Эффект Люцифера. Почему хорошие люди превращаются в злодеев - читать онлайн книгу. Автор: Филип Зимбардо cтр.№ 41

Заключенный № 1037 говорит Дэвиду, что никто не может выйти из эксперимента по своему желанию. Затем он советует ему не упрямиться так, как он делал на первых перекличках. Сейчас надо вести себя таким образом, чтобы спланировать побег, говорит № 1037 по секрету, нужно «играть по правилам охранников, а потом ударить их в самое слабое место».

На самом деле, сказал нам Дэвид, у № 8612 не было никакого плана побега. А мы уже потратили столько времени и сил на подготовку к нападению! «Конечно, кто-то из парней мечтает, что во время часов для посещений придут друзья и освободят их, или что они сбегут во время визита в туалет, — говорил он, — но совершенно ясно, что это лишь мечты, — утопающий хватается за соломинку» [86] .

Мы постепенно понимаем, что Дэвид нарушает нашу устную договоренность и все менее охотно играет роль информатора в этой чрезвычайной ситуации. Когда в тот же день кто-то крадет ключи от полицейских наручников, Дэвид говорит нам, что понятия не имеет, где они. Как мы узнали из его отчета в конце эксперимента, он лгал: «Я скоро узнал, где ключи от наручников, но решил не говорить об этом, по крайней мере до тех пор, пока это имело какое-то значение. Я должен был сказать, но не собирался тут же предавать этих парней».

Это довольно внезапное и удивительное превращение в настоящего заключенного еще более очевидно из других слов Дэвида. Он почувствовал, что в течение двух дней пребывания в нашей тюрьме ничем не отличался от других, «кроме того, что я знал, когда выйду, но даже это знание становилось все менее и менее определенным, потому что меня могли выпустить те, кто был там, снаружи. Я возненавидел эту ситуацию». Уже в конце первого дня, проведенного в Стэнфордской окружной тюрьме, Дэвид, наш информатор, сказал: «Этой ночью я заснул, чувствуя себя грязным, виноватым и испуганным».

Мы выслушиваем жалобы заключенных

Тот же комитет из трех заключенных, с которыми я встречался раньше, явился, пока я разбирался с городской полицией, к Керту Бэнксу с длинным списком жалоб. Комитет состоит из лидера, № 5704, а также № 4325 и № 1037, которые избраны большинством голосов заключенных. Керт с уважением выслушивает их жалобы. Они жалуются на антисанитарные условия вследствие ограничений посещения туалета; отсутствие чистой воды для мытья рук перед едой; отсутствие душа; опасность заразных инфекций; слишком тесные наручники и цепи на ногах, вызывающие ушибы и потертости. Они просят также о церковной службе по воскресеньям. Кроме того, они спрашивают, нельзя ли менять цепь с одной ноги на другую, есть ли возможность делать физические упражнения, выделить время Для отдыха, выдать чистую униформу, разрешить общаться с заключенными из других камер, хотят узнать, будет ли дополнительная оплата за работу в воскресенье, и вообще, есть ли возможность заниматься чем-то более полезным, чем просто сидеть или лежать на кроватях.

Керт спокойно слушает, в своей обычной манере, не проявляя никаких эмоций. Уильям Кертис Бэнкс — довольно светлокожий афроамериканец, ему под тридцать, у него двое детей, он аспирант второго года обучения и гордится тем, что поступил на лучший факультет психологии в мире. Он трудолюбив и амбициозен, как и любой другой студент, с которым мне приходилось работать. У него нет времени на легкомыслие, невоздержанность, слабости, оправдания или глупости. Керт держит свои эмоции при себе, за фасадом стоика.

Джим-4325, тоже довольно сдержанный, должно быть, счел бесстрастную манеру Керта признаком недовольства. Он спешит добавить, что все это — на самом деле не «жалобы», а «только предложения». Керт вежливо благодарит их за все эти предложения и обещает передать их на рассмотрение начальству. Интересно, думаю я, заметили ли они, что он не делал никаких заметок, а они не передали ему свой список. Важнее всего для нашей Системы было создать иллюзию демократии в авторитарной атмосфере.

Однако несогласие граждан требует каких-то изменений в Системе. Если вводить их мудро, такие изменения предотвращают открытое неповиновение и восстание. Но когда Система тихо поглощает несогласие, оно подавляется, и бунт сходит на нет. Не получив никаких гарантий того, что их жалобы будут, рассмотрены, наши «представители общественности» вряд ли достигли своих целей. Стэнфордский комитет по рассмотрению жалоб заключенных провалил свою главную миссию — проделать дыру в броне системы. Но они ушли, вполне удовлетворенные тем, что им удалось открыто выразить свое недовольство и почувствовать некоторую власть, пусть даже на самом низком уровне, потому что их жалобы были выслушаны.

Заключенные вступают в контакт с внешним миром

Первые письма заключенных содержали приглашения для потенциальных посетителей, которые должны прийти сегодня вечером, в третий день эксперимента. Во второй раз можно написать тем, кого приглашают на следующий раз, либо кому-то из друзей или членов семьи, кто живет слишком далеко и не может приехать к заключенным. Заключенные написали письма на наших официальных бланках, охранники собирали их, чтобы отправить по почте, и конечно, как указано в одном из правил, проверили «в целях безопасности». Следующие примеры дают некоторое представление о том, как чувствовали себя заключенные. Как минимум в одном случае это стало для нас большим сюрпризом.

Красавчик Хабби-7258 просит свою девушку «принести какие-нибудь картины или плакаты, чтобы было не так скучно сидеть на кровати и пялиться на пустые стены».

Крутой парень Рич-1037 с усами, как у мексиканского революционера Сапаты, описывает приятелю свой гнев: «Это уже не похоже на работу, черт побери, ведь отсюда невозможно выбраться».

Стью-819, у которого становится все больше жалоб, посылает другу довольно живописное описание: «Еда здесь столь же хороша и обильна, как на третий день второго путешествия Эбенезера [87] в Таиланд. Почти ничего не происходит, в основном я сплю, выкрикиваю свой номер и подвергаюсь унижениям. Будет замечательно выйти на волю».

Маленький заключенный азиатского происхождения, Глен-3401, однозначно выражает свое презрение к этому месту: «Мне все осточертело. Пожалуйста, соверши теракт: брось зажигательную бомбу на Джордан-холл. Мы с друзьями дошли до ручки. Мы собираемся как можно скорее совершить пробег, но сначала я должен разбить головы парочке охранников». Он добавляет загадочный постскриптум: «Ни в коем случае не показывай этим кретинам, кто ты на самом деле».

Сюрпризом стало письмо нашего курильщика Пола-5704, нового лидера заключенных. В этом письме № 5704 делает глупость, недостойную настоящего революционера. Он информирует свою девушку — прямым текстом — что, выйдя на свободу, собирается написать серию статей об эксперименте Для местных независимых газет. Он обнаружил, что мои исследования поддерживает Управление морских исследований Министерства обороны [88] . В результате у него возникла теория заговора. Он считает, что мы пытаемся выяснить, каким образом найти предлог для того, чтобы сажать в тюрьму студентов, выступающих против войны во Вьетнаме! Очевидно, он только начинающий революционер, потому что не слишком умно обсуждать столь подрывные планы в письме, которое мы наверняка прочтем.