Дело о золотой мушке. Убийство в магазине игрушек - читать онлайн книгу. Автор: Эдмунд Криспин cтр.№ 29

– Но… почему?

– Бог ее знает, дорогая. Я… не представляю. – Последовала еще одна пауза. Наконец Хелен медленно произнесла:

– Я бы не сказала, что по-настоящему сожалею об этом, хотя, наверное, должна. Это просто… просто шок. Когда это произошло, уже выяснили? Здесь страшный кавардак, Джейн пришлось выходить вместо Изольды, и она спотыкалась на каждом слове. Шейла рвет и мечет.

– Около двух часов назад.

В трубке чуть слышно ахнули:

– Два часа назад… Господи!

– Хелен, дорогая, ты в порядке? Мне приехать?

– Нет, друг мой, со мной все хорошо. Наверное, полицейские будут задавать мне всякие вопросы?

– Боюсь, да. Они придут утром.

– Ладно, Найджел. Мне пора идти, я еще не переоделась. Здесь холодно, а на мне почти ничего нет.

– Храни тебя бог, дорогая моя. Увидимся утром?

– Да, дорогой, конечно.

Найджел повесил трубку и вернулся вниз.

Парсонс, привратник, как раз собирался уходить, когда он вошел. Парсонс был таким же, как Найджел его запомнил, – огромным, грозным, в очках в роговой оправе. Его неизменная враждебность и свирепость плохо сочетались с должностью, которую он занимал в колледже. Найджел подозревал, что он, как и все остальные привратники колледжей, вычитал в бесконечных книжках про Оксфорд, будто привратник – некоронованный король своего учебного заведения, и эта мысль так прочно в нем укоренилась, что никакие столкновения с суровой реальностью не в силах были его переубедить. Его отношение к студентам являлось странной смесью несочетаемого: откровенного запугивания и показной услужливости, и он не уважал никого из них, за исключением тех, кто запугиванию не поддавался. В каждом поколении таких студентов можно было по пальцам пересчитать, но Найджел являлся одним из них, и поэтому Парсонс тепло его поприветствовал.

Показания Парсонса были краткими и дельными. Изольда вошла в колледж без шести минут восемь (он машинально посмотрел на часы, поскольку после девяти женщин пускать не полагалось) и, насколько он мог видеть, сразу направилась в комнату мистера Феллоуза. Роберт Уорнер пришел в пять минут девятого и спросил, как пройти в комнату Фена, куда он также направился сразу, после того как Парсонс убедился, что его там ожидают. Больше никто из чужих после ужина не заходил, хотя мистер Феллоуз привел гостя ранее этим же вечером – примерно в половине седьмого, как думал Парсонс. Члены колледжа входили и выходили, как обычно, но он не помнит, кто конкретно и в какое время. Он удалился, преисполненный достоинства, оставляя инспектора с видом чуть более довольным собой, чем обычно.

– Ну, наконец-то, – сказал Фен, все больше и больше ёрзая. – Слава богу, теперь мы можем подняться в мою комнату и сидеть в комфорте. – И все двинулись наверх.

Роберт отложил книгу и встал им навстречу. Он поздоровался с каждым по очереди и задал несколько безобидных вопросов о продвижении дела. Фен рухнул в кресло и взмолился, чтобы он налил всем виски. Остальные чинно расселись на свободных местах. Спенсер деловито занялся отпечатками пальцев Роберта.

– Итак, мистер Уорнер, – сказал инспектор, – всего пару вопросов, если вы не против.

– Ни в коей мере.

– Вы были знакомы с погиб… с мисс Хаскелл?

– Да. Мы встретились на вечеринке после какой-то премьеры больше года назад. Несколько недель мы общались, потом она уехала из Лондона и вернулась сюда. Мы не поддерживали связь друг с другом, но, разумеется, встретились снова, когда я приехал в Оксфорд.

– Чем вы занимаетесь в Оксфорде, мистер Уорнер?

– Я ставлю свою новую пьесу в здешнем репертуарном театре.

– Так-так. И когда вы приехали?

– В воскресенье. Репетиции начались только во вторник, но я прибыл за несколько дней, чтобы осмотреться и познакомиться со всеми.

– И ваши отношения с мисс Хаскелл были…

Роберт выглядел смущенным.

– Крайне удручающими. Она не из тех людей, с которыми приятно иметь дело даже в лучшие времена, а когда я приехал, она на меня накинулась и хотела возобновить наш прошлый роман. У меня не было ни малейшего желания пойти ей навстречу, поэтому ситуация получилась довольно затруднительная. Вдобавок она была слабой актрисой, не могла или не хотела следовать моим режиссерским указаниям и постоянно критиковала пьесу и постановку за моей спиной. В целом, честно признаюсь, она чертовски мешала мне, где только можно.

Инспектор был несколько ошеломлен этим потоком откровенности, в котором было, как он смутно чувствовал, нечто нехорошее.

– De mortuis nil nisi malum [76] , – немного погодя добавил Роберт.

– Таким образом, я правильно понимаю, что вы никак не поощряли… эээ… привязанность к вам молодой леди?

– Никоим образом.

– Она не приходила в вашу комнату в среду вечером? Вы должны простить, что я задаю вопрос касательно такого личного дела, но, обещаю, если ваш ответ не имеет для расследования никакого значения, за рамки этой беседы он не выйдет.

Роберт выглядел удивленным, но Найджел никак не мог решить, было ли это удивление искренним.

– Нет, – сказал он, – если только она не прокралась туда, пока я спал. Я, во всяком случае, ее не видел.

– В ночь с той среды на четверг вы… эээ… вы с…

– Инспектор хотел бы узнать, – вмешался сэр Ричард, положив конец мучительным попыткам инспектора найти подобающий эвфемизм, – той ночью вы спали с мисс Уэст или нет?

– Нет, – невозмутимо ответил Роберт, – мы спали раздельно.

– Идем дальше, сэр, – продолжил инспектор. – Вы присутствовали на вечеринке и, разумеется, могли наблюдать происшествие с револьвером.

– О, да. На самом деле, я даже поучаствовал в нем. Поганк… – Он осекся и продолжил: – Изольда настаивала, что я должен побить Грэма за то, что он забрал у нее револьвер. Она порядочно напилась к тому моменту.

– Так-так. Что вы делали, когда вечеринка закончилась? Вы покинули ее в числе самых поздних гостей?

– Да, наверное. Мы с Рэйчел сразу направились к своим комнатам, перекинулись парой общих фраз, как отвратительны вечеринки вообще, а Изольда – в частности, и пожелали друг другу спокойной ночи. Потом я разделся, пошел в ванную, выпил аспирин, чтобы предотвратить возможные последствия («В этом он весь», – подумал Найджел), и лег в постель. Около получаса я читал, затем уснул.

– Утром вы рано встали?

– В восемь часов, если вы считаете, что это рано. Я – нет.

– Я спрашивал о вас, когда спустился вниз, – вмешался Найджел, поскольку в нем внезапно проснулось недоверие. – Портье сказал, что вас не видел, а старший официант – что на завтраке вас не было.