Элита элит - читать онлайн книгу. Автор: Роман Злотников cтр.№ 14

— Капитан. Капитан Куницын, — отозвался я, снимая ремень и устраиваясь на подстилке. Я выбрал это звание поскольку, как я теперь знал, оно приблизительно соответствовало уровню моей подготовки… то есть если бы речь шла о Гвардии. Ну и еще потому, что среди найденных мной документов оказался один как раз с таким званием и фамилией. — Мне надо подремать. Людей поблизости нет, но все равно не шумите. Понятно?

— Так точно, — вновь хором отозвались они.

Я проснулся в тот момент, когда Иванюшин уже протянул руку, чтобы потрясти меня за плечо. На этот раз меня никто не беспокоил, так что и этап разделенного сознания, и этап использования нелинейной логики прошли вполне удачно. После чего я просто заснул. И вот теперь младший политрук будил меня, для того чтобы я заступил на дежурство.

— Ну как обстановка, товарищ Иванюшин? — спросил я, поднимаясь с кучи веток, служившей мне постелью.

— Все тихо, товарищ командир, — отозвался младший политрук.

Я кивнул и поднялся на ноги, перепоясавшись ремнем. Иванюшин молча улегся на свое место и спустя несколько минут мерно засопел. Похоже, он сидел с Головатюком, а спать улегся только сейчас. Я прошелся вокруг поляны. Костер уже потух. Над головой висели крупные звезды. Лес тихо шумел. Я прислушался к мерному дыханию своих соратников, а затем подхватил пустой «дегтярь», вытащил из разорванного сидора Головатюка несколько пачек патронов и присел на краю поляны. Надо было осваивать попавшее в руки оружие…

* * *

— …Кто такие? Должность, звание, фамилия?

— Сержант Коновалов, командир расчета 45-миллиметрового противотанкового орудия второго огневого взвода третьей батареи отдельного противотанкового дивизиона войсковой части 45 756, — доложил драчун.

Вслед за ним представился второй, оказавшийся заряжающим соседнего расчета.

— Как здесь оказались?

— Отступаем, — отозвался Коновалов. — Во время нападения немцев были в летних лагерях. Без боеприпасов. Поэтому при появлении противника вступили в бой со стрелковым оружием. Но много не навоевали. Орудия просто подавили танками. И ребят… — он всхлипнул, но быстро взял себя в руки, — вот с тех пор и бежим. Сначала нас шестеро было, но Казакевич и Баюшкин исчезли в деревне, когда пошли в разведку. Может, просто по-тихому слиняли, а может, местные захватили. Ну чтобы перед немцами выслужится… — Он мрачно стиснул зубы, так что налились желваки.

Я понимающе кивнул. Как я уже знал, армия, в строю которой я так неожиданно оказался, действовала, по существу, на оккупированной территории, занятой только два года назад. Впрочем, что еще считать оккупацией… Эти территории стали самостоятельной страной всего около двадцати лет назад, а до тех пор входили в состав державы-предшественницы. Так что оккупацию двухлетней давности вполне можно было назвать возвращением территорий… Но, к сожалению, за прошедшие два года новая держава успела довольно гнусно зарекомендовать себя на вновь присоединенных территориях, так что предположение сержанта вполне имело право на существование.

— Остальные?

— Пашкевич погиб, когда мы нарвались на мотоциклистов. А Бакрушев… — сержант покосился назад, — тогда же ранен был. Еще сутки мучился. С километр отсюда отошел. Так что только мы с Гибаньшиным остались. Из тех, кто после первого боя выжил. — Тут он снова всхлипнул. — Как же так, товарищ командир? Говорили же малой кровью, на чужой территории…

Я протянул руку и сжал его плечо. Тяжело видеть, как крепкий, здоровый мужчина молча давится слезами.

— Ничего, боец, теперь вы не одни. Теперь вы в составе подразделения. И мы им еще покажем!..

* * *

…На первую группу отступающих мы наткнулись спустя четыре часа после того, как тронулись в путь. Головатюка и Иванюшина я поднял через два часа после рассвета. За это время я успел обдумать основной план действий. Как ни анекдотично это звучало, после изучения имеющихся фактов или того, что с достаточной долей вероятности можно было считать таковыми, наиболее приемлемой версией я решил считать то, что меня действительно занесло на одну из затерянных колоний.

Как сюда попал, я не помнил, и в этом случае то, что я рассказал младшему лейтенанту Башмету, было правдой. Последние доступные воспоминания — это постановка задачи моей монаде в десантном отсеке гвардейского крейсера. Мы должны были десантироваться на Куке-14, где, по информации службы технической разведки, творилось нечто непонятное с гравитацией. Почему сюда прислали нас, а не исследовательские рейдеры? Просто сисаны вычислили несколько разрозненных рейсов из трех секторов с присвоенной оранжевой степенью опасности мятежа, пунктом назначения которых вполне бы мог быть Куке-14.

Причем это были одни из самых технологически развитых секторов, такие, как Атлантис и Бажда. И, по расчетам сисанов, все эти оранжевые сектора должны были перейти в красные еще года три-четыре назад. Но почему-то задержались…

Империя — вообще очень интересный соционический организм. Всем известна расхожая фраза: все империи когда-нибудь разрушаются. И это действительно так. Но для правильно организованной Империи это «когда-нибудь» наступает спустя столетия и столетия спокойной и счастливой жизни сотен миллионов и миллиардов людей. Это не означает, что везде, на всей территории Империи в каждую минуту ее существования царят тишь да благодать. Нет! Где-то бушует мятеж, где-то рыскают пираты, где-то территориальные войска штурмуют их базы, где-то просто произошел природный катаклизм или экономический кризис. Ибо сектора в Империи довольно сильно разнятся по уровню экономического развития и промышленной динамике.

Впрочем, совершенно то же самое происходит и в масштабах сектора или даже отдельной планеты. Но в каждый момент времени все эти беды непосредственно затрагивают доли процента ее населения. Остальные живут, мучаясь своими горестями и радуясь своим счастливым минутам, создавая литературные и голографические шедевры о неразрешимых проблемах маленького человека в этом пустом и холодном современном мире. О его одиночестве. О равнодушии окружающих. О несравненных душевных муках…

Но это — не зная голода, не сталкиваясь с насилием иного, более масштабного, чем бытовое, порядка, имея возможность свободно передвигаться по чудовищно огромным территориям, без проблем выбирая место, где можно остановиться и начать строить свою жизнь. И не просто зная, что, если что-нибудь случится, Империя тут же придет тебе на помощь миллионами солдат, гигантскими крейсерами, полевыми госпиталями, сотнями тяжелых краулеров с навесным оборудованием для разборки завалов, станциями успокоения землетрясений, то есть всей своей чудовищной мощью, а… считая, что только так и можно жить. Что все это в порядке вещей и просто… ну так устроен мир.

Но лучше бы он был устроен эдак, чтобы налогов было поменьше, чтобы имперские сисаны не совали нос в твои дела, чтобы на улицах было еще меньше полицейских, мусорщиков и иных, не ласкающих твой взор, личностей. Чтобы вообще зона твоей ответственности — налоговой, гражданской, политической — заканчивалась бы сразу за дверью твоего дома. Именно на этих настроениях и играют местные царьки, премьеры и президенты, исподволь внушающие подданным, что жизнь устроена несправедливо, что Империя — гигантский монстр, сосущий из них все соки, что, если бы не Империя, его жизнь была бы устроена гораздо лучше, легче… И если им удается убедить в этом существенную часть своих сограждан, сисаны присваивают такому сектору оранжевую степень.