Путь к порогу - читать онлайн книгу. Автор: Роман Злотников, Антон Корнилов cтр.№ 4

— Вниманию почтеннейших горожан! Известная во всем славном королевстве Гаэлон баллада о Рыжей Марте…

Конец реплики потонул в восторженных воплях и гоготе — видимо, баллада и вправду была широко известна. Только старый гончар недовольно поморщился и, на минуту отвернувшись от Горна, громко произнес:

— А более пристойного произведения у тебя нет, менестрель? Здесь, между прочим, дети!

— Угомонись, папаша! — оглянувшись на гогочущих стражников, пьяно сощурился рыжий Корнелий. — Народ желает веселья. А недоросткам явно пора разбежаться по постелям.

— Рыжая Марта! — орали за столиками. — Давай балладу! — И Гуру пришлось, передернув, плечами, прекратить разговор. Он только процедил сквозь зубы:

— Проклятый пустозвон… — и махнул рукой мальчику, повернувшемуся на его голос. Тот недовольно вздохнул, но все же подчинился. Вместе с ним покинули трактир и двое его приятелей. Впрочем, тут же их физиономии появились в раскрытом окне.

— «Подобна тыквам гру-у-удь ее!..» — ударив по струнам, завел рыжий менестрель свою балладу.

* * *

— Он что, так и сидит там весь день? — спросил Перси, не отрывая взгляда от громадной серой спины.

— Когда мы с дедушкой пришли туда, сидел, — сказал Кай.

— И ни разу не пошевелился? — поинтересовался Бин.

— Ну… можно сказать, ни разу, — подтвердил Кай. — Видал? Настоящий огр!

— Разве славные рыцари допустят, чтобы свирепый огр угрожал людям? — послышался позади троицы издевательский голос. — Чего ж вы не достанете свои деревяшки и не треснете его по башке?

Все трое одновременно обернулись. Позади них стоял Аскол, сын рыбника Харла, одного из самых богатых горожан. На прыщавом лице парнишки уже пробивались реденькие усы. Для вечерней прогулки Аскол вырядился шикарно: поверх домотканой рубахи накинул кожаную куртку со шнуровкой, на голову нацепил берет из самого настоящего красного бархата, а на ноги — высокие сапоги с посеребренными пряжками. Словом, не хватало еще длинного плаща и меча в узорных ножнах — и любая кухарка впотьмах легко приняла бы сына рыбника за молодого аристократа, вышедшего глотнуть вечернего воздуха. Тем более что для прогулки Аскол обзавелся не только нарядом, но и свитой. Четверо мальчишек, каждый из которых был младше сына рыбника года на три, переговаривались за его спиной.

— Больно надо, — буркнул Кай. — Сам подойди и тресни, если хочешь.

— Обращаясь ко мне, изволь говорить: господин, — оттопырив нижнюю губу изрек Аскол, и его свита радостно заржала. Хихикнул и кое-кто из тех пацанов, что вроде Бина, Перси и Кая созерцали огра через окна трактира.

— Не дорос еще, — ответил Кай.

— Чего-о? — угрожающе протянул Аскол.

Трое с деревянными мечами стали плечом к плечу. Пацаны понемногу отлипали от окон. Кажется, готовилось зрелище поинтереснее неподвижного и все время молчащего огра. Кто еще не был в курсе, тому быстренько объяснили: только вчера Аскол и пара его прихлебателей отколотили Перси, отобрав у того деревянный меч. Подобный случай был далеко не первый. Аскол с компанией вечно кого-нибудь колотили, причем мальчишкам из неразлучной троицы доставалось больше и чаще других. Но в это утро случилось такое, чего никогда раньше не бывало: Бин с Каем подкараулили Аскола одного. Так никто и не узнал, что произошло, но кое-кто видел сына рыбника, во весь дух бегущего по направлению к собственному дому. Сам Аскол ситуации не прояснял. Ну бежал и бежал. Мало ли почему люди бегают по улицам, может, на то надобность какая была, спешил, может быть.

— Значит, забыл, — с каким-то зловещим удовлетворением проговорил Аскол. — Значит, все забыл! Ничего, придется напомнить… вшивота голодраная!

Распахнув куртку, сын рыбника медленно потянул руку за пояс. Все смотрели только на него, и мало кто заметил, что Кай в этот момент, напрягшись как струна, ступил чуть вперед, а Бин и Перси, на шаг отступив за его спину, прижались к стене трактира.

Аскол достал трубку. Самую настоящую глиняную трубку и маленький кожаный мешочек с табаком. Действуя с неумелой небрежностью, но не забывая тем не менее изредка опасливо оглядываться на дверь трактира, он принялся набивать трубку табаком. Тут только Кай осторожно выдохнул. Надо было сразу догадаться, что не посмеет Аскол затевать драку в людном месте, да еще когда они — втроем — стоят плечом к плечу.

Теперь уже — не посмеет.

Грохнула дверь трактира. Аскол вздрогнул, но это были всего лишь гномы, которым до шалостей человеческих детей никакого дела не было. Кряхтя, выползли они, нагруженные мешками и мехами с самогоном, и, негромко переговариваясь на своем каркающем языке, отправились вдоль по улице.

Сын рыбника, на которого окружающая детвора смотрела завистливо и с почтением, зачмокал губами, раскуривая трубку, а когда из нее повалили клубы серого дыма, вдруг так закашлялся, выпучив глаза, что его щегольский берет съехал на затылок. Аскол, хрипя и всхлипывая, успел натянуть берет обратно, так что, наверное, мало кто заметил на его лбу недавнюю ссадину.

— Табак дерьмовый, — прохрипел, вытирая слезы, Аскол и, спрятав трубку, отвесил одному из своей свиты пинок. — Ты что мне припер? Говорил же, бери что получше! Ладно, — выпрямившись, сказал он. — Чего тут смотреть? Огра, что ли, не видали?

Вообще-то, скорее всего, никто из присутствующих не видел еще так близко настоящего огра, но с Асколом как-то быстро все согласились: чего там смотреть, подумаешь, экая невидаль!..

— Сегодня Арарн-ведьмак своего подмастерья наказывать будет, — вытерев слезы, объявил Аскол. На Кая и его приятелей он больше не смотрел. — Этот дурачок порошки смешивал, да чихнул не вовремя. Себе волосы на башке спалил и какие-то свитки пожег, что на столе были. Арарн его плетью отчесал для начала, а вечером, сказал, серьезный разговор будет. Это ихняя кухарка нашей кухарке проболталась.

— Ослиные уши ему замастрячит, — восторженно хихикнул кто-то из свиты. — Или поросячий хвост! Или еще чего удумает.

— Арарн окна никогда не закрывает, — сказал Аскол. — Потому от его порошков дух такой идет, что помереть можно. Айда поглядим!

Предложение было заманчивым, и мальчишки, несколько минут назад глазевшие на огра, присоединились к свите Аскола.

— А вы куда? — скривил губы сын рыбника на Кая и его приятелей, хотя ни один из них не сдвинулся с места. — Вы, слышь, со своими деревяшками играйтесь или пирожки из грязи лепите, мелкота! Рыцари помойные…

Кай сцепил зубы, сдержав резкий ответ. Бин и Перси тоже промолчали. Когда процессия во главе с Асколом скрылась из вида, Бин вдруг освобожденно рассмеялся:

— Видали? Сколько их было! А он даже не рыпнулся!

— А я уж думал — все, — тоже с улыбкой вздохнул Перси. — Сейчас отколотят так, что рук-ног не соберем. Теперь кончено, Кай, как ты его треснул по тыкве, так он и отстал от нас. Все, отстал!