Манипуляция сознанием. Век XXI - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Кара-Мурза cтр.№ 68

Вообще беспамятство наших дней в отношении нашествия монголов поразительно. Вот видный военный историк пишет о «нашествии татаро-монгольских мусульманских орд». Как это мусульманских? Ислам до монголов в то время еще не дошел. В их ордах было много «языков» и религий, но никак не мусульмане. Более того, среди воинов Батыя даже преобладали христиане (несториане).

Великий русский святой, предопределивший путь России, Александр Невский, сделал исторический выбор и решил дать отпор тевтонам. Для этого он поехал к монголам и побратался с сыном Батыя, Сартаком. Стать братом – это ведь не просто заключить союз. Побратался с иноверцем? Нет, Сартак был христианин. Но ведь это важно помнить, особенно когда Александра Невского обвиняют в том, что он отверг «христианский Запад» в пользу «мусульманских орд».

В 1989 г. издательство «Прогресс» выпустило книгу профессора Оксфордского университета Дж. Феннела «Кризис средневековой Руси», одна из важных тем которой – создание отталкивающего образа Александра Невского как «предателя» и т. д. Во вступительной статье сказано, что «книга профессора Дж. Феннела приоткроет дверь не только в творческую лабораторию английского историка, но и в ту мастерскую, где создаются британские стереотипы русского прошлого и советского настоящего». При чем здесь дверь? Идеологическое издательство «Прогресс» просто внедряло эти «британские стереотипы», разрушающие один из символов национального сознания.

В 1990 году, объявленном «Годом Александра Невского», на торжественную международную научную конференцию в Петербурге съехалось много историков с Запада (материалы конференции изданы в 1995 г. в книге «Князь Александр Невский и его эпоха»). Как они сами заявили, их задача – «перепроверка толкования событий прошлого» и «критическое переосмысление прежних оценочных критериев». Переосмысление в духе тех же самых «стереотипов».

Редкой по смелости акцией разрушения истории стало издание большими тиражами книг А.Фоменко с «новой хронологией)}. Он утверждает, что реальные исторические события сдвинуты летописцами во времени на 200, 400 и даже 1000 лет. Кроме того, одни и те же исторические личности в разных летописях назывались по-разному, так что Чингисханом в действительности является великий ростовский князь Георгий Данилович, а под именем «Иван Грозный» скрывается четыре разных царя и т. д.

Сегодня, когда наше общество в значительной мере атомизировано, восстановление исторической памяти – даже раньше, чем восстановление логического мышления, – должно стать заботой любого разумного человека. Память – это первое, к чему следует обращаться, чтобы успокоить разрушительные или самоубийственные инстинкты толпы.

С.Московичи в «Науке о массах» так подытоживает это наблюдение многих психологов: «Обращаться не к их понятливости, а к их чувствам любви или ненависти, мстительности или виновности. Вместо того, чтобы будить их интеллект, лучше стоит разбудить их память. Поскольку в настоящем они распознают меньше очертаний будущего, чем следов прошлого».

Это выглядит пессимистично, потому что мы не имели опыта общения с людьми, превращенными в толпу, – и в царской России, и в СССР мы были сильно, даже жестко упорядоченным обществом.

Во время перестройки произошло глубокое разрушение коллективной исторической памяти. Были очернены, осмеяны, перемешаны символы-вехи национальной истории. Затем был создан хаос в системе мер, оценок и даже временной последовательности событий, образующих историческую картину. Была подорвана способность общества вырабатывать коллективную память даже самых недавних событий – по прошествии всего нескольких месяцев они вытеснялись, стирались из памяти. Общество в целом и каждый человек в отдельности потеряли возможность анализировать прошлое и использовать его уроки для того, чтобы определять свою позицию в конфликтах настоящего.

Так, за годы перестройки в массовом сознании была сильно искажена историческая картина политического спектра России начала XX века. Это лишило общество важного знания и усугубило культурный кризис. Например, большевики были представлены как самая революционная и радикальная партия, хотя на самом деле из левых партий их следует считать умеренными (а во многих отношениях даже консерваторами). Например, в отличие от других революционных партий – социалистов-революционеров и анархистов – социал-демократы принципиально отвергали индивидуальный террор. А ведь он во многом предопределил состояние общества и создал общую «культуру насилия», сыгравшую важную роль в вызревании Гражданской войны.

Столь же важным было стирание исторической памяти о формировании культурного генотипа западного буржуазного общества, которое сегодня берется за образец. У читателя создали ложное представление о том, что буржуазное общество является обществом диалога и компромисса, что оно изначально отвергает революцию. Мало-помалу конъюнктурная пропаганда вытравила из нашей памяти и Кромвеля, и якобинцев, и даже революцию, приведшую к возникновению США. Между тем их отец-основатель Томас Джефферсон считал, что революции должны происходить каждые 20 лет. Так что Троцкий со своей теорией перманентной революции – в какой-то степени плагиатор. Революционизм коренится в самой философии гражданского общества.

Историческую память разрушают, когда ассоциируют русскую революцию исключительно с большевиками. Как ни прискорбно, но сегодня ведущий центрального телевидения может с ясными глазами заявлять: «Большевики в 1917 г. свергли царя». События, которые определили судьбу страны в XX веке, стерты из памяти. Напомним самые элементарные вещи: царя свергали в феврале 1917 г. генералы и стоящие за ними масоны-западники, а не большевики.

На деле революцию на «последней прямой», уже в XX веке, готовили прежде всего эсеры и анархисты, но и кадеты немало для нее сделали. Вообще катастрофическим сломом всего старого жизнеустройства была именно Февральская революция, в которой большевики не принимали никакого участия. Поэтому идеологи сегодня вынуждены манипулировать историей: не могут же они открыто стать на сторону эсеров и анархистов. Не решаются они назвать себя и сторонниками кадетов. Те оказались несостоятельны и были отвергнуты практически всем обществом.

Другая важная вещь, которая также общеизвестна, но которую телевидение сумело вытеснить из сознания, состоит в том, что революция в России в феврале 1917 г. победила полностью, тотально. Соратник Керенского видный масон В.Б.Станкевич пишет в мемуарах о том, что возникло после свержения самодержавия: «Не политическая мысль, не революционный лозунг, не заговор и не бунт, а стихийное движение, сразу испепелившее всю старую власть без остатка: и в городах, и в провинции, и полицейскую, и военную, и власть самоуправлений».

Большевикам и не пришлось бороться с монархистами, их как реальной силы просто не было. В Учредительном собрании 85 % мест получили разные революционные социалистические силы. Кадеты (буржуазные либералы) получили всего 17 мест из 707. Даже меньшевики – марксисты и социалисты – имели всего 16 мандатов, они уже остались в стороне от главного хода событий. Так что вся борьба шла не между большевиками и «старой Россией», а между разными отрядами революционеров.