Алый лев - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Чедвик cтр.№ 36

Ида оказалась права, и скоро на поле между поместьем и рекой разыгрался настоящий турнир. Женщины надели подбитые мехом плащи и, запасшись вином с приправами, отправились посмотреть. Роджер и Вильгельм должны были через три дня отправиться ко двору в Кенилворт. А эту короткую передышку можно было использовать, чтобы обговорить условия обручения Махельт и наследника Норфолков, Гуго. Церемония, проведенная капелланом Вильгельма, Николасом, была трогательной и красивой. Несмотря на то что в этом обручении расчет играл не последнюю роль, оно было основано на искренней дружбе и потребности в союзничестве. Махельт обручилась с Хью. Едва ли можно было сказать, что он в свои девятнадцать был без ума от девятилетней будущей жены, но время это излечит.

— Я слышала, что у вас было еще одно обручение, — беззаботно заметила Ида, потягивая вино и поглаживая отороченный беличьим мехом ворот плаща. — Ваш наследник обручился с дочерью Болдвина де Бетюна.

Изабель смотрела, как Вильгельм отразил удар Ричарда.

— Мы давно договорились об этом, — сказала она, — но теперь король дал свое согласие, и обручение состоялось.

— А Иоанн не проявил интереса в этом вопросе? — с любопытством спросила Ида.

— А почему ему это должно быть интересно?

— Вам должно быть известно, что сына Хавис считают его отпрыском.

— А какое это имеет отношение к обручению Вилли и Алаис?

Ида пожала плечами:

— Да, наверное, никакого, раз он дал свое согласие. Что бы ни говорили о Иоанне, он заботится о своих внебрачных детях. Мне просто было интересно, не возражал ли он против того, что его сын потеряет часть своего наследства из-за того, что она уйдет в приданое его сестре?

— По крайней мере, мне ничего об этом не известно, — ответила Изабель, — но, по-моему, он мог выразить свою заинтересованность в будущем мальчика, если бы тот потерял владения де Фора, поскольку официально его отцом считается де Фор.

— Просто мне кажется, что вам стоит быть осторожными… так, на всякий случай.

— Согласна, — задумчиво произнесла Изабель и почувствовала к Иде Норфолк еще большее уважение. Она была как прирученная кошка. У нее были мягкие лапки, но только до поры, пока она не показывала когти.

Ида коснулась рукава Изабель:

— Гонец.

Изабель обернулась и увидела, что к ним по полю спешит человек. Он, очевидно, неудачно спешился, потому что передвигался тяжело и неуклюже, а его плащ и сапоги были в грязи.

Поклонившись женщинам, он, не останавливаясь, направился к мужчинам, подозвал к себе Вильгельма и Роджера, которые в это время, смеясь, боролись друг с другом, как пара юных оруженосцев. Мужчина поклонился, и, что бы он ни сообщил Вильгельму, известие превратило лицо Маршала в вытянутую, ничего не выражающую маску. Изабель хорошо знала это выражение лица и боялась его.

— Беда, — сказала Ида, направляясь к ним.

Изабель последовала за ней, чувствуя, как к горлу подступает тошнота.

— Замок Гайар захвачен королем Филиппом, — объяснил им Вильгельм, разочарованно качая головой. — Меня немедленно требуют к королю.

— Но Гайар… — Изабель прикусила язык и не стала продолжать. Замок Гайар было гордостью короля Ричарда. Он был построен на острове посреди Сены, чтобы охранять границы от французов, и был одновременно стратегически важной крепостью и символом отваги анжуйцев. Ричард часто хвастался, что Филиппу никогда не захватить Гайар, хоть с ним будет двадцатитысячное войско. Он называл его «Лакомый замок» и считал несокрушимой твердыней.

— Военачальники Филиппа послали своих солдат в канализационные ходы, — сказал Вильгельм. — Я бы поступил так же, если бы только додумался до такого. Что значит выпачкаться в дерьме по сравнению с радостью победы над лучшей крепостью на Сене?

— Ты знаешь, что это значит, — мрачно произнес Роджер. — Теперь французы атакуют Руан.

Вильгельм сунул меч, который он пробовал, своему оруженосцу.

— Лучше принеси из оружейной настоящий, дружище, — сказал он.

Вильгельм пробовал вино, которое поднес ему слуга короля Филиппа. Мягкое и богатое, с почти перечной, насыщенной, обжигающей сердцевиной, оно было лучше любого из его собственных погребов. Иоанн послал его ко французскому двору в Бек, вместе с графом Лестерским, епископами Илийским и Норвичским, а также с Хьюбертом Вальтером, чтобы они попытались провести мирные переговоры; речь шла о мире, который не унизил бы ни одну из сторон, поскольку в этой войне ни тот, ни другой противник не имели серьезного преимущества. Они остановились в бенедиктинском аббатстве и для встречи выбрали домик для гостей.

Филиппу французскому было почти сорок лет, он не обладал примечательной внешностью, но был стройным мужчиной с хитрыми глазами и умом изворотливым, как у лисицы, и впечатление он производил такое же: входя в помещение, он словно нюхал воздух, чтобы не пропустить опасность. Он всегда относился к своим соседям Плантагенетам с завистью и трепетом, и теперь, когда ему удалось загнать Иоанна в угол, он определенно был собой чрезвычайно доволен.

Вильгельм с Робертом Лестерским изо всех сил старались склонить его к заключению договора, Филипп вежливо выслушал их, но до сих пор не согласился. Хьюберт Вальтер, у которого не было в Нормандии земель, которые он опасался бы потерять, был менее склонен к заключению мира с Филиппом, чем Вильгельм и Лестер, поэтому говорил мало, подчеркивая лишь то, что Иоанн по-прежнему силен, несмотря на свои потери.

Филипп гладил бороду, размышляя над сказанным.

— Покажите мне принца Артура, и я рассмотрю возможность переговоров о заключении перемирия, — произнес он сдержанным, рассудительным тоном. — Без него другого пути вперед, кроме войны, нет. До меня доходят тревожные слухи о его исчезновении, но ни у кого не хватает храбрости выйти вперед и произнести вслух то, что мы все и так знаем. Если бы у меня были доказательства, на земле не нашлось бы места, где ваш король смог бы укрыться от моего гнева, — он великодушно махнул рукой. — Если нет Артура, дайте мне его сестру. Вывезите девушку из ее монастыря и дайте ей править Анжу и Бретанью, Пусть Иоанн это сделает, и я, возможно, захочу поговорить. В противном случае, клянусь Богом, я уничтожу его, а его города разберу по камню, — он поднес руку к лицу и принялся разглядывать ногти. — Это мое окончательное решение, милорды. И пусть мой английский родственник разбирается с этим, как сумеет.

Они кланялись вслед удаляющемуся королю Филиппу, когда Вильгельм заметил рыцаря, ждущего у входа снаружи. Последний раз он видел именно этого человека из Пуату год назад, в Руанском замке, когда он исчез одновременно с принцем Артуром. Вильгельм опешил, увидев его теперь во французском лагере. Рыцарь встретился взглядом с Вильгельмом, затем отвел глаза и, развернувшись, быстро удалился.

Оба епископа и архиепископ смогли отправиться спать лишь поздно ночью. Король Филипп ложился поздно, а Вильгельм вместе со старшим графом Лестерским предпочли составить ему компанию. Приправленное перцем вино сменили на молодое и слегка игристое, и повар Филиппа поднес ломтики поджаренного хлеба с кабаньим мясом. Слуги ненавязчиво и почти незаметно передвигались по личным покоям короля, ставя новые свечи на место догоревших и наполняя кубки и чаши.