Ра - читать онлайн книгу. Автор: Тур Хейердал cтр.№ 71

На яхте и на ладье стрекотали кинокамеры и щелкали фотоаппараты. Что бы нам встретиться на сутки раньше! Гордый парус «Ра» был накануне спущен навсегда, теперь на мачте можно было поднимать только маленький клочок парусины, не то правое колено могло насквозь проткнуть отощавший правый борт.

С яхты спустили на воду надувную лодку, и Абдулла страшно обрадовался, увидев на веслах человека с таким же цветом кожи, как у него. Он крикнул что-то гребцу на своем арабском наречии, потом по-французски и совсем растерялся, когда ему ответили по-английски. В Америке Абдулла встретил Африку, но Африку, которая успела стать совершенно американской.

Прежде всего мы погрузили на пляшущую лодчонку все отснятые пленки. После этого в несколько заходов сами переправились на яхту и познакомились с ее экипажем. Простые, славные ребята.

Изящное суденышко с высоким мостиком и узким килем качало так сильно, что после двух месяцев на «Ра» мы с трудом удерживали равновесие на чисто выдраенной палубе. А кинооператоры Карло и Джим, обменявшись мнениями, согласились, что гораздо легче снимать яхту с ладьи, чем наоборот.

Капитан и его команда были молодые ребята, большинство наняты только на этот рейс, и все уговаривали нас поскорее переходить с вещами к ним на борт, чтобы можно было, не мешкая, отправляться в обратный путь. Но контракт об аренде «Шенандоа» не включал такого условия, а мы не торопились покидать «Ра». Яхта доставила нам апельсины, по четыре на брата, и коробку шоколадных конфет для Сантьяго. Однако наскоро набранная команда вышла в море, не заметив впопыхах, что провиант состоит преимущественно из пива и минеральной воды, поэтому капитан настаивал на скорейшем возвращении, пока мы все не остались без еды. И пока не нагрянул новый шторм, мы попросили одолжить нам надувную лодку и привезли с «Ра» окорока, бараньи ноги, колбасы и кувшины с провизией и водой. Наших запасов хватило бы всему экипажу папирусной лодки по меньшей мере еще на месяц.

И яхта осталась. «Ра» еще держалась на воде, левый борт был в полном порядке, но правый так потрепало, что мы не могли больше полагаться на тяжеленную девятиметровую мачту и решили срубить ее. Норман поставил легкую двойную мачту из двух связанных вверху пятиметровых весел и поднял на ней маленький прямой парус. «Ра» продолжала плавание.

17 и 18 июля мы переправили на «Шенандоа» весь лишний груз и сшивали связки, укрепляя лодку. Карло поплыл к яхте, толкая перед собой срубленную мачту, Жорж трудился под днищем «Ра», Юрий поддерживал сообщение с «Шенандоа» на хлипкой резиновой лодке, остальные бродили по затопленной палубе, таская веревки и свои промокшие вещи, и тут мы все чаще стали примечать на поверхности моря плавники акул, словно этакие игрушечные паруса. Под водой были видны могучие туши, медленно скользившие в прозрачной синей толще. Ребята на «Шенандоа» занялись рыбной ловлей, вытащили на палубу двухметровую акулу с белыми плавниками, потом другую, поменьше, и угостили нас нашим рисом с вкусной акульей печенью. Но четырехметровую синюю акулу рыболовам не удалось перехитрить, и она продолжала неутомимо патрулировать около нас.

Всем было строго-настрого наказано соблюдать предельную осторожность, и все же мы с ужасом увидели, как Жорж выскакивает на притопленный борт «Ра», преследуемый по пятам крупной акулой. Одну ногу Жоржа уже давно украшали следы акульих зубов. Я запретил ему нырять, пока кругом ходят акулы, тогда он ответил, что нам придется долго ждать, ведь в глубине под лодкой кружит не меньше двадцати пяти – тридцати акул... Было бы глупо рисковать людьми, и мы прекратили ремонт связок. Пусть уплывают стебли и пучки папируса, лишь бы средняя часть лодки и левый борт оставались целыми.

Прогнозы погоды, принимаемое радистом «Шенандоа», внушали тревогу, и у капитана были уважительные причины настаивать на возвращении в гавань. Экипаж «Ра» единодушно считал, что в случае шторма вернее всего оставаться на борту нашей потрепанной посудины. Правда, управлять лодкой было невозможно: рулевые весла сломаны, на мостике не устоишь, но папирус держался на воде, на нем вполне можно плыть на запад, как на огромном спасательном буе, пока нас не выбросит на берег.

«Шенандоа» поддавалась управлению, хотя в шторм вышли из строя помпы и один из двух моторов. Однако капитан и его команда не сомневались, что при первом намеке на ураган яхта даст течь или опрокинется, а тогда полый корпус сразу пойдет ко дну.

Впервые с тех пор, как мы распилили спасательный плот у берегов Африки, я устроил, как говорится, военный совет. И объявил ребятам, что, по-моему, пора прекращать эксперимент. Мы провели на папирусе два месяца, связки еще держатся на воде, и пройдено, не считая всех зигзагов, 6 тысяч километров, то есть столько же, сколько отделяет Африку от Канады. Значит, доказано, что папирусная лодка мореходна. Ответ получен. Рисковать жизнью людей ни к чему.

Бородатые, обветренные, с мозолистыми руками, ребята внимательно выслушали меня. Я попросил каждого высказаться.

– По-моему, надо идти дальше на «Ра», – сказал Норман. – Провианта и воды у нас достаточно. Можно сделать для сна площадку из корзин и сломанных досок. Конечно, нелегко придется, но через неделю мы подойдем к островам даже с тем клочком паруса, который у нас сейчас стоит.

– Я согласен с Норманом, – подхватил Сантьяго. – Если мы сейчас сдадимся, никого не убедишь, что опытные водители папирусных лодок могли дойти до Америки. Даже среди этнологов найдется немало таких, которые скажут, что главное не пройденные нами тысячи километров, а оставшийся маленький отрезок. Пусть останется всего один дневной переход, и то за это будут цепляться. Мы должны полностью пройти весь путь от берега до берега.

– Сантьяго, – возразил я, – тех немногих ученых, которые не способны уразуметь, что создатели папирусной ладьи управлялись с ней лучше нас, все равно не убедишь, даже если мы дойдем до самых верховий Амазонки.

– Надо продолжить плавание, – сказал Жорж. – Даже если вы сдадитесь, мы с Абдуллой пойдем дальше. Верно, Абдулла?

Абдулла молча кивнул.

– Это египетская лодка, – продолжал Жорж. – Я представляю Египет. Я должен плыть дальше, пока есть хоть одна связка папируса, на которой можно удержаться.

Карло вопросительно посмотрел на меня.

– Если ты считаешь, что надо идти дальше, я тоже дойду, – он погладил свою бороду. – Решай сам по обстановке.

Юрий все это время молча смотрел перед собой, теперь и он взял слово:

– Нас семеро товарищей, мы делили все радости и невзгоды. Либо вместе идем дальше, либо вместе кончаем путь здесь. Я против того, чтобы мы расставались.

Нелегко мне было решать. Ребята были готовы идти дальше. Может быть, все обойдется благополучно, но может быть и так, что кого-то смоет за борт ураганом. Эксперимент того не стоит. Я затеял его, чтобы получить ответ. Ответ уже есть. Папирусная лодка с экипажем из сухопутных крабов, которым не у кого было учиться, которые все делали наугад: наугад строили, наугад грузили, наугад управляли ладьей, – выдержала двухмесячное плавание в океане, выдержала шторм, люди и звери на борту живы-здоровы, весь главный груз цел. Если, взяв за радиус пройденный нами путь, провести окружность с центром в древнем финикийском порту Сафи, где мы стартовали, она захватит и Москву и северную оконечность Норвегии, рассечет пополам Гренландию, пройдет через Ньюфаундленд, Квебек и Новую Шотландию в Северной Америке, коснется крайней восточной точки Бразилии в Южной Америке. Выйди мы не из Сафи, а из Сенегала в Западной Африке, наш маршрут пересек бы весь океан по прямой и еще протянулся бы больше чем на 2 тысячи километров вверх по Амазонке, почти до ее истоков. Ведь в самой узкой части Атлантики ширина океана около 3 тысяч километров.