Око за око - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Санин cтр.№ 22

— Молчи, прокуратор услышит! Не миновать тогда тебе его плетей… — не оборачиваясь, прошептал гет. — Ты еще не знаешь римских порядков. В этом городе можно ездить на повозках лишь по ночам!

— Ну и подождал бы до ночи! — пробурчал германец, выбиваясь из сил.

— Ты же сам слышал: прокуратор сказал — срочно…

Сойдя с деревянного моста, соединявшего небольшой длинный остров с Римом, прокуратор привычно осмотрелся и направился к месту, где уже лежало несколько рабов.

— Здесь! — крикнул он. — Бросай!

Гет покорно выпустил из рук Прота. Германец замешкался, и его спину обжег удар плети.

— Я кому сказал, бросай! — закричал на раба прокуратор, и голова Прота тяжело ударилась о твердую землю.

Прот слабо застонал, дернувшись от боли.

— Смотри–ка, — удивился прокуратор. — Еще живой!

Он подошел к избитому до полусмерти рабу и пнул его носком в бок. Прот захрипел.

— До утра сдохнет! — уверенно заявил прокуратор.

— Как? — удивился германец. — Разве мы принесли его сюда не для того, чтобы его вылечили?

— Уж эти мне новички! — усмехнулся прокуратор и обвел угрюмыми глазами поросший жалкой растительностью остров, на обоих краях которого высились скромные храмы. — Заруби себе на носу: здесь никто, никогда и никого не лечит!

— Но это же остров Эскулапа — бога врачевания! — пробормотал раб. — Я вижу и его храм со змеей…

— Храм есть, а Эскулапа нет! Ушел! Сбежал! — разъярился внезапно прокуратор. — Господа ссылают сюда самых пришедших в негодность рабов, и они умирают здесь от голода! Если ты тоже в чем–нибудь провинишься, доставим сюда и тебя! — пообещал он.

— А если не провинюсь? — спросил перепуганный германец.

— Так рано или поздно состаришься — и все равно окончишь свой путь здесь! Здесь, в этом мерзком месте! — закричал прокуратор.

— Перестань задавать дурацкие вопросы! — шепнул германцу гет. — Ими ты напоминаешь прокуратору, что он такой же раб, как мы с тобой, и жизнь его тоже оборвется на этом самом острове!

Изумленный такой новостью германец замолчал, и прокуратор, немного успокоившись, приказал:

— Всем домой! Бегом! Рабам ходить по улицам Рима запрещено, рабы обязаны только бегать!

Голос прокуратора и быстрые шаги удалились.

Прот приоткрыл мутные глаза. Он увидел вдали строгий силуэт Тарпейской скалы, пустынной и безмолвной в честь праздника. За ней виднелись торжественные макушки римских храмов. От быстрой, грязной воды Тибра веяло холодом. Сколько раз в мечтах и во сне покидал он этот проклятый Рим: и в отплывающей в родной Пергам римской триреме, и в повозке внезапно разбогатевшего и приехавшего выкупить его отца, и просто с кошельком монет, утаенных от Луция… А оказалось все так просто и страшно.

Прот пошевелился, пытаясь встать, но боль в боках и груди прижала его к земле.

Вспомнился сегодняшний вечер в доме Луция, когда его вдруг схватили двое рабов

и поволокли в эргастерий1, горящие глаза прокуратора, кричавшего потным рабам: «Бей! Бей еще!!! Поддай! А ну, бросай плети! Ногами его! Ногами!!!»

Прот застонал, заново переживая случившееся. Боль слегка поутихла. Он повернулся на бок, затем присел и обхватил голову руками.

Вот что особенно обидно было ему: знать о том, где спрятаны пятьдесят миллионов сестерциев, и не иметь никакой надежды добраться до них, услышать, зачем Луций едет в Пергам и не предупредить своего отца, мать об опасности тоже стать рабами этих проклятых римлян… Вместо богатства и спасения близких он должен был умереть на острове вместе с другими несчастными.

Прот обвел глазами брошенных на острове рабов: трое лежали ничком, один — на спине с широко раскрытыми глазами. Еще один лежал поодаль — лицо его уже тронуло тление. Вздохнув, он представил, что через день–другой так же будет лежать и он, уже ничем не отличаясь от них, как вдруг услышал невнятный шум, идущий со стороны Палатина.

Прошло несколько минут. На мосту показалась толпа нарядно одетых римлян. Впереди шел молодой патриций в козьей шкуре, наброшенной на белоснежную тогу, и жрецы–луперки. С шутками и смехом они торопились закончить по традиции праздник Луперкалий у храма Фавна — родственника бога Пана, виновника сегодняшнего торжества.

Не в силах глядеть на веселящихся рядом с мертвецами людей, Прот невольно закрыл глаза и мечтательно подумал: а что, если бы в роще, посвященной теперь Пану, не оказалось в давние времена потайной пещеры и тенистой смоковницы? Тогда волчице негде было бы вскармливать Ромула и Рема, латиняне построили б свой город в менее богатом и удачливом месте, и, глядишь, не стали бы такими могучими и всесильными! Отец не продал бы его тогда за долги римскому ростовщику, тот не перепродал бы его отцу Луция, и был бы сейчас Прот вольным человеком, имел жену и шептал ей самые нежные слова…

Хохот римлян и луперков, приблизившихся к храму Фавна, оборвал мысли Прота.

— Веселятся… — послышался неожиданно рядом свистящий голос.

Прот, вздрогнув, повернул голову. Лежавший ничком в двух шагах от него раб оказался живым.

— Помоги мне… — прошептал он, делая попытку повернуться на бок.

Прот подполз к нему и увидел, что ноги раба покрыты пятнами свежей крови.

— Потерпи! — сказал он, зубами разрывая на полоски свою тунику. Приподнял окровавленную полу и отшатнулся. Вместо ног перед его глазами возникло месиво из белых костей, мяса и жил.

— Кто тебя так? — с трудом выговорил Прот, борясь с подступившей к горлу тошнотой.

— Кто? — через силу усмехнулся раб и показал подбородком на толпу римлян. — Они… Мы умираем, а они веселятся… У них это в порядке вещей…

— За что? — не зная, как наложить повязки и опуская полу, спросил Прот.

— А тебя? — вопросом на вопрос ответил раб.

— Я случайно узнал государственную тайну! — вздохнул Прот. — Они собираются превратить в свою провинцию Пергам, убить царя. Это моя родина… — пояснил он, умалчивая о пятидесяти миллионах.

— Кровососы… Мало им Македонии и моей Греции, мало Карфагена, Испании… Сардинии… Теперь решили прибрать к рукам и Малую Азию?..

— Туда едет мой господин! — объяснил Прот, слегка удивленный такой образованностью раба. — Он должен убить царя Аттала.

— Тогда тебе надо предупредить своего базилевса, опередить хозяина…

— Как?

— Надо бежать…

— Отсюда?!

— Бежать можно отовсюду… Даже из Мамертинской тюрьмы или вон — с Тарпейской скалы! Была бы только цель…

— Но они не оставили на мне живого места! Я не могу даже встать! — пожаловался Прот. — Нет… Я не смогу!

— Цель! — упрямо повторил раб. — Ясная, нужная, которая не позволит тебе умереть спокойно… Она подарит тебе крылья, возвратит силы…