Взорванный плацдарм. Реквием Двести сорок пятому полку - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Киселев cтр.№ 49

Строго-настрого запретили всем что-то трогать взрывоопасное: есть саперы – пусть они и занимаются разминированием. В Ханкале, пацаны рассказывали, два «кренделя» нашли неразорвавшийся снаряд и решили посмотреть, что у него внутри. В результате от одного только ногу нашли, а от другого – одни сапоги…

Из Журнала боевых действий

9 марта

Артиллерия полка вела огонь по плановым и неплановым целям. В подразделениях была усилена бдительность в ожидании прорыва. ИСР проводила работы по разведке маршрутов движения подразделений. За день было обнаружено и обезврежено: 152-мм снарядов – 165, «РПГ-7» – 42, «РГД-5» – 24, «Ф-1» – 12, «ВОГ-25» – 63 штуки.

10 марта

За день получили ранения различной степени в результате подрыва на растяжках 4 военнослужащих, все четверо сержанты.

11 марта

Обстановка не изменилась, но оставалась сложной, напряженной. Сосед слева, 506-й полк, продолжал вести упорные бои по блокированию бандформирований в Комсомольском. Дежурные силы и средства вели наблюдение на огневых позициях. Подразделения ВМГ продолжали выполнять задачи ОШ Западной зоны. Нештатные разведгруппы батальонов вели разведку методом поиска в предгорьях близ Рошни-Чу и Гехи-Чу.

В 8.30 подорвался на своей растяжке рядовой 5-й роты Миронов А.В. В 12.00 при обстреле огневых позиций минометного взвода ВМГ близ Комсомольского из «РПГ» погиб сержант-контрактник Александр Шевченко, получили множественные осколочные ранения сержант Матвеев и ефрейтор Чекалин.

«Ну, где растяжки? Пойдем снимать…»

Андрей Актаев, командир отделения 3-го взвода 1-й мотострелковой роты, контрактник:

– После ночной перестрелки под Комсомольским через день батальон выдвинулся дальше. Нашей роте приказано было занять высоты под Мартан-Чу. При выходе из села стоял блокпост Новосибирского ОМОНа. Туда нас и довезли на БМП. А дальше в горы – пешком.

Поднимаемся на первую высоту, где мой взвод и встал. Первый взвод чуть дальше, в километре, прямо в лесу. Ну а второй взвод забрался на самую верхотуру, где-то метров 800–900 над уровнем моря. Поднялись, а там оказалось расположение какого-то взвода. Какой полк – не помню. Земляночка у них отрыта, окопчики.

Взводник мне, как специалисту по растяжкам, приказал идти смотреть, где они их понаставили, вместе с сержантом, взвод которого мы меняли. Растяжек было две. Одна «Ф-1», другая «ОЗМ».

Сержант рассказал: «Духи здесь гуляют, как хотят. На следы вьючных животных постоянно натыкаемся. У меня все боятся, некоторые специально ноги обмораживали, чтобы в госпиталь попасть». Попрощались душевно.

Поднялся на высоту мой бывший ротный, теперь уже капитан и зам. комбата Калинин. «Ну, где растяжки? Пойдем снимать. Потом своих поставишь». Пошли, я ему рассказываю: «Одна между деревьев, другая на колышках на тропке». Тут он меня хвать за воротник бушлата и назад как дернет. Смотрю – чуть сам растяжку не снял. Калинин снял гранату, мне подал: «На, может, пригодится». Пригодилась потом.

Двинулись дальше. Посмотрел он на колышки. На второй только проворчал: «Дилетанты. Ну, что, будем снимать. Ты наклони колышек по моей команде, чтобы леска ослабла и сразу беги за дерево». Я сделал, как велели.

Высовываюсь из-за дерева, смотрю – он колдует над «ОЗМ». Минуты три, и все. «Уроды, – говорит, – даже без замедлителя поставили. Если что не так, нас бы здесь размазало, даже укрыться бы не успели».

На следующий день я расставил вокруг высоты уже свои растяжки и сигнальные мины. Ставил по-придурошному. Это уже потом, в Косово, мне наш замполит роты объяснил. Он из 45-го полка спецназа ВДВ. Говорит, что так, как ты ставил, – только для испуга. Нужно, говорит, выдернуть кольцо, а на место чеки ставить обычную булавку. Вот тогда точно ее снимут с взрывом.

«Крутой прапорщик из разведки…»

Александр Шмелев:

– После взятия Грозного пошла минная война, было много смертей. Максимов погиб 19 февраля, вместе с контрактником, который прослужил один день, даже автомат не получил. Пошел за водой, подорвались на «лягушке». Максимову полголовы снесло, а второму ногу вырвало. Оба погибли. Обидно, что Максимов весь Грозный прошел со мной, мой помощник, а погиб – пошел просто за водой.

Максим Анисимов, снайпер, прошел Грозный, а погиб на мине. Мы вместе читали его письмо, которое писал ему дед. А дед – ветеран войны. Читали, и за душу брало. Было от деда шесть писем, как он воевал в Великую Отечественную. А внук Минутку брал, пошел за водой и подорвался. Дедушка в письме дает советы внуку, как воевать…

Много было ранений, и командование решило наш полк с предгорий снять и передвинуть к Урус-Мартану. Поехали. С нами был безумный прапорщик, разведчик, только у него была винтовка «ВСС», штурмовая. Склон горы, кладбище, и он решил пострелять по шестам с зелеными повязками. Оказывается, в ущелье наша шестая рота стояла. Приезжаем, а там такой бой идет, я прыгаю с гранатометом. «Где вам помочь?» У парней из карманов ложки вылетают. Стрельнул я из гранатомета, такой бой идет! Потом стали разбираться. Оказалось, этот безумный прапорщик шмальнул из винтовки своей, и целый взвод стал воевать. А мы их объехали. «Чем вам помочь?» Потом мы догадались, почему начался бой, но нам было стыдно в этом признаваться.

Этот прапорщик нам говорил: «Мой псевдоним Бандит, называйте так меня по связи». Типа, «я в разведке был». Я еще так на него посмотрел… Присмотрелись мы к нему: идиот конченый. Фамилию свою он нам не говорил. Потом он взялся за регулирование движения бронированных машин, БМП ему проехала по ногам и его отправили в госпиталь. Так крутой прапорщик из разведки закончил свою карьеру в пехоте.

«Каждую ночь воевали…»

Андрей Актаев, контрактник:

– А затем пошел самый изнурительный и тяжелый месяц. Боевиков до нас никто не пугал, вот они и обнаглели. Каждую ночь они испытывали роту на прочность.

Под Мартан-Чу с высоты наблюдали штурм села Комсомольского. Оно восьмеркой построено, так вот одно ее колечко захватил Гелаев. Брали село спецы. Уж не знаю, в кавычках спецы или настоящие. Но какое-то село брать две недели – это слишком. Ребята смотрели и говорили: «Нас бы туда, махом бы зачистили».

Пообщались с ребятами с блокпоста. Омоновцы нам рассказали: «Кого там только не было: и ГРУ, и ФСБ, СОБРы, ОМОНы, даже вроде как охрана президента, боевой опыт получала. Сунулись туда – «нам надо дом взять, для галочки», а там не дом, а груда кирпича. Подходим, и вдруг, откуда ни возьмись, из этой груды духовский гранатометчик нам: «Держи гранату!»

Потом уже выяснилось, что к этой операции духи готовились долго. Там под каждым домом подвалы в три яруса. Мы на все это с высоты смотрели. Село со всех сторон окружено войсками. Танки и БМП стоят в поле на расстоянии два километра, только ближе подъедут – тут же ПТУР летит, и накрылась «коробочка». Летело в это село все – «Грады», «Ураганы», «вертушки» НУРСами утюжат, самолеты бомбы скидывают.