Магия реальности. Как мы узнаем истину - читать онлайн книгу. Автор: Ричард Докинз cтр.№ 32

У этого мифа странное окончание.

Переходя мост — радугу, некоторые самые шумные люди посмотрели вниз — и были так напуганы высотой, что им стало дурно.

Они упали с радуги в море, где превратились в дельфинов.

Идея радуги как моста встречается и в других мифологиях. В древнескандинавских мифах о викингах радуга рассматривалась как хрупкие мосты, используемые богами для путешествий с небесного мира на Землю.

Многие народы, например в Персии, Западной Африке, Малайзии, Австралии и в Америках, смотрели на радугу как на большую змею, которая поднимается из земли, чтобы пить дождь.

Интересно, откуда взялись все эти легенды? Кто создаёт их, и почему некоторые люди, в конечном счёте, приходят к убеждению, что это было на самом деле? Эти вопросы увлекательны, и на них нелегко ответить. Но есть один вопрос, на который мы можем ответить: что такое радуга на самом деле?

Когда мне было лет десять, меня взяли в Лондон, чтобы посмотреть детский спектакль под называнием «Где кончается радуга». Вы почти наверняка его не видели, потому что он слишком немоден и непатриотичен для исполнения современным театром. Он всецело посвящён тому, насколько это крайне неповторимо — быть англичанином, и в кульминационном моменте приключения детей спасает Св. Георгий, святой покровитель Англии (не Великобритании, так как у Шотландии, Уэльса и Ирландии есть свои собственные святые покровители). Но что я наиболее ярко помню — это не Св. Георгий, а сама радуга. Дети действительно отправились к подножию радуги, и мы видели их переходящими по радуге на другую сторону. Это было ловко поставлено, с цветными прожекторами, светящими вниз через клубящийся туман, и дети остановились, застыв в изумлении. Я думаю, что это было приблизительно в тот момент, когда защищённый серебряным шлемом в ярких доспехах появился Св. Георгий, и мы, дети, ахнули, когда дети на сцене крикнули:

«Святой Георгий! Святой Георгий! Святой Георгий!»

Но именно сама радуга потрясла моё воображение. Не говоря уже о Св. Георгии: как прекрасно должно быть стоять прямо у подножия гигантский радуги!

Вы можете понять, откуда автор пьесы взял эту идею. Радуга действительно похожа на подходящий объект, висящий поблизости, возможно, на расстоянии в несколько километров. Кажется, что её левая нога упирается, скажем, в пшеничное поле и её правая нога (если вам повезёт увидеть полную радугу) — на вершине холма. Вы чувствуете, что можете подойти прямо к ней и стать именно там, где радуга опирается на землю, как дети в спектакле. У всех мифов, которые я описал вам, — одна и та же идея. Радуга рассматривается как определённая вещь, в определённом месте, на определённом расстоянии.

Что ж, вы, вероятно, решите, что в действительности это не совсем так! Во — первых, при попытке приблизиться к радуге, независимо от того, как быстро вы бежите, вы никогда не доберётесь до неё: радуга будет убегать от вас, пока совсем не исчезнет. Вы не можете её поймать. Но на самом деле она не убегает, потому что в действительности она вообще не находится в определённом месте, никогда. Это иллюзия, но увлекательная иллюзия, и понимание этого ведёт к разным интересным вещам, некоторые из которых мы рассмотрим в следующей главе.

Во — первых, мы должны понять то, что называется спектром. Он был обнаружен во времена короля Карла II — то есть, около 350 лет назад — Исааком Ньютоном, который, возможно, был величайшим учёным всех времён (кроме спектра, он обнаружил много других вещей, как мы уже видели в главе, посвящённой ночи и дню). Ньютон обнаружил, что белый свет на самом деле представляет собой смесь всех других цветов. Для учёного это и означает белый.

Как Ньютон это узнал? Он поставил эксперимент. Сначала он затемнил свою комнату так, чтобы в неё не мог попасть свет, а затем открыл узкую щель в занавесе, чтобы проник очень тонкий луч белого солнечного света. Затем он позволил лучу света пройти через призму, которая является своего рода треугольным куском стекла.

Что делает призма — это искривляет узкий белый луч; но искривлённый луч, выходящий из призмы, уже не белый. Он разноцветный как h радуга, и Ньютон дал название радуге, которую он сделал: спектр. Вот как это работает.

Когда луч света проходит через воздух и стекло проделывает этот фокус, и это будет иметь большое значение, когда мы вспомним о радуге. Именно преломление придаёт веслу изогнутый вид, когда — луч получается согнутым. Такой изгиб называется преломлением. Преломление вызывается не только стеклом: вода также проде вид, когда вы опускаете его в реку. Таким образом, свет изгибается, когда проходит сквозь стекло или воду. А теперь главный момент. Угол изгиба немного отличается, в зависимости от того, какого цвета свет. Красный свет изгибается под меньшим углом, чем синий. Поэтому если белый свет — действительно смесь цветов, как предположил Ньютон, что должно произойти, когда вы преломляете преломляете белый свет через призму? Синий свет изогнётся сильнее, чем красный, таким образом, они будут отделены друг от друга, когда появятся с другой стороны призмы. А жёлтый и зелёный свет окажутся между ними. Результатом является спектр Ньютона: все цвета радуги, расположенные в правильном порядке радуги — красный, оранжевый, жёлтый, зелёный, синий, фиолетовый.

Ньютон не был первым человеком, создавшим радугу с помощью призмы. Другие люди уже получали тот же результат. Но многие из них думали, что призма каким‑то образом «окрашивала» белый свет, как бы добавляла краситель. Идея Ньютона была совершенно иной. Он думал, что белый свет является смесью всех цветов, и призма просто отделяет их друг от друга. Он оказался прав и доказал это парой изящных экспериментов. Во — первых, он взял свою призму, как и прежде, и приоткрыл узкую щель на пути цветных лучей, выходящих выходящих из неё, так чтобы только один из них, скажем красный луч, прошёл через щель. Затем он поместил другую призму на пути этого узкого луча красного света. Вторая призма изогнула свет, как обычно. Но то, что вышло из неё, было только красным светом. Никакие дополнительные цвета не были добавлены, что было бы, если бы призма добавляла цвет, как краситель. В результате Ньютон получил именно то, что ожидал, подтвердив свою теорию, что белый свет является смесью света всех цветов.