Проект Атман. Трансперсональный взгляд на человеческое развитие - читать онлайн книгу. Автор: Кен Уилбер cтр.№ 21

В этой и следующей главах я намерен особо выделять понятие интенциональности, и потому в порядке введения (мы вернемся к нему позже) позвольте отметить, что, согласно Мэю, интенциональность — это «не отождествленность с интенциями (намерениями), а измерение, лежащее в их основании… то измерение, которое пронизывает и включает в себя как сознание, так и бессознательное, как познание, так и волеизъявление» [265]. Я буду называть познавательный аспект интенциональности образным видением или процессом высшей фантазии. «Воображение, — говорит Мэй, — является родным домом для интенциональности». Или еще лучше: «Интенциональность — это наделенная воображением внимательность, которая лежит в основе наших интенций и формирует наши действия». Можно сказать, что познавательным аспектом интенциональности является образное видение, а волевым аспектом последнего — интенциональность; причем и то и другое, как я полагаю, берет свое начало в единстве ума и тела более высокого порядка, которое мы называем кентавром.

Интенциональность — это спонтанная воля кентавра, в котором едины тело и сознание, а образное видение или высокая фантазия — это его язык. Ролло Мэй так и говорит: «Воображение — родной дом для интенциональности, а фантазия — один из ее языков. Под последней я подразумеваю не что‑то нереальное, куда мы убегаем, а ее изначальный смысл, phantasitikous, «способность представлять», «делать видимым». Фантазия — это язык тотальной самости (курсив мой — К. У.)» [265]. Сходным образом, Перлз с соавторами отмечают, что фантазия в своей чистейшей форме является просто выражением самости-в-единстве: «единством перцептуальных, моторных и чувствительных функций» [292], которое они называют разновидностью «спонтанного соприкосновения» (что очень похоже на «спонтанную волю» у Фарбера).

Юнг также быстро уловил объединяющую роль процесса высокой фантазии. «Внутренний образ, — пишет он, — это комплексный фактор, состоящий из самого разнообразного материала, заимствованного из самых разных источников. Это, однако, не конгломерат, а суммарный продукт с собственным автономным назначением. Образ является концентрированным выражением совокупной психической ситуации, а не чистых и простых содержаний бессознательного — ни исключительно, ни даже по преимуществу» (курсив Юнга) [214]. Следовательно, для Юнга комплексный образ — то, что я называю высокой фантазией или образным видением, — является выражением тотального бытия, включающим и сознательный, и бессознательный аспекты (припомним, что Ролло Мэй говорил об интенциональности, как об «измерении, пронизывающем и включающем в себя как сознание, так и бессознательное»). По собственным словам Юнга, «образ в равной мере является выражением как бессознательной так и сознательной ситуации текущего момента. Поэтому интерпретация его значения не может проистекать ни исключительно из бессознательного, ни из сознания, но лишь из их взаимного отношения» [214].

Говоря о процессе «высокой» фантазии, я подразумеваю, что существует также и процесс «низкой» фантазии. И мы уже видели его: это инфантильный первичный процесс уравнивания целого и части и тождественности субъекта и предиката, познавательная форма магического тифона. Две эти формы, какими бы похожими они ни казались непривычному взгляду, просто нельзя уравнивать.

Но именно здесь мы начинаем видеть возникновение принципа, которому предназначено сыграть наиважнейшую роль в постижении природы высших сфер бытия и сознания. Снова и снова мы будем наблюдать, как он появляется в связи со все более развитыми структурами психики: многие структуры «до-» из внешней дуги появляются на внутренней дуге уже как «транс-», или «над-». То есть до — вербальные глубинные структуры уступают место вербальным, которые сменяются транс — вербальными; до — личностные структуры уступают личностным, а те — над — личностным, или трансперсональным; до — эгоические переходят в эгоические, и далее — в над — эгоические; до — ментальные — в ментальные, а затем — в транс — ментальные, и так далее. Я частично показал все это на рис. 3.

Рис. 3 Основные моменты

Жизненного Цикла: «До-»

против «Транс-»

Хотя между до(пред) — и транс(над) — структурами, естественно, существуют поверхностные сходства, их нельзя уравнивать. Поскольку в современной психологии и психиатрии наблюдается тенденция к низведению всех транс — структур к до — структурам, я попытаюсь по мере нашего продвижения к более высоким трансструктурам сознания пояснить различия между ними и их дубликатами в более низких до — состояниях. Вот один пример.

Мы можем начать с высокой фантазии или образного видения кентаврического уровня — познавательного аспекта интенциональности. Ведь зрелая фантазия кентавра определенно предшествует языку, но она не до-, а транс — вербальна.

Чтобы понять разницу, давайте начнем с довербального первичного процесса. На инфантильном уровне тела — «эго» или тифона, неспособном к реальной языковой структуре и культурно — согласованному познанию, фантазийный процесс (или «фантазмический мир», как его называет Ариети) действительно является, как уже более полувека указывают психиатры, довербальным и доконцептуальным. Довербальный первичный процесс — это примитивное желание, процветающее без всяких задержек, без консенсуального подтверждения, вторичного канализирования и связывания логикой, волей и языком, поскольку ничего из перечисленного еще не существует. Он изобилует исполнением желаний, недвойственностью и магически искаженными актами познания.

Кроме того, первичный процесс довербальных инфантильных стадий сильно связан с простыми инстинктивными, эмоциональными и витально — праническими потребностями и влечениями — «анальными», «фаллическими» и «грудными» фантазиями, самодовлеющими импульсами, с желаниями могущества и с материнскими мотивами инцеста/кастрации, с заботами низших чакр, то есть со всеми категориями тела — «эго», которые мы обсуждали. Следовательно, существует тесная взаимосвязь процесса довербальной фантазии с ритуально повторяющимися инстинктивными побуждениями — сексуальными и агрессивными, витальными и растительными. Видимо, поэтому Фрейд всегда связывал и, как правило, уравнивал области первичного процесса и инстинктивных понуждений [135].

Следовательно, первичный процесс, прежде всего и главным образом, связан с телом, он не только доминирует на уровнях телесной самости, но и остается навсегда встроенным в эту структуру сознания. «Все школы [психоанализа] согласны, что сознательная умственная деятельность сопровождается, поддерживается, сохраняется, оживляется и направляется бессознательной фантазией, которая берет начало в детстве, преимущественно (изначально) касается биологических процессов и отношений и подвергается символической проработке» [327]. Ближе к сути дела выводы Сьюзен Айзек по важным аналитическим находкам Клейн: «(а) Фантазии являются первичным содержанием бессознательных ментальных процессов, (б) Бессознательные фантазии касаются, в первую очередь, тела и представляют инстинктивные тяготения к объектам» [327].