Взорванный плацдарм. Реквием Двести сорок пятому полку - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Киселев cтр.№ 56

Подготовлен я был на все сто. Ребята соврать не дадут. Из Москвы в ППД полка нас семеро поехало. Там пробыли два-три дня. Собрали команду, примерно – 100–120 членов со всей страны, и вперед. Я тогда сразу на годик записался по контракту. Настал день Х, и в конце апреля нас отправили. Сначала Прохладное, потом Моздок, там в большой вертолет забрались, и пилот орал, чтобы ничего не трогали, что красным покрашено, а то он «корову» в воздухе разгрузит. Этот полет навсегда запомнил… Выгрузили нас в Урус-Мартане, построили. Выяснилось, что добралась не вся команда.

Отцы-командиры начали набирать себе воинов. Один земляк пошел со мной в саперку, остальные – кого куда. Забрал нас капитан Олег Бай, из строя. Я в саперы не очень-то хотел, но у меня ВУС-166 в военнике. Сначала мой зема один пошел, но, пройдя метров двадцать, они повернулись, и Бай меня позвал: зема ему про мою ВУС стукнул.

Пришли в офицерскую палатку, переписали военники, дали нам весла (автоматы. – Авт.) калибра 5,45 и по четыре магазина. «Остальное сами найдете».

В солдатской палатке было человек пять-семь. Остальные все тогда были под Ведено. Приехали через несколько дней, все грязные, кто в чем. Я тогда еще подумал: «Ну ничего себе – армия!»

«С ротой знакомился на ходу…»

Дмитрий Элизбарашвили, командир 2-й мотострелковой роты, капитан:

– В полк попал с должности командира взвода Казанского танкового училища, а до этого служил на 102-й военной базе в Гюмри. Когда началась вторая кампания в Чечне, очень хотелось вернуться в войска, на любую должность. Сначала принял роту в полку на ППД, потом полковник Юдин вызвал меня в Чечню. В полк прилетел на вертолете 16 апреля, в сумерках. Юдин меня представил офицерам на построении: «Вот новый командир роты…» В полку в этот день как раз отмечали годовщину трагедии под Ярышмарды. Меня покормили, выпил сорок граммов и поехал в роту.

Утром стал принимать людей и оружие, технику «на потом» оставил. Командира роты не было, никто меня личному составу не представлял, я сам представился. Командиров взводов было двое, но один из них сразу уехал – у него жена рожала. Остальными взводами командовали сержанты, и очень неплохо. Замполит и зам. командира роты появились позднее. В роте было процентов пятьдесят от штата, почти все контрактники, срочников – всего два-три человека. Некоторым пришлось надавать по шее за ржавое оружие – я тогда был суровый человек. Впоследствии особых проблем с дисциплиной не было. Случалось наказывать, но это были единичные случаи.

Вечером узнал, что завтра с утра уходим на задачу.

На следующий день рота в составе батальона выстроилась в походную колонну. Шли через Гудермес в горы, на Дарго. Наша ВМГ представляла собой мотострелковый батальон, усиленный батарей САУ из трех-четырех машин, танком, зенитчиками, саперами и разведкой. Все было, как положено по Уставу.

С ротой знакомился на ходу. Техника роты, а у нас было 11 БМП и «ГАЗ-66», в ходе передвижения показала себя хорошо. Техник роты, старшина, был толковый. Помогал ему младший сержант Милеин, оператор-наводчик БМП, это был опытный солдат, «афганец», имевший награды. В ходе марша в роте вышла из строя всего одна машина: механик-водитель, срочник, забил молотком болты, их сорвало, и БМП пришлось тащить. Этого срочника потом не отпускали домой, пока он не заменит двигатель.

Благодаря умелому руководству, а командовал ВМГ и всей операцией лично гвардии полковник Юдин, на колонну никто не нападал. Любое передвижение в полку было грамотно спланировано, обеспечены поддержка артиллерией и авиацией, так что организовывать засады на маршруте было бесполезно. Боевой опыт у полковника Юдина был громадный.

Эта операция шла полтора месяца. Сначала встали лагерем у какого-то селения, потом поехали на Центорой. Колонна пошла внизу, а моя рота обеспечивала ее проход, выставляла блокпосты на хребте. Я с первым остался, распорядился, чтобы организовали оборону. Со мной была еще пара минометов, они стали занимать позиции. Колонну роты в это время вытягивал начальник разведки полка. Минут сорок прошло – слышу бой впереди. Оказалось, что недалеко от дороги духи сидели, они не ожидали, что столько техники по дороге пойдет, и, видимо, с перепугу шарахнули из «РПГ». В ответ туда открыли огонь из всего, что было в колонне, артиллерия стала их долбить, а потом наши и в погоню кинулись. С другой стороны хребта прилетели вертолеты, долбанули по месту расположения духов, на этом все и кончилось. По слухам, здесь оказалась группа боевиков численностью человек 8–10. На место их расположения ходили наши разведчики, принесли трофеи: спутниковое оборудование, форму, оружие, документы и даже знамя. Потом его подарили генералу Столярову.

В ходе этой операции у разведчиков было ранено несколько человек, а у меня в роте – двое. Пошли за медом и на своих минах подорвались. Одному ноги посекло маленько, он сам пришел и сам же на операционный стол лег, а второму осколки попали в легкое. Помню, как он сидел в машине, грустный, уезжая домой по ранению.

Из этой экспедиции ВМГ вернулась примерно 12 мая. День Победы 9 Мая встретили в дороге, наши САУ по традиции повесили в небо осветительными ракетами знак полка – «W».

Вернулись под Урус-Мартан и начали оборудовать взводные опорные пункты, так называемые улитки, земляные крепости – «пирамиды Хеопса», валы. Эти работы были оправданны: после взятия нашими войсками Грозного сопротивление противника не ослабело, моральный дух его не был сломлен, не изменился и менталитет местного населения.

В промежутках между копанием ездили под Самашки – там в лесу кого-то гоняли, в Гойты, но все это поблизости, на 2–3 дня. А в основном копали.

«Десять бородачей в камуфляже…»

Сергей Гирин, заместитель командира 2-й мотострелковой роты по воспитательной работе, лейтенант:

– Семнадцатого апреля полк практически в полном составе перешел из базового лагеря в горный район Чечни. В это время пришел новый командир нашей роты – майор Дмитрий Элизбарашвили.

Выдвинувшейся группой полка командовал лично командир полка полковник Юдин, поэтому передвижение было организовано грамотно. Его авторитет был велик не только среди военнослужащих полка, но и среди местных жителей. Едешь, бывало, местные смотрят на эмблему на «бэхах»: «А, двести сорок пятый, знаем…»

В ходе рейда прошли около сел Майртуп, Ялхой-Мохк, Бас-Гордали.

Около селения Центорой наша рота наткнулась на группу боевиков. Причем это было неожиданным для обеих сторон. Едем, кругом «зеленка», ветки прямо к дороге нависают, «бэхи» тихо урчат. И вдруг человек десять бородачей в камуфляже и, что странно, с белыми мешками из-под сахарного песка за спинами. Они начали стрелять, мы тоже в ответ огонь открыли. Духи поняли, что нас больше, и – быстро юрк в кусты… Потом наша артиллерия прошла по этому месту хорошо…

Около селения Бас-Гордали один наш командир взвода отправился с двумя солдатами на ближайшую пасеку: медку захотелось. Как часто бывает в таком случае, приключения их сами нашли. Двое бойцов подорвались на мине, лейтенант прибежал за помощью. Один из солдат – мой земеля, мужику за тридцать, раньше в таможне работал, вроде бы должен быть опытный. В результате лишился ступни, можно сказать, по глупости.