Власть в тротиловом эквиваленте. Тайны игорного Кремля - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Полторанин cтр.№ 112

На Съезде Борис Николаевич помахивал пальмовой ветвью, чтобы не вставал вопрос об импичменте. Но маневр не удался. Перед голосованием доброжелатель из барсуковской службы безопасности слил сверхсекретную информацию, что в случае отрицательного для себя результата Ельцин собрался травить депутатов газом. Кое-кто посчитал это блефом, а кто-то поверил («Хозяин Кремля полстраны укокошит за власть») и решил не играть с огнем. Всего несколько десятков голосов не хватило для отрешения Ельцина от должности.

Александр Коржаков, как известно, подтвердил этот слух в своих мемуарах. Борис Николаевич планировал арестовать весь состав Съезда. Чтобы депутаты не вздумали забаррикадироваться в Кремлевском дворце и там отсидеться, на балконах расставили канистры с химическим веществом аэрозольного действия — хлорпикрином. «Каждый офицер, принимавший участие в операции, — свидетельствовал Коржаков, — знал заранее, с какого места и какого депутата он возьмет под руки и вынесет из зала».

Эти признания о грязной исподней ельцинской демократии цитировались не раз. Но их надо вновь и вновь повторять, чтобы хлорпикрин разъедал глаза бнайбритских сочинителей мифов о величайшем вкладе Бориса Николаевича в становление на просторах России подлинного народовластия.

Эта мартовская операция, по-моему, могла закончиться только гражданской войной, причем не в пользу Ельцина — хотя он, возможно, и не боялся такого исхода, рассчитывая на комфортабельное убежище у друга Билла. Тогда еще не так озверела милиция от постоянных задержек зарплаты, оставались на руководящих должностях армейские офицеры старой закалки, не успели скупить большими подачками всех влиятельных людей на местах. Да и Съезд с Верховным Советом не поднадоели своей пустопорожностью.

Еще полгода противоборствовавшие ветви власти будут доводить страну до кондиции, когда главным желанием нашего народа станет: чума на оба ваших дома.

А мы тем временем спешили покрыть Россию широкой сетью независимых телерадиокомпаний. Частоты с советской поры были зарезервированы для военного использования — коммерческому телевидению оставались крохи. Со специалистами Минобороны я долго рылся в их частотных запасниках: оказалось, что ведомство сидело как собака на сене — во многих заначках отпала необходимость. Эти заначки мы и раскулачили.

Ко мне выстроилась очередь журналистов из регионов, и я бесплатно выписывал им лицензии. Право вещать получили владельцы лицензий из нескольких сотен городов.

И тогда было много разговоров о необходимости строить в России гражданское общество. Причем по русской привычке надеяться на кого-то рассуждения чаще всего сводились к тому, что этим должна заниматься власть. Но с какой стати Кремль сам будет подпиливать сук, на котором сидит? Гражданское общество — это хлыст для власти, это придирчивый глаз народа за работой чиновников. А голубая мечта чиновничества — безнаказанность и бесконтрольность. Так что власть при любой демократической-раздемократической Конституции будет мешать расчистке пространства для оппозиционной среды. Никто, кроме самих граждан, не станет потеть над созданием такого общества. («Никто не даст нам избавленья…»)

Об этом я говорил с журналистами, вручая лицензии на телерадиовещание. И не только по данному поводу. Бизнес бизнесом, но независимые региональные телекомпании могли стать ячейками гражданского общества, привлекая к сотрудничеству и сплачивая неравнодушных к судьбе России людей. Объединить их во влиятельную силу в масштабах нашей страны, сделать стражами четвертой власти от посягательств чиновничества — тоже было в силах журналистов. Как они использовали шанс, другой вопрос.

Тогда остро встала проблема с технической базой независимых компаний. Я был членом всемирной Комиссии по телерадиовещанию. И по наивности подкатил с просьбой к ее сопредседателю, экс-президенту США Джимми Картеру: не согласится ли он повлиять на западных предпринимателей, чтобы они оказали нашим независимым телекомпаниям безвозмездную помощь — камерами, штативами, кассетами, монтажными установками? Самое дорогое оборудование, вроде компьютеров или передатчиков, можно было оформить в лизинг.

Российские журналисты — народ малообеспеченный: если их материально не поддержать, они будут вынуждены уйти со своими частотами под власть или под нуворишей. Американцы много говорили о поддержке демократических процессов в России — вот появилась возможность перейти от слов к делу. Демократия без независимых СМИ, как автомобиль без колес.

Все это я сказал Джимми Картеру. Его реакция меня удивила. Он мгновенно, словно думал над моей просьбой не одну ночь, ответил: «Нет!» И тут же уточнил: лишь с кассетами не будет проблем — их могут бесплатно доставить в Россию сколько угодно. Только не пустые кассеты, а с записанными на них программами о преимуществах американского образа жизни и трактовке мировой истории с позиций янки. (Ну все вы знаете, как, например, они одни, без Красной Армии освобождали от фашизма Европу.) Причем американцы должны были контролировать, чтобы их кассеты использовались именно с этими передачами, а не другими, после удаления с пленок заморских сюжетов.

Великолепный пропагандист Джимми Картер — сам Суслов позавидовал бы! Его искусственная улыбка стоит у меня перед глазами до сих пор. Я сказал «спасибо!», но таких подарков от Америки нам уже не надо — здесь вполне хватает колорадских жуков. (Каким-то компаниям мы смогли оказать господдержку, каким-то — нет: они оказались под контролем местных олигархов.)

Иностранцы тучами кружили над Россией, как грифы над умирающим слоном. Если можно скушать по дешевке крупные заводы, считали они, почему нельзя прибрать к рукам русское телевидение? Наиболее влиятельные из них направлялись прямиком к Ельцину.

Как-то он позвонил мне и сказал: к нему приехал друг Сильвио Берлускони (нынешний премьер-министр Италии, а в то время — владелец медиагруппы Fininvest и издательского дома Mondadori), они пообщались вечерком, у них созрела хорошая идея. Какая? Об этом сообщит мне сам Сильвио — я должен выслушать его и сделать все как он скажет, чтобы не выставлять Бориса Николаевича пустословом.

Появился не Берлускони, а его финансовый представитель, такой же лучезарный и белозубый, с пышной переводчицей. Изрек: как повезло России с лидером и будто между делом заметил, что они с Сильвио уже купили телеканалы в Испании, Франции и Германии, теперь очередь дошла до нашей страны. О чем Берлускони договорился с Ельциным? Мы должны продать итальянцу по дружеской цене Первый федеральный канал со всей инфраструктурой — Останкинским корпусом, сетями, оборудованием и т. д. Я спросил: так ли Сильвио понял Бориса Николаевича? «Так, и не иначе. Мы сделаем коммерческий развлекательный канал». Это о нашем-то главном, который только один тогда покрывал всю Россию. Вот уж действительно, отдай жену дяде…

Мне пришлось сказать, что Ельцин любит шутить и здесь он пошутил — не иначе. Итальянец ушел недовольный. Его шеф, видимо, пожаловался Борису Николаевичу, и тот по телефону стал сердито мне выговаривать. Я начал ему возражать, что не может быть суверенитета страны без информационного суверенитета и что Венгрия, например, продала сдуру три свои ведущие телекомпании Паоло Берлускони — брату Сильвио, и вот парламент мадьяров ищет виновных и бьется за возвращение контроля над информацией.