Ричард Длинные Руки - конунг - читать онлайн книгу. Автор: Гай Юлий Орловский cтр.№ 114

Я спустил тетиву, пальцы ожгло болью, а высоко в небе удаляющаяся красная тварь подпрыгнула в воздухе. К нам донесся душераздирающий крик, часто и беспорядочно забили крылья. Гарпия начала заваливаться к земле.

От удара о землю взметнулась пыль, словно с высокой горы рухнул валун. Гарпия разбросала крылья, ярко-красные на краях и с багровостью ближе к туловищу, когти на крыльях, как ножи, лапы мускулистые, с хищно загнутыми когтями.

Торкилстон, сильно хромая, подошел и с бессильной злостью пнул с такой силой, что должна бы улететь за пределы поляны, но вместо этого охнул и заскакал на одной ноге, хватаясь за ушибленное место.

– Из чего же эта тварь…

Ордоньес подошел, лицо стало угрюмым, сказал тревожно:

– Могу сказать, откуда.

– Ну так скажи!

– Из ада, – ответил Ордоньес с хмурой гордостью. – В самом деле. Смотри, остывает…

Пурпурные крылья стали багровыми, потемнели, слышалось пощелкивание, наконец гарпия стала серой, крылья застыли. Торкилстон нагнулся и попытался согнуть, но гарпия выглядит отлитой из металла, потом сухо хрустнуло, крыло отломилось, словно сосулька.

Торкилстон сердито сплюнул под ноги.

– Даже жаркое из такой не получится. Для чего и живут, непонятно!

Ордоньес проворчал:

– Какие гадкие твари… У меня от одного визга стыла кровь.

– У меня тоже, – сказал Торкилстон. – Никакого жуткого рева не пугаюсь, но когда визжат так противно…

– Вы женаты, сэр Торкилстон?

– Увы, да.

– Я вам искренне соболезную.

Я посмотрел с сочувствием на обоих, у меня крылья еще не подрезаны, сказал с достоинством:

– Все, кто визжит, в родне с демонами. Кто слышал, чтобы лев визжал? Или тур?.. Даже медведь, что вон у вас на гербе?

– Ну знаете ли, – сказал сэр Торкилстон недовольно, – иногда визг бывает такой, что… даже льстящий…

Ордоньес изумился:

– Это как?

– Женщина визжит, – пояснил Торкилстон, – увидев мышь или лягушку, а нам смешно! А вот когда на тебя самого визжат, это да, это уже гарпия, а не жена… Что скажете, сэр Ричард?

– Пойдемте, – ответил я нетерпеливо.

Стены очень медленно, но сужались. Мы сделали не больше двух сотен шагов, Торкилстон присвистнул изумленно. Остановился, ожидая нас.

Впереди между разбросанными валунами, а кое-где и на них, пламенеют застывшие тела красных гарпий, уже остывшие, окаменевшие, мертвее некуда.

Ордоньес прошелся между каменными фигурами, у двух мощными пинками с хрустом сбил головы.

– Тут прошли не ротозеи, – сказал он задумчиво. – Совсем не ротозеи. Мы отбились от десятка, а эти перебили целую стаю!

– Здесь не меньше полусотни, – согласился Торкилстон. – Не представляю, если бы все бросились в нашу сторону…

Ордоньес хитро посмотрел на меня.

– Кто-то верно сказал, наш сюзерен поступает хитро…

Я сказал сварливо:

– Ладно, пойдемте. Дух можно перевести и на ходу. Еще лучше – на бегу.

– Как? – изумился Торкилстон.

Не отвечая, я шел вперед быстро, временами переходя на бег. Стена справа придвинулась ближе, я мазнул взглядом по участку, где поверхность выровнена до блеска, меня передернуло само по себе, отчетливо видны грубо вырубленные знаки.

Торкилстон внимательно посмотрел на меня, снова перевел взгляд на эти черты и резы.

– Знакомо? У вас такое лицо…

– Уже видел такие, – сказал я нехотя.

Он спросил жадно:

– Где?

– Далеко, – ответил я. – Но главное, часто. Просто в глазах рябит.

– А что это?

Я ответил глубокомысленно:

– Руны, что еще?

– А что там?

– Под такими, – объяснил я скучающе, – всегда заперт какой-нибудь древний и очень могучий демон, что вот-вот вырвется и уничтожит мир. Таких масса, под каждым камнем по самому могучему и самому древнему, запертому там тоже древними богами, которые теперь куда-то делись. Нет фантазии у наших предшественников.

– Или просто было некогда, – предположил Ордоньес. – Быстренько запечатали в такое место и пошли дальше.

– Мы тоже останавливаться не будем, – напомнил я. – Пусть сидит. Долгое заточение способствует.

– Чему?

Я пожал плечами.

– Человек мудреет. Или даже мудренеет. Со временем. Пересматривает взгляды… В смысле, систему ценностей. Начинает понимать, что насилием ничего не сделаешь и не добьешься, с тоски начинает пить и благополучно помирает. Руки судей чисты, никакой вроде бы высшей меры.

Торкилстон забежал вперед и долго всматривался в следы, а когда поднял голову, на лице была тревога.

– Ничего не понимаю, – сказал он растерянно. – Следы говорят, что они опережают нас на сутки!.. Уже не догнать… До святилища осталось не больше двух дней!

– Для них?

– Для нас, – сказал он потерянным голосом. – А им всего лишь сутки!

Я торопливо огляделся, нельзя признаваться, что пал духом, но этого Вильярда не останавливают ни красные гарпии, ни чудовищные гракхи и даже не замедляют. Более того, он проносится через их земли, как огненный вихрь, а мы и по расчищенной от чудовищ земле не в состоянии его догнать, позор всем нам…

Все смотрят с ожиданием, вот прямо щас решу все их проблемы, а заодно и наши, я сглотнул ком в горле и проговорил с неуверенностью:

– Мы все время шли за ними, обходя Землю Мертвых… А если ринуться напрямик?

Торилстон вскрикнул:

– Мы погибнем!

– Точно? – переспросил я. – Но и путь в обход считался гибельным, но Вильярд со своими людьми и слабой принцессой все-таки сумели?.. Сколько мы выиграем?

Он покачал головой.

– Ничего.

– Почему?

– Мы погибнем, – повторил он.

– А если бы не погибли? – спросил я.

Он пожал плечами.

– Выиграли бы день-полтора.

Я спросил быстро:

– Значит, пришли бы к Сумрачному Гроту либо сразу за Вильярдом, либо с ним разом?

Он нехотя кивнул.

– Да, но это в случае, если вообще пройдем и пройдем быстро. Но, сэр Ричард, этой дорогой никто не ходил вообще!

– Наверняка ходили, – поправил я, – иначе откуда известно, что непроходима?.. Кто-то из уцелевших успел убежать, вернуться и рассказать. Однако, сэр Торкилстон, мир так устроен, человек постоянно набирает все больше мощи. Ранее непроходимые земли становятся проходимыми. И когда все земли и острова будут открыты, начнем жадно искать, куда бы еще… Вы не поверите сейчас, но будут пройдены все пустыни, все болота, все моря, люди заберутся на Эверест и поставят шатер на Северном полюсе… Ладно, это меня занесло, давайте все-таки решим: совершим ли подвиг, впервые пройдя Землю Мертвых? Или оставим всю славу нашим потомкам?