Взорванный плацдарм. Реквием Двести сорок пятому полку - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Киселев cтр.№ 16

Дымовые шашки пустили и сами вперед пошли, в 11 часов, метров 150 было до кинотеатра. Передо мной мужика ранило, снайпера, я его подобрал, вдвоем пошли. Автоматчик «чехов» стреляет, а пули под ногами светятся. Добежали к кинотеатру, а там были окружены. «Чехи» нам кричали: «Ваня, сдавайся!» Как выстрелит снайпер – только кирпич красный из стены вылетает. Кричат нам: «Штыки примкните и по гранате сюда складывайте!» Меня здесь снайпер два часа держал – ни туда ни сюда.

Я спокойно воевал, свою работу выполнял. Держал себя под контролем. Вышли из больницы, пойдем в кинотеатр. «А кто раненых понесет?» Да никто: у кого ноги не ходят, у кого что. Константинов тогда погиб. Он боеприпасы от нас переносил к контрактникам, когда они от страха все боеприпасы расстреляли.

Вышли мы из боя, отдохнули, поели и опять туда поперли. Был случай тогда, что одна пуля пятерых наших ранила. От стены отрикошетила и пошла «гулять». Остановилась у последнего на руке, предпоследнему попала в голову. У него и так было три ранения, он умер в госпитале. Это пуля 5,45 мм, самый противный калибр. А Лаврову попало в плечо, он в белом маскхалате был, и весь в крови, а я крови боюсь, у меня кровь из пальца берут, так я без сознания падаю. И передо мной пять раненых сидят… Одному парню, он из Брянской или Липецкой области, пуля попала под бронежилет и вышла с противоположной стороны со всеми внутренностям. Хотя солдаты ему все внутренности запихали обратно, мы его мысленно похоронили. Мы думали, что он все равно погибнет – у него кишки были наружу, вывернуло. Живой! Еще и женился! После госпиталя ему даже инвалидности не дали.

Мы на Булавинцева не в обиде, грамотный, хороший офицер, настоящий вояка, но он даже заревел, когда мы все вернулись. Он нас со слезами встречал из боя! Нас было сорок человек, половина раненых, двое суток воевали, но всех вытащили. Раненые орали – только так…

Юрий Чердаков:

– Я сидел в подвале тихо, а духи между собой орут, нам кричат: «Ваня, я тебе колбасы дам, сдавайся!» Я ему матом, у меня было такое развлечение, они сразу стрелять! Они между собой ругаются, целую ночь друг друга оскорбляют… Мне главное было – высидеть здесь со своими убогими ребятами…

«Все легко и понятно на бумаге…»

Александр Федорченко:

– Интенсивность боя усиливалась, появились новые раненые и погибшие. Стало ясно, что необходимо отходить, но как? Отправлять на помощь было уже не из кого, да и вряд ли многие добежали бы эти 30–40 метров. Своими силами они в полном составе уже не могли из-за большого количества раненых, и, опять же, вряд ли им это боевики позволили сделать беспрепятственно.

И было принято решение, с одной стороны, достаточно дерзкое, с другой – на тот момент единственно возможное: артиллерией поставить дымовую завесу, сосредоточить личный состав в одной из квартир первого этажа на краю здания, огнем артиллерии, совместно со стрелковым оружием, нанести поражение по соседним домам и окнам, подогнать к окну пустую БМП, загрузить в нее раненых и погибших и эвакуироваться. Все легко и понятно на бумаге. Залп дымовыми снарядами пришелся за дом, пришлось использовать минометную батарею, которая справилась отлично: пять «огурцов» упало перед домом, два – на крышу. Один из двух механиков, оказавшийся из четвертой роты, согласился выполнить задачу. Мы все думали, что, кроме механика, в машине нет никого, но если бы не открытый из орудия БМП огонь, все могло бы завершиться печально. Ветер был боковой, и вскоре площадь перед зданием, где производилась погрузка машины, стала просматриваться. Комбат закричал, чтобы бойцы, находившиеся в кинотеатре, кидали имеющиеся у них дымовые шашки. Но этого катастрофически не хватало, добросить было очень трудно. Усиливался огонь из соседней многоэтажки. И тут мы услышали, а затем и увидели, что ствол БМП поднят и из него ведут огонь. Оказалось, что там сидел еще и наводчик-оператор. Задача была выполнена. Но в строю осталось пять человек, один из которых – командир роты.

«Организм отказался выполнять мои команды…»

– К вечеру подошла рота из первого батальона. Ночью вышли солдаты, все это время оборонявшиеся в отрезанном здании. Если брать в расчет, что у них не было еды и воды, то кроме как подвигом их действия никак не назовешь. Командиры рот проверили личный состав, тех, кто нуждался в эвакуации, – эвакуировали. Итак, за три дня боевых действий в строю в батальоне осталась половина от первоначального числа. После этого меня вырубило – заснул, видно, организм просто отказался дальше выполнять мои команды и сам решил отдохнуть. Пришел в себя уже днем. Комбат смеялся: как можно было спать при таком шуме, но в итоге я чувствовал себя превосходно.

Поступила команда: двумя ротами удерживать кинотеатр и торговый центр, а одну роту отвести назад на доукомплектование. Вадим Мирошниченко, зам. комбата, с пятой ротой остался в кинотеатре, а я с четверкой бойцов перебрался в торговый центр, откуда ушли и соседи.

Вечером при обходе постов подсел поговорить к солдатам, вернувшимся с ротным. Мы им из сухпайков собрали чай и сахар, и они, молча, сидели и пили чай. Были здесь три срочника и один контрактник, который неожиданно у меня спросил, как я отношусь к печенке. Я ответил, что нормально, при этом вспомнив, что ее отмачивают в молоке. Дальнейшие слова меня слегка шокировали: он предложил подождать, вот поймают «чеха», желательно молодого, тогда он такую печенку сварганит, пальчики оближешь, и было видно, что это не совсем шутка. Я сказал, что для него уже войны хватит, надо срочно возвращаться домой и отдыхать. Впоследствии, даже когда я исполнял обязанности комбата, не спрашивал, из какого мяса блюдо. Конечно, я исключаю мысль о каннибализме, мяса и без того было много, но смекалка солдата не имеет границ.

Из Журнала боевых действий

26 января

Согласно боевого распоряжения от ОШ ОГ полк продолжал штурм здания на площади Минутка в западном направлении. В 1.00 4-я рота без мотострелкового взвода начала выдвижение в направлении 5-этажного дома, захваченного 5-й ротой без взвода и 6-й ротой без взвода для его деблокирования. В 3.40 4-я рота вступила в бой с противником возле правой 5-этажки. Артдивизион полка и дивизион 752-го полка осуществляли постановку НЗО, вели огонь по плановым целям и по вызову, массированно уничтожая огневые точки противника. Для развития успеха 4-й роты зам. командира полка ввел в бой взвод 3-й роты.

В 5.00 4-я рота захватила первый этаж дома, однако противник тут же начал обходить роту с флангов. Завязался кровопролитный бой. Противник упорно продолжал наступление с трех сторон. Бой продолжался. Подразделения несли потери, ведя бой в круговой обороне. В 5.30 по позициям 2-й роты и расположению тыла 2-го батальона противник открыл огонь из танка и миномета. Имелись потери в личном составе.

В 8.15 на ул. Абдул-Гамида была подбита из гранатомета противника санитарная машина МТЛБ, в результате чего машина получила боевые повреждения и сгорела полностью.

Бой продолжался весь световой день. К 19.00 огневое воздействие противника прекратилось. Подразделения 2-го батальона пополняли боеприпасы и вели наблюдение за площадью Минутка. Результатами боя явились следующие события. В 10.30 противник, ведя упорное наступление, пытался предпринять попытку выбить наши подразделения из 5-этажного дома, однако личный состав, обороняющийся в доме, не дрогнул, а встречал противника плотным автоматно-гранатометным огнем, параллельно неся потери. В 13.00 зам. командира полка с 2-й ротой провел операцию по эвакуации из дома убитых и раненых. Параллельно было доставлено продовольствие и боеприпасы. Прикрытие 2-й роты осуществляла 3-я рота. К исходу дня 3-я рота закрепилась в универмаге. Командир 2-го батальона приступил к эвакуации убитых и раненых в медроту полка.