Бремя чисел - читать онлайн книгу. Автор: Саймон Ингс cтр.№ 84

Внешне Елена не очень похожа на отца. Лишь после того как она заговорила, я убедился, что это дочь Жоржи Каталайо. Она даже по-своему привлекательна. Елене сорок с небольшим, но последствия ужасной засухи оставили отпечаток на ее внешности.

Она никому не позволит выбросить ее из этого дома.

— Они унесли мой радиоприемник, — призналась Елена. — У меня было три козы. Эти подонки забрали всех.

— Неужели?

— Все равно они ушли, — пожала плечами моя собеседница.

— Они вернутся.

— Сэм Каланге держит с ними связь. У них сейчас находятся несколько курандейрос, они лечат их раненых. Там, в саванне, все сильно оголодали.

— Что вы говорите?

Елена делала единственное, что в ее силах. Она пыталась примириться с действительностью.

— Послушайте, — сказал я. — В моем доме найдется комната для вас. Вы могли бы пожить у меня.

На неуклюжее предложение белого человека она ответила самым естественным образом: отрицательно покачала головой и улыбнулась. Был день стирки, и мы с Еленой пошли к ручью, который когда-то питал муниципальный бассейн Голиаты.

Пока Елена отбивала о камни скрученную в жгут капулану, ее сын Матеу, не обращая внимания на нас обоих, лежал на своей тростниковой циновке и размахивал руками, как будто дирижировал какой-то сложной современной симфонией. Я сидел, болтая ногами, на краю старого бассейна и размышлял о том, что же привело меня сюда. Что подарило мне эту встречу.

Бассейн уже давно пуст. Труба, по которой в него поступала вода из ручья, разбита вдребезги, а украшавшая когда-то дно голубая декоративная плитка — рыбки, раковины, водоросли, кораблики, мельницы — превращена в груду цветных осколков. Бандиты раскурочили даже кабинки для переодевания, некогда оберегавшие целомудрие плантатора и его детей, парикмахера и его семьи, инструктора по вождению и его жены — малочисленной белой элиты старой Голиаты.

Из кухни Елены открывается прекрасный вид на подножие холма, на останки кабинок, на Голиату и бурую ленту взлетно-посадочной полосы. Еще дальше, ближе к линии горизонта, воздух так прозрачен и чист, что видна даже малавийская граница.

Елена завернула сына в постиранную капулану — та уже успела высохнуть под жгучим утренним солнцем. Я смотрел, как она привязывает малыша к себе, и мне бросилось в глаза, что у нее дрожат пальцы.

От меня также не ускользнуло, что она посмотрела на Матеу с какой-то безнадежной тоской.

— Что случилось?

Елена пожала плечами:

— Просто вспомнила одну свою подругу.

Я молчал, ожидая дальнейших пояснений.

— Пойдемте, — сказала она. — Сходим на ее могилу. Хочу поговорить с ней.

Мы спустились с холма вниз, к кладбищу. В дневное время тут было нечего опасаться. В одной части кладбища я увидел памятники жертвам взрывов, тем, чьи останки невозможно было нормально похоронить. А вот какой памятник Елена установила на могиле мужа.

ДЖОЗЕФ АЛЕКСАНДР МЛОКОТЕ

1951–1983

Даты жизни опечалили меня.

— Он был так молод.

Должно быть, женился на Елене еще подростком.

— Муж погиб, ведя грузовик по проходу между минными полями, — сказала она.

За памятником ее мужу расположен участок крошечных могил. Я подумал, что здесь похоронены младенцы, умершие при родах или в результате выкидыша. Но Елена сказала:

— Здесь покоятся оторванные конечности.

В этих могилках лежали ноги. Обрубки ног. Кости, суставы и сухожилия. Подобных могил было так много, что я задался вопросом, а где же обитают калеки? На улицах мне они не встречались.

— Они обрабатывают свои поля, — пояснила Елена. — Где же им еще быть?

— А как же мины?

— А что мины?

Мне вдруг стало интересно, навещают ли калеки свои собственные могилы.

Елена отвела меня к тому месту, где покоилась ее подруга.

— Кеси, — сказала она, обращаясь к могильному холмику. — Это — Саул. Он был другом моего отца.

Я посмотрел на Елену. Та ответила мне улыбкой.

— Не знаю, зачем он пришел к нам, но догадываюсь.

— Ваша подруга, — произнес я, стараясь скрыть свои истинные чувства. — Кто она такая?

— Она была медсестрой, — ответила Елена. — Обычным гражданским лицом. По словам ее мужа, она была на шестом месяце беременности, когда на больницу напали матсангас.

Только без нервов. Я уже стал понемногу привыкать к подобным историям.

— Они вырвали у нее из живота еще не родившегося младенца и швырнули его в огонь.

Елена взяла меня за руку. Матеу, привязанный к ней складками капуланы, заморгал, глядя на белого человека.

— Я ведь получила вашу открытку, — сказала Елена, — и знаю, что привело вас сюда. Вы думаете, что это сделала я.

Она вывела меня с кладбища, мы вновь поднялись по склону и вернулись к ней в дом.

Пока мы шли, Елена рассказала о своем кратком участии в событиях мировой истории.

— Этого не должно было случиться. Я имею в виду бомбу, — проговорила она.

Дьявольский союз, объединивший людей из ПИДЕ и РЕНАМО, стал причиной убийства Жоржи Каталайо. Когда во ФРЕЛИМО просочились слухи о готовящемся покушении, Елена, известная тем, что порвала все связи с отцом, решила воспользоваться представившейся возможностью и сыграть роль провокатора. Ей хотелось сделать себе имя в освободительном движении. Всячески подчеркивая вражду между собой и отцом, она отослала группе заговорщиков полученную от меня энциклопедию и подсказала им, что бомбу можно подложить в посылку с книгами.

— То есть вы действовали в одиночку, как я понимаю.

Елена вздохнула. Очевидно, я ляпнул что-то не то.

— ФРЕЛИМО — большая организация. В ней много разных группировок и фракций.

Фракция, к которой она принадлежала, решила проследить маршрут одного английского моряка, которому поручили доставить посылку с бомбой. Смертоносный сверток можно было без особых трудностей у него похитить, когда он прибудет в Лоренсу-Маркиш. Бомбу предполагалось обезвредить руками старого резидента КГБ, который уже давно маялся от безделья на оперативной базе в столице Мозамбика.

— Значит, вы работали на русских?..

После того, как бомба была бы обезврежена, ее намеревались вручить Жоржи Каталайо: подарок в равной степени пугающий и безопасный.

Я не мог поверить своим ушам.

— Господи, но почему вы задумали такую очевидную глупость?!

Почему? Да потому, что останься Жоржи Каталайо в живых после неудавшегося покушения, руководство ФРЕЛИМО — теоретически — изменило бы свои взгляды и пошло на сближение с Советским Союзом. Дочь Жоржи Каталайо рассказывала все это с меланхоличной интонацией человека, который после долгих лет внутренней борьбы уже примирился с самим собой.