Тигр. История мести и спасения - читать онлайн книгу. Автор: Джон Вэйллант cтр.№ 67

Обезоруженный, в отчаянии Хобитнов замахнулся на нее кулаком, но тигрица схватила его руку зубами с той же легкостью, с какой собака ловит муху, и прокусила, раздробив кости. Из последних сил пытаясь избежать неминуемой гибели, здоровой левой рукой он ударил ее по зубам, а искалеченной правой попытался вытащить пистолет. Тигрица прокусила ему вторую руку. В этот момент напарник Хобитнова выпустил ей в морду струю из перцового баллончика; тигрица спрыгнула с груди Хобитнова и скрылась в лесу. Сражение длилось не больше пяти секунд.

Когда сотрудники инспекции «Тигр» поймали тигрицу, обнаружилось, что она очень стара и тяжело больна, ее зубы почти сгнили, а на лапах не хватало нескольких пальцев. Она убивала домашний скот, потому что другая добыча ей была уже не по зубам. И хотя ей вряд ли удалось бы пережить зиму, для двух опытных охотников эта дряхлая старушка представляла серьезную угрозу. Ее усыпили уколом снотворного. А Хобитнов, которому наложили швы, стяжки и гипс, в довершение всего подхватил гангрену.

Из этого несчастного случая можно извлечь простой урок. Известный исследователь тигров Джон Сайденстикер учит своих студентов, когда готовит их к полевой работе: от тигра можно ждать чего угодно [144] . Всякий, кому довелось плотно работать с этими животными, подчеркивает, что к каждому зверю требуется индивидуальный подход. Поведение тигра может меняться в зависимости от его возраста, состояния здоровья, жизненного опыта, уровня стресса, очереди в пищевой иерархии, установленной в местах его обитания, и ряда других факторов. Как и человек, тигр может вести себя очень противоречиво. В целом, чем выше развито животное, тем неоднозначнее его поведение.

В декабре 2001 года Джон Гудрич, полевой координатор проекта «Амурский тигр», осуществляемого Обществом сохранения диких животных, повстречался с взбесившейся тигрицей на лесосеке возле поселка Пилана. «Она грызла цепи бензопил, — вспоминал он, — нашла канистру бензина и растерзала ее, при этом изрядно облившись бензином; потом набросилась на лесовоз». Жизнь в лесу настолько трудна и требует так много сил, что подобное поведение можно объяснить только яростью, отчаянием или безумием — все это вполне может постичь и тигра. На лесосеку были незамедлительно вызваны сотрудники инспекции «Тигр», и тигрица тут же бросилась на них. Ее удалось ранить и отпугнуть, но когда они пошли по следу, обнаружилось, что животное сделало круг и вернулось обратно, затаившись в засаде. Там инспекторы и нашли ее, замерзшую в позе готовности к атаке, припорошенную снегом. Она умерла, поджидая их.

Труш опасался, что тигр Панчелазы тоже где-то их поджидает. Он сам и кое-кто из отряда уже были «лично» знакомы тигру; кроме того, определенные запахи — ружей, табачного дыма, собак — напоминали запахи Маркова и Почепни. По следам тигра Труш понял, что его раны уже начали заживать; они кровоточили гораздо меньше, чем раньше. Однако он все еще приволакивал правую переднюю лапу: кровотечение прекратилось, но кости не успели срастись. Накануне утром, 15 декабря, тигр вновь пересек Тахало возле цепалевской хижины и вскарабкался на обледенелый и припорошенный снегом крутой каменный уступ. Он мог выбрать путь и попроще, но выбрал именно этот. Человеку туда добраться было бы очень нелегко.

Прошло меньше недели после зимнего солнцестояния, так что темнело очень рано. Пройдя по следу несколько сотен метров, охотники решили, что пора возвращаться. Они уже выяснили все, что им было нужно. Идти по недавнему следу на свежем снегу проще простого. У Труша имелись необходимые документы, люди и основания для отстрела. Теперь это был только вопрос времени.

После захода солнца горы становятся еще прекраснее. Опускаются сумерки. Опасайся тигра, дитя, не броди по полям.

Юн Сон До (1587–1671), Закат

В тесно припаркованных «уралах», напоминающих сгрудившихся в темноте бизонов, жарко топились допотопные буржуйки. В конце дороги виднелась притихшая деревня; только дым беззвучно поднимался из печных труб, а возле домов беспокойно бродили собаки. За запертыми дверями жизнь практически замерла, людей одолевали тревожные мысли. В черной глубине реки, сопротивляясь течению, под толстым слоем льда неподвижно зависли рыбешки, уверенно балансируя в плотном и быстром потоке. Но река скрывала не только их: память о множестве событий несли ее воды по извилистому пути из Тахало в Бикин, из Уссури в Амур, через скованную льдами горловину Татарского пролива, мимо Сахалина — в открытое море. Здесь в глубине вместе с винтовкой Андрея Почепни покоился тигр, которого когда-то Саша Дворник сбил на моторной лодке. Это обычная браконьерская уловка, и с оленями она всегда срабатывает на ура. Только олени не умеют выпрыгивать из глубин, словно резвящиеся дельфины, а вот тигры, кажется, могут.

На берегу все давно замерло, когда внезапно появился тигр. Он охотился; его глаза горели. Он неумолимо приближался, мягко ступая по льду, лавируя между вздыбившимися льдинами, словно заводная игрушка. Горячее дыхание вырывалось облаками пара из ноздрей и повисало инеем на усах. Внутри грузовика Труша охотники теснились на самодельных скамьях возле чайника, закипавшего на дровяной буржуйке; ружья были начищены и стояли наготове в специальных гнездах на стене.

«Уралы» во многом напоминают бытовки, которые часто используют таежники (в том числе и Марков), с той лишь разницей, что являются самоходными. В инспекции «Тигр» на них патрулировали лес, перевозили пассажиров, использовали для ночлега, хранения оружия и припасов — все в одном. В ночь на 17 декабря грузовик Труша выполнял функцию передвижного штаба. «Щетинин собрал нас и сказал, что тигра нужно найти и уничтожить, — вспоминал Владимир Шибнев, один из местных охотинспекторов, которого позвали на помощь. — Я начал возражать. Я спросил его: „Ты понимаешь, как трудно идти по следу тигра в декабре? Это тебе не соболь, который пару-тройку километров пробежал и выдохся. Тигр мог уже уйти отсюда километров на двести, а то и больше“».

Шибнев был коллегой Евгения Смирнова по полевой группе «Тайга» — эта небольшая команда егерей состояла из опытных охотников и следопытов и базировалась прямо на берегу Бикина. Они знали окрестности как свои пять пальцев и боролись за сохранение леса и всех его богатств не только по долгу службы, но и по зову сердца. Шибнев по национальности русский, но вырос на реке бок о бок с удэгейцами и нанайцами. Его отец и дядя служили на Дальнем Востоке и были так очарованы этим краем и записками Арсеньева, что убедили всю семью переехать сюда, на дальний край Сибири, в 1939 году. Отец Шибнева занимался скупкой пушнины и прочих даров леса на Бикине, а дядя стал писателем-натуралистом, посвятив себя изучению экосистемы Бикина. Мать Шибнева работала учителем в нанайском колхозе. В общем, Шибнев — красавец-мужчина, от которого так и веет мудростью и жизненной силой, — с детства хорошо был знаком и с местностью, и с ее обитателями. Ему перевалило за пятьдесят — он был самым старшим среди собравшихся и помнил времена, когда в долине еще не начался лесоповал, а через тайгу, кишевшую дичью, практически не было дорог. «Здесь дети рождаются и растут, как волчата, — усмехнулся Шибнев. — Родители уходят на работу, а мы сразу бегом на реку. Тогда ведь все на лодках передвигались».