Искусство быть родителем - читать онлайн книгу. Автор: Маруся Светлова cтр.№ 43

Я хочу еще раз обратить твое внимание на одну важную вещь. Образ будущей личности ребенка, то, кем, каким он будет себя считать, закладывается помимо нашего сознания. Даже когда мы не предпринимаем никаких осознанных педагогических действий или воздействий - формирование образа ребенка уже идет.

И второй важный момент: этот процесс формирования образа будущей личности - постоянный, меняющийся. Ни один ребенок не является окончательно сформированной, застывшей конструкцией. Меняется отношение родителей - меняется и представление ребенка о самом себе.

Поэтому нам так важно становиться осознанными, чтобы понимать - какую информацию о ребенке мы передаем ему? Что нам надо изменить в нашем отношении к нему, в нашем представлении о ребенке, чтобы новое воздействие на ребенка помогло ему изменить представление о себе? Потому что наше воздействие на ребенка не ограничивается первым годом его жизни. В течение всей нашей совместной жизни мы продолжаем формировать этот образ.

Поэтому нам надо очень глубоко, осознанно проанализировать - как мы это делаем, в чем проявляется это незаметное пропитывание, напитывание ребенка информацией.

Формируем образ «Я»

Мама тащит маленького ребенка за руку.

- Отпусти меня! - требовательно говорит ребенок. - Не видишь - человеку больно!

Он знает, что он - ЧЕЛОВЕК. Он чувствует себя ЧЕЛОВЕКОМ. Большим, важным, ценным.

- Чего ты меня за руку держишь, как маленькую! - громко говорит девочка лет четырех папе, стоящему с ней в магазине в очереди.

- Я тебя держу, как большую, - весело отвечает ей папа. Но девочка так же серьезно отвечает:

- Больших за руку не держат!

Она знает, она уверена, что она - большая. И что больших - не держат за руку. Потому что они - БОЛЬШИЕ.

Дети изначально уверены в своей величине и значимости. В своей «хорошести». До той поры, пока мы не разрушим эти их представления о себе.

Мы говорим им это напрямую. Мы рассказываем им, что они - неорганизованны или неумелы. Что они маленькие и должны слушаться. Что они слабенькие и могут заболеть. Мы называем их неряхами или бестолочами. Лентяями или тупицами. Мы делаем это по-разному - кто-то мягко объясняет ребенку, что он неорганизованный или ленивый. Кто-то - жестко, резко оценивает, даже оскорбляет ребенка.

«Моя мама называла меня в детстве „кусок паскудины“, - рассказывала одна женщина. - Я тогда не понимала, что такое „паскудина“, и плакала, что я - даже не целая паскудина…»

Мы говорим детям, кто они, какие они - косвенно, интонацией, взглядом передавая истинную информацию, отношение к ребенку, которая содержится в словах. Они считывают с нас информацию о себе, которая просто написана на наших лицах, слышна в наших интонациях.

Если ты считаешь своего ребенка бестолочью, то простая просьба после школы зайти к бабушке и купить ей по дороге хлеб, превращается в издевательски-унизительное: «Зайдешь после школы к бабушке (и при этом взгляд, как на бестолочь, и интонация сомневающаяся, способен ли он понять!), ты слышишь, что я тебе говорю? Зайди к бабушке и хлеб ей принеси, понял? Ты понял или нет?» (а за этим звучит: «Бестолочь, тебе сколько раз повторять надо, все равно ведь забудешь!»)

И все психологические защитные механизмы ребенка после этого унижающего, не верящего в него обращения обязательно включатся, и ребенок просто забудет, выкинет из себя всю эту неприятную унизительную ситуацию и вместе в ней всю информацию - куда зайти, зачем. И после школы забудет зайти к бабушке или забудет принести хлеб. Как и предсказывала мама, не верящая в своего ребенка. И получит от мамы - я так и знала! И ощущение себя - бестолкового, безответственного, которое она на самом деле ему и передала в своем обращении к нему.

Я помню, как смеялись мы рассказу одной молодой женщины из ее детства, как мама спрогнозировала все ее поведение. Однажды ее контролирующая, строгая мама отправила ее к бабушке на другой конец деревни за молоком и сметаной.

- Был холодный зимний день, - рассказывала женщина, - земля была покрыта наледью. «Смотри, осторожно, - сказала мама, - не разбей банки! Да не беги, под ноги смотри, а то поскользнешься и разобьешь банки! Знаю я тебя…»

Под эти позитивные, «верящие» в нее напутствия девочка и пошла к бабушке. Взяв литровую банку сметаны и банку молока, она пошла обратно.

- Я шла быстро, весело, мотая этими банками, прокатываясь на скользких местах, как вдруг вспомнила, что говорила мне мама! Я же могу упасть и разбить банки! И я стала идти осторожно, медленно, ощупывая ногами каждый кусочек дороги, чтобы не упасть, и бац - неожиданно упала! И банка молока так и треснулась о землю… Я поплелась домой, уже зная, что мне скажет мама… Но настолько живуч во мне был мой ребенок, веселый, озорной, что я в какой-то момент опять увлеклась и шла, весело помахивая банкой сметаны и каталась на ледяных дорожках. Так я дошла до дома и, уже поднимаясь на скользкое крыльцо дома, я вдруг опять вспомнила мамины слова - я же могу упасть и разбить банку сметаны! И в ту же минуту я поскользнулась и упала, разбив банку сметаны прямо о крыльцо… Все получилось именно так, как говорила мне мама…

Мы видим их бестолковыми или неорганизованными, ненадежными, на которых нельзя положиться. Мы видим их не способными что-то сделать. Поэтому и интонации наши передают наше видение. И взгляды наши передают эту информацию. Но какой другой была бы и интонация, и взгляды, и слова, если бы мы видели в ребенке уважаемую личность, сильного, способного, заботливого и внимательного ребенка!

Если я уважаю личность ребенка, я могу спросить: «У тебя будет время после школы? Было бы замечательно, если бы ты смог зайти к бабушке, купить ей хлеб». И я не буду давать сто инструкций. Потому что отношусь к ребенку с позиции - он умный, самостоятельный, он все сделает правильно, ему можно доверять.

Мы так часто даем им информацию о том, что они не такие, неправильные, даже не замечая этого, когда сравниваем наших детей с другими детьми, с собой в детстве. Мы идеализируем свое детство, старших детей, других детей.

- Когда я была маленькой, мне мама по пять раз не повторяла… (С трудом верится, а если и так - что хорошего было в этой детской послушности?!)

- Твой брат никогда так не делал… Он учился на одни пятерки! (Чистое вранье!) - Он всегда убирал игрушки! (Еще одно вранье!)

- Ему не нужно было напоминать, чтобы он вечером собирал портфель (Опять неправда, или - несчастным же он был ребенком, если был таким солдафоном!)

- Вот дочь Веры Петровны никогда не сядет смотреть телевизор, пока не сделает уроки… (Как ты можешь это знать?)

Мы делаем это с самыми благими намерениями - на примере других детей научить ребенка порядку, сделать его лучше. Но у ребенка от таких сравнений не в его пользу появляется ощущение, что он какой-то урод - не учится так, как другие, не помогает, не убирает… Во всем он хуже других. Бестолочь, одним словом. И никакого от него толку.