Опасная охота - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Еремеев cтр.№ 39

Хорошо, что я догадался вместо оружия убийства подложить свою пушку, справедливо полагая, что прибывшие на место служаки не будут знать все подробности. Единственно, что было известно Ганжуле, что у меня в комнате, под кушеткой, справа от балконной двери, может быть пистолет, при помощи которого было совершенно преступление. Марку он не знал. Если бы я это не сделал, у него вполне могло бы хватить наглости перерыть весь дом, в том числе и заглянуть в холодильник.

Выкричавшись, майор, наконец, вспомнил и о моем существовании.

— Ты почему не сказал, что пистолет газовый? — орет он.

— А меня об этом никто не спрашивал. Ваш сотрудник спросил, чье оружие. Я честно ответил, что оружие мое и меня тут же поволокли сюда. Кстати, все необходимые разрешения у меня тоже имеются, если вас это интересует.

— А твое признание? Ты же только что, сейчас вот, в убийстве признался!

— Какое признание? Вы, верно, меня с кем-то путаете, Виталий Федорович.

Харин с неожиданной для такой туши резвостью, наклоняется ко мне, выхватывает из рук бумагу и, близоруко щурясь, подносит к глазам, которые по мере прочтения еще больше наливаются кровью.

— Ты что написал, ублюдок! — рычит этот боров.

— То, что видите! Жалоба прокурору города на незаконный обыск, безосновательное задержание, а также на оказанное давление и превышение всех мыслимых полномочий, как вашими сотрудниками, так и вами лично.

— Вон, — коротко бросает он Ганжуле и, дождавшись, когда за тем закроется дверь, раздирает мое заявление на четыре части и снова набрасывается на меня. — Ничего, Лысков, вот я тебя определю на соседние нары с парочкой твоих бывших знакомых, посмотрим, как ты тогда запоешь.

— С твоей стороны — это будет не самым удачным решением, майор. Оснований для моего задержания у тебя нет. Ты и так по уши в дерьме и не в твоих интересах еще и волну поднимать. Захлебнешься. А новую жалобу в прокуратуру за меня составит мой адвокат, и в ней будет также поставлен вопрос, отчего это вы, гражданин начальник, имели такую уверенность, что у меня есть именно тот пистолетик из которого убили женщину? Это ж в ходе каких оперативно-розыскных действий вы это установили? С какими свидетелями работали? Где протоколы их допросов? А может быть это оттого, что вы были в курсе, кто и когда мне его должен был подбросить? Не во сне же вы это все увидели, как Менделеев свою периодическую таблицу? Ну что, следишь за базаром?.. Но есть и другой вариант. Я сейчас же, немедленно покидаю ваше гостеприимное заведение, а взамен этого обещаю не подавать никаких жалоб. Что скажешь?

Он еще фыркает, булькает, недовольно трясет губами и нервно чешет пузо, но все-таки до него доходит, что другого выхода, как принять мое предложение, у него нет. В этой партии он проиграл.

Харин вызывает помощника, которому отдает приказ вернуть мои вещи и выпроводить меня на все четыре стороны.

— И пусть даст подписку о невыезде, — говорит он в конце, решая, наверное, этим хоть как-то подсластит себе пилюлю. — Из списка подозреваемых, его еще рано вычеркивать.

— Можете не беспокоиться. Подписка о невыезде у меня хроническая. С тех пор как школу окончил, так сразу и подписался никуда отсюда не выезжать, — спешу успокоить я.

— Ну и рожа у тебя, Серега, — говорит мне вместо приветствия мой домашний сторож — Коля Логинов. — С такой рожей только в морге работать, где на тебя никто внимания не обращает. Что, очень туго пришлось?

— Ты один? — интересуюсь я у Николая, пропуская мимо ушей его вопрос.

— Как перст! Как только ты сообщил о случившемся, Павел Олегович схватил меня и мы вдвоем, сначала за ключами, потом к тебе. Он тут все лично осмотрел, потом надавал мне цэу и уехал.

Первым делом я проверяю холодильник и убеждаюсь, что Павел прекрасно понял мой намек насчет пельменей. Молодец. Пистолета нет. Или я ошибаюсь или эта машинка, разобранная на части уже лежит на дне реки, в самом глубоком месте. Еще раньше, принимая во внимание специфику нашей работы, у нас была с ним договоренность: в подобных случаях ни одной пустой, попросту произнесенной фразы быть не должно. Взвесив каждое услышанное от меня слово, он догадался, что должен заглянуть в холодильник.

Похоже, что на этот раз мне удалось выкрутится. Надо бы при случае поставить моему ангелу хранителю хорошую свечку. Но что же будет дальше? Тучи над моей головой по-прежнему густые-густые и просто сидеть и ждать очередного пакостного демарша в мой адрес, было бы не самым удачным решением. В таких случаях надо бить первым, если хочешь сам остаться целым. Но чтобы бить, надо знать куда — от простого размахивания кулаками толку будет не больше, чем от узбекско-китайского разговорника во время прогулки по Парижу.

Для определения направления главного удара у меня есть две ориентировки: первая — это владелец консалтинговой фирмы «Крокус» Анатолий Адольфович и его шавка Калачев. Но, если мои предположения правильны, к смерти Ольги они отношения не имеют. Поэтому «Крокус» можно оставить на десерт. Пусть над этим работает Альварес, глядишь, обнаружит что-нибудь интересненькое. Кстати о Калачеве.

Достаю трубку и набираю номер моей старой работы.

— Старший лейтенант Жулин, — рявкает мне в ухо знакомый голос.

— Смирно, — приказываю я, подражая голосу Барышева, — вольно, можете расслабится.

— Кто это? — удивлено спрашивает он, после некоторой паузы.

— Лысков Сергей Николаевич, к вашим услугам.

— Ты, Лысый?.. Пьяный, никак?

— Трезв, как горный хрусталь.

— Ты откуда, а то слух пошел, что тебя того… закрыли? Ты бы видел Шитрина, как он злорадствовал, узнав про тебя.

— Это было недоразумение, товарищ Харин как всегда малость перестарался, но потом, как недоразумение выяснилось, он чуть ли не в ногах у меня валялся, умолял просить его, грубого, недалекого мента.

— Харин? — смеется он. — Что-то на него не похоже. Но я рад, что все обошлось. Чего звонишь-то?

— Ты один в кабинете? Этого, твоего молодого вундеркиндера рядом нет?

— Сороки, что ли? Нет. И ты совершенно напрасно на него пургу поднимаешь, умный парень и шустрый, побольше бы таких, лучше бы дело делалось.

— Я бы сказал, слишком шустрый.

— Когда про тебя слух прошел, он забеспокоился, засуетился весь. Стал коллегам названивать, выяснять. А теперь исчез куда-то. Ладно, говори, что у тебя?

— Хочу попросить пробить по твоей базе данных одного человечка, тоже шустрого, кстати. Кличут его — Илья Петрович Калачев, год рождения — семьдесят второй, прописан — переулок академика Борисова, дом номер семнадцать. Узнай, пожалуйста, мне очень нужно. Ты же знаешь, я в долгу не останусь.

Я готов к тому, что Жулин некоторое время будет ныть и стонать, что вот, дескать, я его эксплуатирую, вытягиваю из него информацию, которую можно классифицировать как конфиденциальную. Это часто с ним происходит, но, в конце концов, он уступает и идет навстречу. Человек он неплохой, но временами бывает немного нудноват.