В квартире, правда, была мама, которая очень удивилась, увидев на пороге единственного сына с девушкой на руках, и Дима, жутко стесняясь, сказал ей, что Оля – его одногруппница, которая пошла с ними в клуб на День рождения Жени, а ее в шутку споили.
– Короче, мама, я не знаю, где она живет, поэтому привез с собой. Прости, что разбудил. Но я правда не знал, куда ее деть. Не мог же я ее на улице оставить.
Елена Вячеславовна, которая была человеком спокойным и придерживалась достаточно широких взглядов – может быть, на это повлияло то, что по профессии она была хирургом, лишь улыбнулась сыну.
– Ну, хотя бы не бросил где-нибудь, – рассудила она. – Уложи девушку на диван в зале, я сейчас постелю. Конечно, юной девочке так пить не нужно, но всякое в жизни случается.
Ольгу они устроили на диване – она что-то бормотала во сне, то ли разговаривала с сестрой, то ли еще с кем, и проснулась поздно, разбитая и молчаливая. Мать рано ушла на дежурство в больницу, где работала, а Димка тогда так и не заснул. Сидел на своей кровати с ногами, не раздевшись и прислонившись спиной к стене, слыша за окнами завывания январского дикого ветра и наблюдая за хлопьями снега, падавшими в отчаянии с темного набухшего неба.
Когда Оля открыла глаза, то был уже почти полдень. Сонный Димка сидел рядом, в кресле, с наушниками в ушах и с мобильным телефоном в руках.
– Доброе утро, – просто сказал он ей, увидев, как девушка медленно садится, держась руками за виски. Волосы у нее были спутаны, под глазами залегли синяки, в радужках плескалось болезненное недоумение.
– Доброе… утро. Где я? – резко спросила Князева и поморщилась. – А-а-а, голова…
– Пить надо меньше. А ты у меня дома. Я не знал, куда тебя увезти вчера ночью, привез к себе.
Ольга злобно посмотрела на парня и каким-то диким движением откинула от себя одеяло. Елена Вячеславовна была так добра, что переодела «глупую девчонку», как она сказала, в ночную рубашку. А так как она была невысокой женщиной – ниже Оли почти на голову, то ее ночнушка едва прикрывала бедра девушки.
– Ты что со мной сделал? – прошипела змеей светловолосая, дрожащей рукой потянувшись к своей одежде, аккуратно висевшей рядом. – Охренел, Чащин? Решил воспользоваться ситуацией, ублюдок? Да я на тебя ментам заявлю.
– Какой ситуацией? – закатил он глаза, прекрасно поняв, что та имеет в виду. – Нужна ты мне, идиотка. Мать моя тебя переодела. Не веришь, можешь дождаться ее и спросить.
Оля застыла. Глаза ее расширились еще больше.
– Я просто тебя привез к себе. Ты ведь в такси отрубилась, – продолжал Дмитрий. – Ты вообще помнишь, что произошло в клубе, истеричка? Кстати, на столике рядом лекарство. Выпей. Тебе ведь сейчас после стольких коктейлей плохо, верно?
Оля помнила. Она взглянула зачарованно на парня, послушно выпила лекарство, как робот, подхватила одежду, скрылась в соседней комнате, спешно переоделась и, не смотря на противную тошноту и головную боль, быстро собралась и молча ушла из квартиры Чащиных. Несмотря на то что она много выпила вчера, она прекрасно все помнила. И как целенаправленно унижала этого странного парня – да, ей доставляло удовольствие видеть скрытую боль в его глазах, и как он единственный решился защитить ее от тех мерзавцев, поверивших в свою вседозволенность.
– Тебя проводить? – спросил Димка.
– Не надо. Я сама доберусь до дома.
– Иди. И не пей столько, Князева, – напутствовал ее парень. Оля лишь кивнула, не решившись ему что-то сказать.
– Я никому про тебя не скажу, – сказал ей в спину Чащин, когда девушка вызывала лифт. – То, как ты живешь вне универа – не мое дело. Тебя точно не нужно проводить?
Она вдруг развернулась, взяла его за руку и сказала тихо-тихо:
– Нет.
Подошел лифт, и девушка нырнула в него, заставив Чащина обалдело посмотреть ей в след.
В университете она делала вид, что ничего не произошло. Это же делал и он сам. Все было, как обычно. Но Дмитрий не знал, что с тех пор Оля начала меняться. Лишь позже она призналась ему в этом и в том, что впервые в жизни так сильно заинтересовалась парнем, что даже не знала, что ей сказать. Ее поразило его поведение в клубе и то, что он, как большинство парней, не воспользовался удобной ситуацией, когда она была полураздета и беспомощно спала. Узнав это, Димка, конечно же, сказал ей, что он – нормальный, и развлекаться с пьяной спящей девчонкой его вовсе и не прикалывает. А если Оле встречались такие парни раньше, то ему ее жаль.
Димка почти и забыл о случившемся, однако Князева сама напомнила об этом. Через пару дней она окликнула его в холле университета. Выглядела она, как и всегда – привычно мило и скромно, с косой, перекинутой через плечо, а не так как в клубе – без боевой раскраски, высоченных шпилек и минимумом одежды.
– Привет, – первой сказала она, внимательно глядя на парня. Димка в очередной раз поразился тому, какая же странная эта девушка Князева. Словно и не она была там, возле барной стойки, требуя коктейль.
– Привет, – буркнул он.
– У меня к тебе небольшой разговор.
– Я же сказал, что никому не скажу, – вздохнул он. С Ольгой ему общаться не хотелось. И вообще он ждал Машку.
– Я бы хотела сказать другое, – все так же серьезно глядя на молодого человека, произнесла Оля.
– Что же?
– Я не хочу говорить об этом тут. Сходим куда-нибудь? – предложила она.
– Че-е-его? – протянул изумленно Димка. – Князева, зачем?
– Мне нужно тебе кое-что сказать, – упрямо вздернула она подбородок.
– Что же?
– Не здесь, – повторила девушка. У нее было такое серьезное лицо и немая, но настойчивая просьба в серых голубых глазах, что Чащин, плюнув на все, решил согласиться. Он представить себе не мог, что этой девчонке от него надо, и ему было и любопытно, и как-то неловко. Может быть, она у них дома что забыла или еще что-то важное произошло, подумал он тогда, засунув руки в карманы пуховика и неспешно шагая по снегу за Ольгой. Она изредка на него оглядывалась, но молчала до тех пор, пока они не оказались в теплом небольшом кафе, находящимся неподалеку от университета.
Ольга выбрала столик и также молча села на стул, кивнув Чащину на меню.
– Давай что-нибудь закажем? Я замерзла, – произнесла странная девушка, и Димка увидел, что ее пальцы красные от морозного ветра. У Машки пальцы всегда были в порядке – в ярко-красных варежках из шерсти ее руки вообще никогда не мерзли. А вот Ольга довольствовалась кожаными перчатками, бесспорно, красивыми и подходящими к ее утонченному образу, но не спасающими в непогоду.
Голодный Димка не стал спорить и заказал жаркое и горячий кофе, а Ольга ограничилась салатиком и горячим безалкогольным коктейлем, к которым почти не притронулась – больше грела руки о бокал.
– Ты мне все же скажешь, в чем дело? – добродушно спросил парень через какое-то время.