Рыжая кивнула и попросила:
— Ребята, летите на Плюшку. Это
самое важное, чем вы можете нам помочь.
— Когда увидите, что звезды гаснут в
небе — не удивляйтесь, — мрачно подытожила Лена.
В стоящей поодаль толпе я разглядел
свою партнершу по эксперименту — Катю. Девушка была заплаканная, но вроде как
все с ней было в порядке.
— Может, синтезатор с корабля снять?
— спросила Лена. — Будет хоть какая-то еда…
— Ничего, займемся вегетарианством,
— ответила Рыжая. — Тем более у Андрея родилась новая безумная идея… что
размножение блокирует какая-то примесь в синтезируемых продуктах.
— Какой умный человек, —
саркастически сказал я.
Но уточнять, что идея была моя, не
стал. Ну его.
Мне все-таки было неудобно перед
Андреем.
Глава девятая
в которой мы попадаем
под арест
Когда я увидел Плюшку со стороны в
первый раз — покидая ее на «Сильване» с Ленкой и Ищущими, она показалась мне
удивительно одинокой. Крошечный стальной островок у бесплодной, лишенной планет
звезды…
Сейчас Плюшка напоминала, скорее,
космическую крепость, плывущий в пустоте дредноут, вокруг которого собрались
корабли поменьше — числом не меньше двух сотен. И в большинстве своем это была
не мелочь, доступная начинающим пилотам. Огромные «Праймы», «Вавил
оны», «Барлоги», несметное количество «Фениксов», «Мурен»,
«Грифонов» — впечатление было такое, что на зов вождя явилась могучая рать,
способная уничтожить любого врага…
В ангар даже соваться было
бесполезно. Мы остановили корабли метрах в пятистах от Плюшки и вызвали со
станции такси. Для меня это был совершенно новый опыт.
— А как ты думал? — спросила Лена. —
Крупным кораблям вообще не рекомендуется входить в ангар. С другой стороны
платформы есть ремонтный док, его иногда тоже используют для приема кораблей.
Но сейчас платформа забита под завязку, кто не успел, тот опоздал.
В роли такси выступила хорошо
знакомая мне «Сильвана». Вначале она пристыковалась к «Мурене» и взяла на борт
Лену, потом к моему кораблю. Пилотом был хмурый толстяк средних лет, явно не из
тех, кто был рад оказаться в настоящем космосе. Пока он, лавируя ме
жду кораблями, вез нас на Плюшку, мы услышали от него и про
повышение цен на топливо, и про то, что администрация вконец обнаглела — вводит
штрафы за опасное маневрирование вблизи платформы, и про скотов-террористов, и
даже про какую-то бабу, которая накануне что-то обещала
пилоту, но обещания своего не сдержала.
В общем, у меня сложилось твердое
убеждение, что работа таксистом немедленно приводит любого человека к какому-то
особому, «таксистскому», образу мысли и поведению.
Ангар тоже производил другое впечатление.
Во-первых, стало ясно, почему все швартуются у Плюшки, а не внутри — ангар
превратился в ремонтный док для кораблей, пострадавших во время обороны
станции. У каждого корабля возилось как минимум два человека — техн
ик и сам пилот, бывший «на подхвате». Почти все были в
респираторах. Надрывно гудела вентиляция, но в воздухе все равно витала пыль,
пахло дымом, озоном, горячим металлом, едкой химией. Повсюду были разбросаны
какие-то агрегаты — снятые или подготовленные для
монтажа, листы металла, балки, трубы, мотки кабеля. Два человека ругались,
выясняя, кому достанется какой-то дефицитный механизм. Я с содроганием увидел,
что некоторые механизмы — и не механизмы-то вовсе. Это было что-то живое —
медленно шевелящееся, колышущееся, вздрагивающее, напоминающее
то ли растения, то ли, скорее, морских беспозвоночных гадов, вроде кораллов или
губок.
А ведь и в моем корабле полно
такого!
— Ленка, это что, биоустройства
чужих? — спросил я.
— Это? — Она ткнула рукой в бурый,
медленно шевелящийся, будто вздыхающий, ком размером с большой шкаф. Сверху
бурую массу охватывала металлическая дуга, из которой в глубину шли провода. Из
основания кома торчал кабель, заканчивающийся разъемом. — Да. Рад
ар «Кронос» с использованием биотехнологий. Ничего так штука.
Радиус действия только небольшой…
Я оставил при себе свое неизменное
замечание, что вот так вот взять и совместить инопланетную живую органику с
непонятной инопланетной электроникой — задача нереальная. Что толку спорить…
совмещают ведь как-то.
Мы вышли из ангара, переглянулись… и
совершенно не сговариваясь, двинулись в сторону бара.
— Полчаса ничего не изменят, —
рассуждала Лена на ходу. — А нам бы стоило кое-что решить между собой…
— Только надо предупредить
администрацию, что мы на Плюшке, — заметил я.
— Это легко. — Лена поднесла к лицу
комм. — Первый, привет. Это Водила. Мы с Катраном вернулись от Ангелов Деймоса.
— Что так рано? — донесся до меня
слабый голос диспетчера.
— Там больше нечего делать. У
Ангелов был склад металлов, которые они добывали. Ищущие разграбили склад за
полчаса и ушли в неизвестном направлении. Мы с Катраном зайдем в бар, пропустим
по рюмочке. Потом готовы доложиться.
— Хорошо, — ответили Лене после паузы.
— Только не задерживайтесь.
В баре нас встретил шум и дым
коромыслом. Дым в прямом смысле слова — почти все столики были заняты и почти
все посетители курили.
— Мать, мать, мать! — воскликнула
Лена с неожиданным пылом. — Я не верю своим ноздрям! Научились синтезировать
табак?
— Нет, — печально сообщили нам со
спины. — С Земли прислали два ящика сигарет. Администрация велела поровну
раздать их пилотам. Каждому досталось по три пачки.
Мы обернулись. Это был
бедолага-скрипач. Лицо юноши было какое-то перекошенное, скрипку он бережно
прижимал к груди.
— Ты чего, Ленчик? — спросила Лена.
— Дым не выносишь?
— Ага, — печально сказал Левинсон. —
Да и инструменту вредно…
— Не переживай, — утешила его Лена.
— Такими темпами им надолго сигарет не хватит. Уже завтра сядут на голодный
паек.
Левинсон только вздохнул.
Мы прошли к барной стойке, взяли по
две рюмке водке и блюдце оливок — больше никакой закуски не наблюдалось. Ленка
расплатилась со своего комма. С трудом найдя свободный столик, мы уселись, сдвинули
рюмки и выпили.
— Жалко парнишку, — сказала Лена,
явно имея в виду Левинсона. — Болтала тут с ним, он мне рассказывал
назидательную сказку из «Тысячи и одной ночи». Про юношу, который искал
приключений, а найдя не обрадовался. Там еще смешная фраза была: «А в бою я
устойчив как кол в навозе».
Я усмехнулся:
— Мне, напротив, жаловался, что его
воевать не пускают.
— Ну, на это он и мне жаловался, —
сказала Лена. — Одно другому не мешает. Говорил, что надеется на своего
двойника на Земле. Что тот поймет, как их обманули, придет в агентство и
закатит скандал. Или вообще — перестреляет там всех. У него неприспособленно
сть к жизни и воинственность сочетаются, как у всех
интеллигентных мальчиков.