Я Пилигрим - читать онлайн книгу. Автор: Терри Хейз cтр.№ 191

Взяв письма, я прохромал через кухню и поднялся в свою комнату.

Прежде всего я прочитал письмо Брэдли. Стоило ему только выйти из дома няни, как она тут же позвонила в полицию и рассказала о случившемся.

Поскольку эта женщина работала на Кумали, ей без труда удалось убедить копов, что она говорит правду, хотя происшествие было из ряда вон выходящим. Разыскать чернокожего американца большого труда не составило: был отправлен сигнал всем постам, и патрульная машина задержала Брэдли еще на пути в гостиницу. Его сильно ударили по голове, разоружили и отвезли в полицейский участок. Бен опасался самого худшего – турецкого варианта допроса с пристрастием, но в это время в «Театре смерти» разразилось сущее светопреставление.

По распоряжению президента туда были высланы вертолеты Средиземноморского флота – вовсе не за мной, а чтобы арестовать Сарацина и собрать улики. Гросвенор позвонил президенту Турции и сообщил, что разыскивается человек, пытавшийся приобрести ядерный заряд для бомбы. В результате в руинах собрались вместе оперативники Турецкой разведывательной службы и военные. В море недалеко от берега появились два эсминца турецкого флота, на побережье – с полдюжины американских вертолетов, а в руинах – две сотни военных и агентов разведки. Поступил приказ оставить Брэдли в покое, пока ситуация не прояснится.

Проведя пять дней в камере, Бен получил назад свой паспорт и вышел на свободу после того, как Гросвенор лично попросил об этом турецкого президента. Брэдли отправился в отель, где состоялось его обильно смоченное слезами телефонное воссоединение с Марси. Немного успокоившись, она спросила мужа, когда ждать его домой.

– Ну, где-нибудь через недельку вернусь, – пообещал он.

– Что?! – вскричала Марси.

Будучи копом до мозга костей, Бен не мог уехать, не добившись экстрадиции Камерон и Ингрид, обвиняемых в убийстве Доджа и женщины в гостинице «Истсайд инн». На следующее утро, меньше чем через двенадцать часов после своего освобождения, Брэдли вновь оказался в полицейском участке. Хайрюнниса, которая встретила его в офисе Кумали, шепотом сообщила, что ее начальница до сих пор «отчитывается» в вышестоящих инстанциях (по-видимому, сестра Сарацина точно следовала полученным от меня инструкциям). Брэдли спросил, кто сейчас руководит расследованием убийства. После целого шквала телефонных звонков молодой коп в начищенных до блеска ботинках сопроводил Бена в роскошный офис начальника полиции Бодрума.

Я уже видел раньше этого человека: в ту ночь, когда целая толпа его подчиненных гонялась за мной по судоремонтной мастерской «Гул и сыновья»; я еще расплющил тогда Губку Боба. Шефу полиции было за пятьдесят: крупный румяный мужчина с холеной кожей и аккуратными усами. Униформа была ему явно тесновата и так обтягивала его внушительную фигуру, что казалось, будто золотые пуговицы на мундире могут отлететь в любую минуту. Несмотря на одеколон, которым обильно обрызгал себя начальник полиции, от него пахло по`том. Узнав из письма Бена, как протекала их беседа, я, честно говоря, не слишком удивился.

Шеф полиции сообщил, что им были получены многочисленные заявления от юристов, представляющих интересы Камерон и Ингрид. Как я и предполагал, после проведенного мною допроса они тут же связались со своими адвокатами. Эти заявления вынудили его лично изучить дело.

Далее он сказал следующее:

– Естественно, я не стал принимать в расчет факты, будто бы обнаруженные человеком, который называл себя Броуди Дэйвидом Уилсоном. Он даже не сотрудник ФБР и, как выяснилось, прибыл в нашу страну под чужим именем и фальшивым предлогом. Мы поняли, что он преследовал собственные интересы, намеренно усложняя и затягивая расследование. Тщательно изучив это дело, я убедился, что турецкие детективы, как обычно, великолепно поработали. Совершенно ясно, что их первоначальный вывод абсолютно правилен: мистер Додж погиб в результате несчастного случая. Ни о каком предумышленном убийстве говорить не приходится.

Бен глядел на него, не веря своим ушам, но огромный турок, казалось, даже не замечал этого. Он улыбнулся, прикурил еще одну сигарету и широко развел руки.

– Конечно, мне не хотелось выносить эту оценку, так сказать, единолично, основываясь лишь на своем собственном мнении. Я представил свидетельские показания и заявления адвокатов одному из самых наших уважаемых местных судей. Он тоже не видел причины задерживать в Бодруме этих двух женщин и других важных свидетелей. Судья внес предложение вернуть всем фигурантам этого дела паспорта и отпустить их под залог – на случай, если вдруг откроются какие-либо новые обстоятельства. И я с ним согласился.

– То есть как это «отпустить»?! – возмущенно воскликнул Бен. (Эх, как права была Марси, утверждая, что он принимает чужие несчастья слишком близко к сердцу и чувствует себя единственным защитником каждой очередной жертвы преступления.) – И какова же, позвольте поинтересоваться, была сумма залога?

Турецкий коп хотел побыстрее от него отделаться.

– Всего свидетелей было десять человек… Не помню точной цифры… Надо посмотреть в документах…

– Сумма? – настаивал Бен, даже не пытаясь скрыть свой гнев.

Шеф полиции отбросил показную любезность.

– Каждый внес по двести тысяч долларов, – прорычал он.

Десять человек по двести тысяч – то есть два миллиона долларов! Это целое состояние, но только не для Камерон. Брэдли понял, как она вышла из этой неприятной ситуации: просто-напросто дала полиции взятку, купив свободу себе и Ингрид.

– Когда они уехали? – спросил он в полном отчаянии.

– Три дня назад. Сели на борт огромного круизного судна, которое через час вышло в море.

– А если рано или поздно в этом деле все-таки откроются новые обстоятельства? – поинтересовался Бен с горечью. – Как вы тогда поступите?

– Мы свяжемся с ними и попросим вернуться. Но я, как уже говорил вам, уверен, что это не понадобится.

Бен писал, что турок при этом мило улыбался.

Я уже упоминал, что вовсе не был удивлен. Разумеется, алчный шеф полиции Бодрума и продажный судья не могли не понимать, что своим расследованием я буквально загнал Камерон и Ингрид в угол. Тем не менее, стоило лишь ФБР слегка ослабить надзор, они пошли по пути многих поколений своих оттоманских предков – протянули руку за взяткой.

Бен писал, что ничего не мог поделать: обе преступницы уже покинули Бодрум, а уплаченные Камерон деньги означали, что все важные свидетели тоже разъехались. Бен думал, что можно попытаться вновь поднять это дело в Нью-Йорке, но был реалистом и понимал: у него мало надежды на успех, если обе женщины не возвратятся в Америку. Однако они располагали значительными денежными средствами и, конечно, не имели особой нужды вновь появляться на родине, а потому могли спокойно путешествовать по миру до конца своих дней.

Несколько минут я сидел в тишине, размышляя об этих двух женщинах и совершенных ими преступлениях, но даже тогда не вспомнил слова Ингрид о том, что на самом деле не понимаю и половины случившегося с ними.