Святослав. Болгария - читать онлайн книгу. Автор: Валентин Гнатюк, Юлия Гнатюк cтр.№ 56

Когда стратопедарх понял, что бой проигран и воины уже не слушают ни его, ни других начальников, он закричал своим тонким голосом, похожим на возглас обезумевшей женщины, приказывая личной охране пробиваться и уходить.

В Филиппополе – бывшем древнем Пловдиве, где преобладали греки да преданные Византии торговцы и священники, нашли приют части уцелевших греческих воев. Сам же стратопедарх Петр с конницей ушёл в Византию. Подходящие ко граду войска русов и болгар узрели закрытые ворота и град, изготовившийся к бою.

– Гляди, воевода Драгомил, – кивнул на затворённые ворота Святослав, – так чей сей град, болгарский или греческий? Коли болгарский, то почему перед своей дружиной ворота закрыл, а коли греческий, то как на болгарской земле оказался?

– Сейчас узнаем, княже, – сурово молвил воевода, подзывая к себе посыльных. – Вы двое, летите ко граду и велите именем царя нашего Бориса немедля отворить ворота, а нет, так град будет взят, и все, кто останется жив, будут казнены, как предатели. Время на раздумье, – воевода глянул на послеполуденное солнце, что уже начало свой спуск с небосклона, – до захода, а после… – Он красноречиво рубанул воздух дланью в боевой рукавице.

Солнце ещё не село, когда со стены помахали платком, вызывая на переговоры.

– Мы согласны сдаться на милость воинов царя Бориса, только пусть царь россов не входит в град! – крикнули по-болгарски. Филиппополь, уже однажды испытавший грозную десницу Святослава, боялся, что за повторное предательство русский царь сотрёт город в прах.

Драгомил переговорил со Святославом и, получив его согласие, передал ответ. Последовало ещё некоторое время ожидания, и врата наконец медленно открылись. Болгарская рать вошла в град, а вместе с нею и изведыватели Ворона. Конники Свенельда и Святослава вместе с пешими ратями Притыки расположились лагерем перед стенами.

Уже с раннего утра потянулись из ворот в сопровождении болгарских воинов полонённые византийцы, а вслед за ними и понурые горожане, что были зачинщиками неповиновения воинству царя Бориса. Полонников отправили под конвоем в Великую Преславу, а предателям по закону военного времени отсекли головы при стечении горожан, чтоб иным неповадно было идти скользкой дорогой измены.

Взяв с города дань и прокорм для лошадей, Святослав с дружиной пошёл дальше, очищая по пути от греков грады, селения и монастыри.

Перед самым дунайским боевым походом, ещё в Киеве, Улеб зашёл за благословением к отцу Алексису. Византийцу не понравилась новость, на Улеба у него были совсем другие виды, но поделать уже ничего нельзя было.

– Запомни, сын мой, Господь наш Иисус, как и церковь святая никогда не оставляют чад своих, а тем более в тяжких испытаниях, потому молись неустанно. А ещё там, в Болгарской земле, найдёт тебя посланец нашей церкви и произнесёт такие слова: «Нет предела милости Божьей ни на земле, ни на небе, все мы ходим под Его оком всевидящим». Доверяй тому человеку, как самому себе, ибо он посланец церкви Христовой.

Великие дела предстоят тебе, сыне мой, и великие перемены в жизни твоей грядут, – благословил отец Алексис.

Ободрённый напутствием преподобного, Улеб отправился в путь с лёгким сердцем и светлой надеждой.

Невзрачный чернец с кудрявой чёрной бородой и карими очами приблизился к Улебу у монастыря Святого Климента, где стала на ночлег дружина на пути в Адрианополь. В дружине, кроме болгар, были и русы-христиане, и потому монастырь не тронули, а Улеб со своим стременным и несколькими охоронцами, тоже крещёнными в византийскую веру, отправился поглядеть обитель. Вот тут и подошёл к нему смиренный инок со сложенными на груди руками и произнёс, перекрестившись, знакомые слова:

– Нет предела милости Божьей ни на земле, ни на небе, все мы ходим под Его оком всевидящим. – Потом он добавил: – Благодарим тебя, князь, от братии нашей за сохранение святой обители. Говорят, там, где прошёл твой жестокий и спесивый брат, многие монастыри разрушены и разграблены…

Долгим был тот разговор наедине между греческим монахом и князем Улебом, долгим и непростым.

– Разумеешь, сын мой, – рёк черноволосый монах на добром русском, – ни Империя Ромеев христолюбивая, ни её святая церковь не желают ни тебе, ни Руси Великой зла или беды какой. Мы хотим только мира, хотим торг вести и просвещать заблудшие души россов, которые не ведают любви и святости Христовой, губя души свои в богомерзком язычестве. Твой брат – отважный воин и великий стратигос, но он язычник и по неведенью идёт сам и ведёт за собой к гибели свой народ. Скажи, кому нужна эта война, почему он не желает получить богатые дары и оставить Болгарскую землю, даровав ей мир, а не гибель?

– Волхвы рекли Святославу, что сия земля, Добруджей называемая, есть земля наших предков, а за землю предков надлежит биться каждому русу, – неуверенно возразил Улеб.

– Поверь, наши книжники ведут записи свои с очень древних времён и точно знают, что это ложь. И волхвы, сии премерзкие колдуны и чародеи, находясь в услужении у самого дьявола, лгут вам, дабы по его наущению погубить ваши души. – Монах замолчал, давая возможность князю обдумать его речь. Потом продолжил всё тем же проникновенным и мягким, обволакивающим разум голосом: – Дело даже не в том, чьей эта земля была прежде, а в том, что как раз сейчас исполняется Божье благословение, и Великая Русь может стать вровень с христолюбивой Империей Ромейской, возвысившись над всеми прочими варварами-язычниками. Сейчас у неё есть муж, который может спасти её и повести к Свету! – торжественно проговорил черноризец.

– Кто же сей муж? – с некоторой дрожью в голосе спросил киевлянин.

– Ты, князь! – с ещё большей торжественностью в голосе молвил черноризец. – Ты крещён в самой Святой Софии, и потому благодать её всегда пребудет с тобой. Ты должен стать во главе Руси и с помощью наших епископов и священников повести её к процветанию и христианской добродетели. Твоя родная тётка архонтесса Ольга мечтала узреть свою страну просветлённой Богом нашим Иисусом Христом и многое делала для этого. Теперь же, когда Бог Всемогущий призвал её, – монах перекрестился, – ты, Улеб, единственная надежда и спаситель Руси!

– Но Святослав не желает креститься, даже родная мать не смогла его склонить к этому, что же могу я?…

– Ты можешь заключить мир с Империей Ромейской, я ведаю, что твой брат дал тебе такие права.

– Но Святослав не признает такого мира! – горячо возразил рус.

– На всё воля Бога нашего единого Иисуса Христа, и всё в его милости, – туманно возразил черноризец. Улеб же от всего услышанного за сегодняшний вечер находился будто в полоне от выпитого греческого вина, соображал с трудом, хотя ничего хмельного не пригубил даже. – Возьми меня с собой, – вдруг предложил черноризец, – я могу быть твоим духовником, пока ты не возвернёшься в Киев. Я буду читать тебе и другим христианам Священное Писание и переводить его на русский.

– Добро, – устало кивнул Улеб и кликнул охоронца. Того самого Петра-Кандыбу, который крестился вместе с ним в памятной с юношества поездке в Царьград. После смерти тётки Ольги он забрал его к себе в охоронцы. Теперь они оба идут на священный град, в котором находится та самая Святая София, где они приняли таинство крещения. Неужто они и все христиане их воинства – русы, варяги и болгары – станут боем брать священный град Константина, а может, и участвовать в грабеже той самой Софии? От одной этой греховной мысли тяжко и неуютно становилось в душе и суеверный страх пред всевидящим Богом сжимал сердце.