла. Теперь еще и армия! Голова просто отказывается соображать.

— Да нет, не то, что ты подумала. Наши бандиты к этому ее частному бизнесу никаким боком. Она просто снабжала желающих настойкой собственного изготовления, попив которую парень мог смело сдавать анализы. В армию его не брали даже поваром. Состояние почек подразумевало длительное лечение и полную непригодность к строевой службе. Причем, попив микстурку пару недель, потенциальный призывник ложился в больницу, и объективное обследование подтверждало первоначальные результаты. От воинской службы гражданин освобождался окончательно и бесповоротно.

— Значит, Светлана Кулькова заплатила не за смерть ненавистной свекрови, а всего лишь за микстуру для любовника?

— Вот именно, — обрадовался Игорь. — Она спуталась со студентом, и по окончании вуза ему предстояло служить. Так что в смерти свекрови мадам не виновата. Хотя, ясное дело, любви она к ней не испытывала.

В голосе Игоря я не почувствовала осуждения, да и сама не собиралась швырять камни в бедолагу, годами мучившуюся на одной жилплощади со склочной матерью нелюбимого мужа.

— Но тут не все так просто. Я имею в виду — с Иреной, — продолжил лучший в мире мужчина. — Некоторое время назад у нее произошла накладка. Один из парней, которого она пользовала своими травками, скончался. Не сразу, а как следует помучившись, и именно в этой больнице. Его мать и выплакала свое горе здешней санитарке.

— Наташе? — осенило меня.

— Ну да. И девушка, не придумав ничего лучшего, принялась шантажировать Ирену.

Наташина история оказалась банальной и не слишком красивой. Судя по тому, что о ней удалось узнать, девица особой чистоплотностью не отличалась. Выросла она в семье более чем скромного достатка и пролетарскими корнями отнюдь не гордилась. Сестра благодаря замечательной внешности и благорасположению одного, а то и нескольких богатых папиков выбилась в люди, то есть в хорошо оплачиваемые содержанки и малоперспективные манекенщицы. Наташе же с этого зыбкого благополучия не перепало ни крошки. Внешние данные оставляли желать лучшего, а удача улыбнулась один-единственный раз, хотя человеку с другим характером и другими жизненными принципами этого бы хватило для счастья. Она чудом, безо всякого блата и денежных вливаний поступила в медицинский. Впереди была пусть и не бог весть как оплачиваемая, но уважаемая профессия. Наталье этого показалось до обидного мало…

— Вот почему Ирена с ней расправилась, — догадалась я. — Но почему в своей квартире? Другого места не нашла?

— А косметичка тут ни при чем. Она исправно платила шантажистке и даже по ее требованию поселила девушку в своей квартире. Задушили ее, а потом убрали тело по приказу вездесущего Ивана Сергеевича.

Я уже перестала чему бы то ни было удивляться, зато начала все больше вникать в реальное положение дел, сложнейшее переплетение человеческих судеб, страстей и криминального бизнеса.

— Она опять полезла кого-то шантажировать? — понимающе закивала я.

— Не успела. Но сунула нос в хирургию.

— Она там что-то обнаружила?

— Трудно сказать. Скорее всего, нет. Но ей не повезло. Как раз в тот момент там находился очень большой человек. И очень известный. На него надвигались неприятности финансового характера, за которыми неизбежно должно было последовать физическое уничтожение. И вот для него как раз подобрали двойника. И не только подобрали, но и благополучно кремировали в больничном морге. Никаких накладок заказчик не терпел. Он платил за конфиденциальность, и молодые рьяные шантажистки ему были ни к чему. Как, впрочем, и самой организации.