Виват император! - читать онлайн книгу. Автор: Роман Злотников cтр.№ 24

Когда пассажиры вскарабкались в салон «УАЗа», он окинул их покровительственным взглядом и, снисходительно улыбнувшись, пожурил:

— Чтой-то вы принарядились. Чай, в тайгу едем.

Молодой парень, устроившийся на переднем сиденье, повернулся к нему и, кротко улыбнувшись, ответил:

— Не в тайгу. Поезжайте в аэропорт. Нас там ждут.

Макарыч хмыкнул, но, разглядев что-то в глубине больших серых глаз, спокойно смотревших на него, послушно крутанул руль и придавил акселератор.

Спустя час эскадрилья из шести вертолетов, среди которых были три огромных «Ми-26» и один «Ми-17» с таким роскошным салоном, какого Макарычу за всю его долгую, переполненную полетами на вертолетах жизнь видеть еще не приходилось, заложила пологий вираж над вытянувшимися в нитку круглыми котловинами, больше чем наполовину заполненными водой. Макарыч, который за время полета имел честь побеседовать со своими нанимателями (отчего у него появилось стойкое ощущение, будто его буквально вывернули наизнанку), робко мотнул подбородком в сторону иллюминатора.

— Вот, они самые.

Молодой человек, который в основном и довел своего тертого и нагловатого собеседника до подобного состояния, наклонился над изогнутым стеклом, а затем, глядя на него все так же спокойно и безмятежно, спросил невинным тоном:

— Значит, это и есть Проклятые озера?

Макарыч, который все это время старался всячески уйти от обсуждения цели их путешествия, приняв решение наплевать на все указания мэра и отстраниться с самого начала от этого дела, ограничившись лишь доставкой заинтересованных лиц к согласованному месту, дернулся и густо покраснел.

— Отчего ж Проклятые, и вовсе даже нормальные.

Его собеседник сочувственно кивнул и пояснил все тем же безмятежным тоном, от которого Макарыч уже готов был выпрыгнуть из вертолета.

— Я не имея в виду ничего плохого, просто у вас в городе их называют именно так. — И, не оставив Макарычу совершенно никаких шансов сыграть на том, что он якобы ничего не знает, добавил: — Что вполне справедливо, если учесть историю их возникновения…

— Константин Макарович…

Макарыч вздрогнул, выведенный из задумчивости, — слева над ним склонялся тот дюжий парень, которого он принял за телохранителя. Парень смотрел на Макарыча с насмешкой, или, может, это просто показалось, ведь когда он снова заговорил, его тон был подчеркнуто уважителен.

— Вот, Дмитрий Иванович просил вам передать в качестве аванса. Окончательный расчет по окончании работ. — С этими словами парень сунул ему в руку пухлый конверт и, коротко кивнув, пошел к палаточному городку, практически молниеносно выросшему на опушке. Макарыч проводил его взглядом и почти машинально раскрыл конверт. От того, что он увидел, у него невольно перехватило дыхание. Вот черт! СТОЛЬКО он не держал в руках еще никогда!

Когда роскошный «Ми-17», сделав круг над котловиной, полетел в сторону Усть-Неры, Макарыч прыгал на гребне и что-то восторженно орал вослед. Он понял, что, несмотря ни на что, готов делать все, что только пожелает этот странный молодой парень.

Между тем человек, который привел его в такое возбужденное состояние, сидел в кресле и смотрел в иллюминатор. Черноволосая девица с лошадиным лицом, сидевшая напротив, внимательно рассматривала заполненные цифрами распечатки. Наконец котловины скрылись за очередным гребнем. Дмитрий оторвался от иллюминатора и повернулся к черноволосой.

— Ну так что у нас получается, Ирина?

Черноволосая оторвалась от распечаток, сложила листы, подровняла пачку и аккуратно уложила бумаги в кейс, стоявший у подлокотника кресла.

— Прямо скажем — дороговато. Представляешь, во что нам обойдется только доставка материалов и оборудования?

Дмитрий усмехнулся:

— Не важно, деньги существуют, чтобы их тратить, и желательно с толком. А здесь как раз тот вариант.

Она понимающе кивнула:

— Значит — здесь.

Дмитрий пожал плечами:

— Конечно, надо еще дождаться результатов геологической экспертизы, но у меня сильное ощущение, что лучшего места для «Гнезда» нам не найти. А я, как ты знаешь, привык доверять своим ощущениям.

Они помолчали. Затем Ирина спросила:

— А ты учитываешь, что стройка подобного масштаба, развернутая в этой глуши, несомненно, привлечет внимание компетентных органов?

Губы Дмитрия тронула легкая улыбка.

— Стройка ТАКОГО масштаба привлечет внимание этих органов, где бы она ни затевалась. Не беспокойся, мы готовы к этому вниманию. Ну что предосудительного они смогут здесь найти? Жилые помещения? Тренажерные залы? Медицинскую и исследовательскую аппаратуру? Но, господи, это же стандартный набор ЛЮБОГО исследовательского центра. У них нет и не будет ни одного ЛЕГАЛЬНОГО способа сорвать это строительство. А никаких нелегальных возможностей сделать это мы им не дадим.

Ирина зябко повела плечами и, обхватив себя руками, отвернулась к окну. Внизу, насколько хватало глаз, простиралась тайга, похожая на испещренную проплешинами шкуру гигантского старого медведя, развалившегося, чтобы погреться на нежарком летнем солнышке. Несколько минут в салоне вертолета стояла тишина. Дмитрий наклонился и погладил женщину по волосам. Она склонила голову, щекой прижав его руку к своему плечу, и тихо произнесла:

— Черт возьми… Дмитрий, мне страшно. Мы никогда не играли с такими ставками. Мы никогда не ставили перед собой ТАКИЕ цели.

Лицо ее собеседника застыло. Он освободил руку и, полуобняв женщину за плечи, притянул ее к себе.

— Криста (она вздрогнула, услышав это имя из той, уже почти забытой жизни, разлетевшейся вдребезги на том далеком балу в особняке герцогов Мальборо), у нас нет другого выхода, мы… вынуждены идти ва-банк. Представь, что произойдет с этой планетой, если она останется расчлененной на множество государств и во главе каждого из них встанет своя элита бессмертных. Причем НОВОИСПЕЧЕННЫХ бессмертных. Еще опьяненных своим бессмертием, своей силой, могуществом. Только мы, те, кто выжил в течение уже сотен лет, имеем шанс удержать ситуацию под контролем. Не столько даже потому, что мы такие уж умные или обладаем огромным, прямо-таки немыслимым по меркам обычных людей опытом. А по той простой причине, что мы прошли гораздо более жесткий естественный отбор.

У каждого из нас было гораздо больше времени, чем у любого из людей, чтобы совершить непоправимую ошибку. И все, кто был предрасположен к ним, уже их совершили. Все, кто рвался к власти, не имея на это особых способностей, — уже достигли своего и благополучно сломали себе шею. Ты думаешь, что Шикльгрубер принял яд оттого, что ему некуда было бежать, или потому, что он не видел шансов вырваться из окружения? С его-то способностью выворачиваться из абсолютно безвыходных ситуаций? Он просто не выдержал столь убедительного доказательства собственной несостоятельности. А что произойдет с нами, когда нынешним, пока еще не бессмертным элитам станет известно, что бессмертие или хотя бы очень долгая, длиной в сотни лет жизнь вполне возможна? Ты представляешь, какая развернется охота за материалом для исследований? И что мы можем ей противопоставить? У нас нет никаких силовых ресурсов, одна незаметность. А с тем бумом информационных технологий, который имеет место быть, эта незаметность скоро развеется как дым. Нас вычислят уже через тридцать-сорок лет.