Путь к солнцу - читать онлайн книгу. Автор: Корбан Эддисон cтр.№ 74

Он отвернулся и через мощеную площадь зашагал к церкви Сен-Этьен-дю-Мон. Проходя мимо, Томас вдруг снова вспомнил слова Леона: «Вы религиозный человек, мистер Кларк?» Почему-то он никак не мог их забыть. Разумеется, ему бы и в голову не пришло просить небеса помочь отыскать Зиту. И тем не менее мысль засела где-то глубоко в мозгу, словно заноза, и не давала ему покоя.

Из церкви вышла пожилая пара, и, прежде чем тяжелая дверь снова закрылась, Томас бросил быстрый взгляд внутрь. Он успел заметить высокие сводчатые потолки, арки с заостренным верхом, узкие и высокие резные колонны и стрельчатые окна. Его вдруг потянуло войти и осмотреть все как следует.

Дверь за ним закрылась, отрезая все шумы и звуки улицы. В церкви стояла абсолютная, полная тишина. Он медленно двинулся вперед по центральному нефу. Солнце пробивалось сквозь многоцветные витражные стекла; перед изображениями святых горели свечи. Язычки пламени слегка подрагивали. Табличка сообщала, что цена свечи — два евро. Томас заколебался, но тут же решил, что все его сомнения — полная ерунда. Кому будет плохо, если он немного помолится?

Он опустил в ящик монету в два евро и взял свечу. Потом зажег ее от другой, уже горевшей, закрепил в подсвечнике и отошел к боковому нефу. Он осенил себя крестным знамением, как раньше, в детстве, опустился на колени и сложил ладони под подбородком.

Сначала Томас хотел помолиться о том, чтобы Бог послал ему удачу, но идея показалась ему какой-то кощунственной. Поэтому он закрыл глаза и попросил милости Господней. Понятие «Божья благодать» Томас почерпнул еще из катехизиса; оно было древним, пыльным и словно выцветшим, как старинный манускрипт из какой-нибудь библиотеки, но Томас почувствовал, как в его душе рождается отклик. Он и сам не мог объяснить, что это было. Но когда он прочел молитву и открыл глаза, все вокруг как будто немного изменилось. Церковь была той же, и мир был все тем же, но в первый раз после смерти Мохини Томас ощутил, как на сердце его опустился покой.

Он вышел из церкви на площадь Сент-Женевьев и в который раз проверил Black-Berry. Никаких вестей от Джулии не было. Томас немного порылся на полках в букинистической лавке, купил головку сыра в сырном магазине и вернулся в отель. Ему страшно хотелось позвонить Джулии самому, но он знал, что не стоит дергать ее раньше времени.

Долгожданный звонок раздался в шесть часов.

— Томас, — сказала Джулия. — Я прошу прощения за долгое молчание. Весь день были встречи, я никак не могла выбраться. Я достала ордер.

— Как вам это удалось? — поразился Томас.

— Дружеские связи и немного удачи. Мы знали, что отдел по борьбе с сутенерством присматривает за Петровичами, но не знали почему. Оказалось, что они держат службу эскорта и владеют порносайтом, используя услуги девушек из Восточной Европы. Полиция держала их под колпаком уже больше года, но доказательства были косвенные. До сих пор. Но одна из девушек заговорила. Они планировали операцию уже неделю. Мои сведения о Зите только укрепили их уверенность. Рейд будет проведен завтра утром.

Томас был потрясен. Зита оказывалась в самом центре военных действий.

— Каковы шансы, что мне разрешат поприсутствовать?

Джулия засмеялась:

— Примерно нулевые. Если не меньше. Отдел по борьбе с сутенерством и близко не подпускает нас к своим рейдам. И даже если бы они сделали исключение в данном случае — а они его не сделают, — вам бы ни за что не позволили путаться под ногами. Все, что нам остается, — это ждать в сторонке.

— Они сообщат вам, когда все закончится?

— Мой парень обещал позвонить. Что там будет, никто не знает. Так что вооружитесь терпением.

Ночь показалась Томасу медленной пыткой. Когда забрезжил рассвет, он отказался от попыток уснуть, спустился на улицу, заказал двойной эспрессо в кафе и принялся ждать вестей от Джулии, невнимательно просматривая «Ле Монд». Она позвонила в семь.

— Рейд прошел по плану, — задыхаясь, как от быстрой ходьбы, проговорила Джулия. — Полиция освободила шесть украинских девушек. Но Петровичей в квартире не оказалось.

— Как это не оказалось? — не поверил Томас. — Куда они делись? Мы ведь только что видели одного из них… — Он осекся. — Мы их спугнули, да? Я их спугнул. Когда побежал за машиной.

— Я не знаю.

— А что с Зитой?

— Ее там не было. Никаких следов. Мне так жаль.

— Как насчет девушек? Если Зита работала в квартире, кто-нибудь из них мог ее видеть, ведь так?

— Скорее всего. — Джулия неуверенно замолчала.

— Что такое?

— Дело в том, что я использовала все свои возможности, чтобы добраться до этой стадии операции. К девушкам у нас доступа нет. Протоколы строго засекречены, учитывая, что Петровичи в бегах. Возможно, девушки уже в каком-нибудь безопасном месте. Я не знаю где, и в отделе по борьбе с сутенерством мне ничего не скажут. Ну разве что у меня будут очень веские основания. — Она вздохнула. — Устные показания индийской официантки такими основаниями не являются.

— Понимаю, — сказал Томас.

Повисло неловкое молчание.

— Черт возьми, — выругалась Джулия. — Я знала, что так и получится. Томас, я бы очень хотела помочь вам еще чем-нибудь, но правда, мои полномочия здесь заканчиваются. Если я нарушу правила, то скомпрометирую себя везде, где только можно, — в бюро, в посольстве, с французами.

— Мне очень жаль.

Джулия подумала еще немного и снова вздохнула.

— Дайте мне немного времени, — наконец решилась она. — Не звоните. Я сама позвоню.

— Спасибо, — сказал Томас.

— Имейте терпение, хорошо?

— Терпение — это мое второе имя.

Джулия устало рассмеялась.

— Что-то я в этом сомневаюсь.

Джулия была абсолютно права. Ожидание всегда было для Томаса настоящим проклятием. Прийя называла это сбоем в его генетической системе. Три следующих дня он запомнил как изощренное истязательство. Он, словно привидение, скитался по Парижу, наугад выбирая поезда, исследовал бульвар Периферик, любовался лодками с моста Пон-Неф, а после полуночи бродил по Плас Пигаль, наблюдая за мужчинами, ищущими приключений, жаждущими воплотить в жизнь свои сексуальные фантазии.

Вечером третьего дня Томас сидел в мягком кресле возле окна, в своем номере, потягивал коньяк из хрустального бокала и смотрел, как постепенно зажигаются парижские огни, когда телефон вдруг зазвонил. Он вздрогнул и замер — на доли секунды его словно парализовало. Потом подскочил к кровати, схватил аппарат и прижал его к уху.

— Джулия?

— Встречаемся завтра на станции Монпарнас в шесть тридцать утра, — сказала она.

— С кем вы говорили?

— Завтра в шесть тридцать. Не опоздайте.