Опасная игра - читать онлайн книгу. Автор: Жаклин Уилсон cтр.№ 2

Ну, то есть раньше не было. Детский дом, конечно, не считается. Это не настоящий дом, а свалка для трудных детей. Тупых, злобных, некрасивых – таких, кого никто не хочет взять в приемную семью. Кого уже не надеются сбыть с рук и выбрасывают на помойку. Правда, в нашем детдоме такие противные дети попадались, им только на помойке и место. Особенно эта Жюстина Литтлвуд…

Мы с ней были заклятыми врагами. Потом, правда, помирились. Я даже подарила Жюстине свою чудесную шариковую ручку с Микки-Маусом. На другой день пожалела и попросила вернуть – хотела притвориться, будто я ее только на время отдала, но Жюстине лапшу на уши не навешаешь. Ни спагетти, ни вермишель и вообще никакие макаронные изделия.

Странно вообще-то – я теперь скучаю по Жюстине. Как-то весело было с ней враждовать и подначивать друг друга. Я всю жизнь лучше всех придумываю разные дурацкие подначки и всегда выигрывала, пока не появилась Жюстина. Да я и у нее выигрывала. Почти всегда. Правда! Но Жюстина тоже умела выдумывать такие заковыристые подначки, что – ух!

Мне ее не хватает. И Луиз тоже. И особенно Питера. Вот тоже странно – поначалу я терпеть не могла Хлюпика Питера, а теперь оказывается, он был моим лучшим другом. Увидеться бы с ним как-нибудь… А лучше – вот прямо сейчас. А то я совсем одна. Конечно, школу прогуливать страшно весело, а еще я нашла самый замечательный тайник на свете, только все равно мне чуточку одиноко.

Друг сейчас не помешал бы. Когда живешь в детском доме, надо стараться заводить побольше друзей, потому что семьи-то у тебя нет.

Ну, у меня семья как раз есть.

У меня чудесная красивая мама, самая лучшая на свете. Она жутко знаменитая кинозвезда, снимается в Голливуде и постоянно занята на съемках. Ей некогда со мной видеться, потому меня и отдали в детский дом…

Кого я обманываю? Ни вас, ни даже себя. Такую ерунду я всем рассказывала, когда была совсем маленькая. Другие малыши слушали, развесив уши, и даже восхищались иногда. А сейчас, если я начинаю болтать про киносъемки, все только губы кривят, а стоит отвернуться – хохотать начинают. Это еще те, кто подобрее. Другие мне прямо в лицо говорят, что я чокнутая. Они вообще не верят, что у меня мама киноактриса. А я точно знаю, она снималась в кино! Мама мне прислала большую глянцевую фотографию, там она в нижнем белье, и теперь все хихикают: «В каких это фильмах, интересно, твоя мама снимается?»

Ну, я им тоже сдачи даю. Иногда в прямом смысле – я кулаками махать здорово умею. А иногда только мысленно представляю. Надо было и миссис Рвоте Мешкли мысленно ответить. Учителя не любят, когда им прямо в лицо говоришь, что о них думаешь. Сегодня Р. М. новое сочинение нам задала – «Моя семья». Считается, так мы учимся писать свою автобиографию, а на самом деле это просто способ учителям разнюхать наши секреты. В общем, велела она всем приступать, а сама ко мне подходит. Еле между партами протиснулась, она же толстая. Нависла надо мной, прямо к самому лицу нагнулась. Я на секундочку даже испугалась, что она меня сейчас поцелует!

– А ты, Трейси, конечно, пиши о своей приемной маме, – прошептала миссис Р.М., щекоча мне ухо мятным от «Тик-така» дыханием.

Это она думала, что тихо шепчет, а в классе все сразу на меня уставились. Я тоже на них уставилась, отодвинулась от Р.М. как можно дальше и говорю:

– Миссис Мешкли, я напишу о своей настоящей маме.

Так и сделала. Кучу страниц исписала. Почерк получился корявым, и не до правописания мне было, и о всяких там точках и заглавных буквах я тоже не задумывалась – только время зря тратить. Зато я написала потрясающее сочинение про маму! Только закончить не успела. Училка снова стала обходить класс, остановилась около меня и давай читать через плечо – жутко отвлекает, между прочим. А потом шмыгнула носом и тяжело вздохнула. Я думала, опять начнет зудеть об аккуратности и правописании – но на этот раз она содержанием была недовольна.

– Ах, Трейси, какое у тебя живое воображение! – сказала она противным снисходительным тоном.

Еще и языком прищелкнула, и головой покачала, все с такой дурацкой усмешечкой.

– В смысле? – спрашиваю я довольно резко.

– Трейси! Не надо грубить, моя дорогая! – У нее в голосе тоже злость прорезалась. – Я же объяснила, что такое «автобиографическая тема». Это значит, что нужно написать о себе и о своей жизни правдиво.

– У меня в сочинении все до последнего слова правда!

– Ах, Трейси!

И она начала читать вслух. Теперь уже в полный голос, чтобы всем было слышно.

– «Моя мама играет главную роль в голливудском фильме с Джорджем Клуни, Томом Крузом и Брэдом Питтом. Они все от нее в восторге и все за ней ухаживают. В следующем фильме роль ее младшего брата будет играть Леонардо Ди Каприо. Они с Леонардо очень подружились на репетициях, мама ему показала мою фотографию, которую она всегда держит при себе в кошельке. Леонардо сказал, что я просто прелесть и он хочет со мной переписываться».

Р.М. все это прочитала, передразнивая меня, противным тоненьким голоском.

Все вокруг покатывались со смеху. Некоторые чуть не описались от хохота. Р.М. тоже слегка улыбнулась и говорит:

– Трейси, неужели ты действительно в это веришь?

Ну, я и ответила:

– Я действительно верю, что вы тупая уродина и вам роль могут дать только в фильме о летучих мышах-кровососах.

Я думала, она сейчас и впрямь мне в горло зубами вцепится. Ей хотелось, но она сдержалась, только вывела меня из класса и велела постоять в коридоре, потому что ей надоели мои грубости.

Я ей ответила, что она мне тоже до смерти надоела и что имя у нее очень подходящее. Может, другие ученики думают, что «Р» означает «Ровена» или «Рамона», а я точно знаю, что это «Рвота», и фамилия тоже очень удачная, потому что она и вправду похожа на старый драный мешок с картошкой.

На середине моей речи Р.М. ушла в класс, так что остальное я договаривала уже самой себе, прислонившись к стене и уставившись на свои кроссовки. Я сказала, что просто счастлива пропустить ее урок, потому что она зануда, зануда, зануда, ее хлебом не корми – дай заморить детей своим занудством до смерти. И конфетами не корми, и пирожными, и рахат-лукумом. И вообще я прямо-таки в диком восторге, что могу проторчать весь урок в коридоре!

Тут мимо прошел мистер Хэтеруэй. Он вел мелкого хлюпика-третьеклашку, у которого пошла носом кровь на уроке.

– Сама с собой разговариваешь? – спросил мистер Хэтеруэй.

– Нет, со своими кроссовками, – ответила я со злостью.

Думала, он тоже начнет меня ругать, а он кивнул и утер третьекласснику окровавленный нос.

– Я тоже разговариваю со своими ботинками, когда на душе паршиво. Особенно со старыми разношенными мокасинами хорошо поговорить, очень успокаивает.