Ричард Длинные Руки - конунг - читать онлайн книгу. Автор: Гай Юлий Орловский cтр.№ 38

– Какой вы пессимист! – упрекнул Альбрехт. – Разве можно все видеть в черном свете?

Зрители наблюдали, как я поднялся и, обойдя наши кресла, перешел на ту часть, которую дамы облюбовали под свою неприступную позицию. Никто не поднялся мне навстречу, не принято, я остановился перед леди Хорнегильдой.

Золотые волосы так плотно убраны под целомудренный платок, что взору открыто только милое светлое личико. А на нем такие странные глаза, что я ощутил оторопь. Настолько светлые, что уже и не голубые или серые, а почти белые, в середине остро и пронизывающе горят черные зрачки, крохотные, как маковые зерна. Что-то предельно арийское, холодное и расчетливое в неженском взгляде, и хотя понимаю, нельзя по внешности судить о человеке, но судим же…

Ее подруги смотрят на меня хитрыми блестящими глазами, вот так в стае они все ужасно отважные, толкают Хорнегильду в бока с обеих сторон, а леди Розамунда широко улыбается, хотя вряд ли кто из всей массы верит в искренность ее улыбки.

Леди Хорнегильда поднялась и присела в низком поклоне.

– Ваша светлость…

– Леди Хорнегильда, – ответил я.

Она выпрямилась по шевелению моих пальцев, взгляд прям, но не бесхитростно… хотя и хитрости нет, но не спит странное чувство, что женщина с такими глазами не может быть простой хохотушкой и пустоголовой красоткой.

– Теперь наши кресла стоят рядом, – сказал я, – но надеюсь, не подеремся, леди Хорнегильда.

Ее губы дрогнули в улыбке.

– Я мирный человек, ваша светлость.

– Я тоже, – сказал я. – Все время думаю, как бы еще кого умиротворить.

– Я об этом наслышана, – произнесла она кротко. – Сейчас вот думаю, достаточно ли далеко эти два кресла одно от другого.

– Зачем?

– Наслышана, какой вы миротворец.

– Убежденный, – ответил я.

– Это и ужасно, – произнесла она, – можете зацепить… А можно мое кресло отодвинуть от вашего?

– Ого, – сказал я, – уже проявляете инициативу?.. Понимаю сэра Айсторна. Я лично тоже предпочитаю женщин с характером.

Она снова слегка присела в милом реверансе.

– Сэр Ричард, я польщена…

Сердце мое дрогнуло, леди Хорнегильда умеет быть очаровательной, заставил себя пробормотать:

– Вообще-то, будь чемпионом я, то, честно говоря, выбрал бы не вас, а вот эту вашу подругу… или вон ту… гм, а еще лучше бы оставил на прежнем месте леди Розамунду, но сейчас покоримся правилам и будем сидеть рядом, стараясь не убить друг друга, хорошо?

Она улыбнулась.

– Я согласна с вашей светлостью, моя ближайшая подруга гораздо красивее и лучше меня. Кстати, ее зовут Лилионна, у нее очень добрый характер… Но это только игра, сэр Ричард!

– Да, – сказал я.

– Но если вы против, сэр Ричард…

– Нет-нет, – сказал я поспешно, – как мы можем пойти против правил, которые я сам скрепил подписью? Будем сотрудничать, леди Хорнегильда.

Она сказала мило:

– И вообще злые языки поговаривают, что это вы сами и придумали эти правила…

– Какие люди злые! – сказал я печально. – Хотя слух для меня и лестен весьма. Вот так и начинают больше верить Богу, любить собак, искать спокойствия в природе, заниматься здоровьем.

Она посмотрела очень внимательно.

– Вы такой?

– Точно! – воскликнул я. – Только руки все не доходят. Вы не против, если я проведу вас к вашему трону?

– Окажите любезность, – ответила она.

– Почту за честь!

Она улыбнулась, дескать, так я и поверила, опустила пальцы на мою руку. Я медленно и торжественно повел ее по укрытым красным бархатом ступенькам к ожидающим нас креслам с высокими спинками.

Рыцари улыбались и хлопали в ладони, кто-то вскидывал кулак с оттопыренным кверху большим пальцем. Мы шли медленно, чуть ли не останавливаясь церемонно на каждом шаге, словно несем возлагать траурный венок на могилу Неизвестного Короля.

Леди Хорнегильда смотрит прямо перед собой, лицо спокойное и торжественное, в то же же время сохраняет странный оттенок несерьезности, дескать, да, мы очень-очень серьезны, но это же игра, так давайте же не будем нарушать ее правила.

Наверное, сэр Айсторн не такой уж и дурак, хотя и весьма могучий боец.

Леди Розамунда поднялась навстречу, прекрасная и царственная, обняла засмущавшуюся Хорнегильду, расцеловала в обе щеки и сама усадила в кресло.

Я ощутил облегчение, неприятный момент позади, а я все думал, как его обойти, с женщинами труднее проявлять свой крутой нрав: чем ты круче, тем большей сволочью себя чувствуешь.

– Леди Хорнегильда Хорнблоуерская! – провозгласил герольд. – Объявлена королевой турнира!.. Ей выпала честь сидеть рядом с его светлостью майордомом и помогать ему в приемах…

Леди Хорнегильда наконец опустилась в кресло, лицо несколько напряженное, заученно и правильно отвечает на бурю восторгов, двигает над головой ладонью с растопыренными пальчиками, улыбается и снова улыбается мило и приветливо.

– Это еще что, – сказал я вполголоса, – а вот на пирах придется не только сидеть рядом со мной, но и улыбаться, слушая очень уж мужские разговоры!

Она мило улыбнулась.

– Сэр Ричард, у меня трое взрослых братьев.

– Ого, – сказал я, – тогда вас ничем не смутишь…

– Очень надеюсь на это, – сказала она. – Особенно после того, что наслушалась про вас.

Я спросил заинтересованно:

– А что обо мне говорят?

Она покачала головой.

– И после этого скажите, что не все мужчины одинаковы.

Бернард перестал бриться, еще когда мы ехали в Турнедо на поиски герцога Готфрида, а за время, пока я в Гандерсгейме составлял карту, вообще отпустил бороду. Объясняет, что ему теперь, как старому знакомому самого сэра Ричарда, нужно выглядеть солиднее, мудрее. Вот, например, когда поглаживает бороду вот так, то все смотрят и ждут почтительно мудрости. Когда теребит вот здесь, это показывает всем, что раздражен и с ним лучше не спорить. Но в любом случае наличие бороды дает возможность глубокомысленной паузы, когда можно успеть придумать достойный ответ, успеть продумывать, выбрать лучший вариант или же просто многозначительно помолчать, а эти дураки пусть предполагают каждый, что хочет.

Он объяснял мне эти премудрости вполголоса на пиру в честь турнира, сэр Растер постарался провести мероприятие на уровне, я отсидел на тронном кресле нужное время, а потом подсаживался к соратникам.

Бернард стесняется за столом среди знатных рыцарей, сэр Растер это заметил и взял его под личную опеку, да и я сел рядом и выслушивал его со всем вниманием, на которое был способен.