Ричард Длинные Руки - фрейграф - читать онлайн книгу. Автор: Гай Юлий Орловский cтр.№ 63

— Ты быстро летаешь? — переспросила Мириам на всякий случай.

— Быстро, — буркнул я.

— А далеко?

Я подумал, ответил честно:

— Думаю, быстрее и дальше меня летают только слухи.

Она привычно поморщилась, даже как-то заранее, словно на любые мои слова нужно фыркать и презрительно кривить харю, но в серых глазах предательски проступило некое подобие улыбки.

Я лег и, повернув голову, терпеливо наблюдал, как обе карабкаются мне на спину. Вернее, взобралась Мириам, а потом тащила принцессу, усаживала ее, привязывала к иглам гребня, заботливо укрывала плащом и укутывала, превращая в подобие куколки черноплечего махаона.

Сама она села на самом загривке, крепко упершись каблуками сапог в роговые выступы на костяной броне. Правда, вокруг пояса захлестнула веревку, но другой конец обвязала вокруг моей шеи.

— Так удобнее, — объяснила она невинно, в глаза мне смотрела честными-пречестными глазами. — А то шип еще обломится…

— Ну-ну, — сказал я, — дерзай, дщерь.

— Кто-кто?

— Да была одна, — объяснил я, — привела на веревке дракона в город, где его и убили. Девственница, между прочим.

Она передернула плечами.

— Как подло!

— Вот-вот, — согласился я. — Учти, я ни на что не намекаю. Это ты сама что-то подумала.

Она стиснула зубы, злая, как кобра, опять ее замысел разгадан, заколебалась, бросая на меня быстрые и вместе с тем осторожные взгляды, но я почему-то больше возражать не стал, дурак, наверное, и она, поколебавшись, сделала вид, что говорили совсем о другом.

— Готовы? — спросил я. — Ладно, теперь пищите, разрешаю…

Я разогнался, насколько позволила площадка, с края мощно толкнулся всеми лапами, но все же заметно провалился в воздухе. Дополнительный вес хоть и мал, но плюс своя тяжеленная задница — принцесса вскрикнула, не то испуганно, не то восторженно, но ее тонкий голосок все равно прозвучал жалобно. Я поспешил распахнуть крылья во всю ширь, хотя сперва намеревался нырнуть вниз и пройти над самой землей, пугая обеих.

Теплые потоки воздуха подхватили и начали поднимать кверху. Мне оставалось только держать крылья растопыренными и не давать теплым струям развернуть их ребрами.

У подножья горы безобразная драка за останки дракона, звери ведут себя отвратительно, совсем как люди. Слетелись пернатые, сбежались песчаные волки, появились даже подземные звери и начали поспешно рыть землю под драконом, так что растерзанная туша погружается в почву, словно тонет в трясине.

Дальше пошли оливковые рощи, отдельными пучками держатся пальмы, неожиданно и удивленно распахивают глаза небольшие озера, они видят меня отчетливо, в отличие от людей с их опущенными к земле глазами. Караваны верблюдов вижу почти постоянно, а впереди всегда на крохотном ослике проводник, длинные загорелые ноги почти задевают песок…

— Bona Terra, Mala Gens, — изрек я глубокомысленно.

Мириам сказала с подозрением:

— Это по-драконьи?

— Да, — сообщил я. — Настоящая мудрость возможна только на древнем языке мудрецов с перепончатыми лапами и такими же крыльями.

— А как по-нашему?

— Хороша земля, — перевел я, — да народ плох. Все хорошее уместилось на моей спине. Остальное придется окультуривать. Точнее, культивировать. Что значит сперва все взрыхлить, засеять добрым и вечным, потом терпеливо растить, тщательно выпалывая сорняки…

Я снизился и пронесся на высоте в пару сот ярдов, и женщины визжали сперва в страхе, затем в восторге, земля проносится внизу с дикой скоростью, ветер ревет, мир то медленно приближается, то резко уходит вниз, когда работаю крыльями, а когда впереди показались обрывистые горы, я не стал набирать высоту и пронесся по ущелью.

Отвесные стены на дикой скорости замелькали по обе стороны, сливаясь в серые полосы, женщины прижались одна к другой и пугливо умолкли.

Городов столько, что будь у меня прежняя память, уже сбился бы со счета. Край населен куда плотнее, чем я думал еще вчера. Сейчас вот перевалили через небольшую каменистую возвышенность, и сразу же за ней распахнулся дивный плодородный мир, заросший дикими цветами, но такими крупными и яркими, что расцветили как праздничными огоньками всю долину.

— А это что? — спросил я. — Опять какое-то заповедное поле мертвых?

Принцесса не поняла вопроса, а Мириам крикнула насмешливо:

— Какое поле? Здесь драконов отродясь не видывали!

— Что ж, — ответил я, — удивим народ.

— Не надо, — сказала она поспешно, — не отвлекайся, не отвлекайся!

— А сожрать пару людишек? — спросил я. — Зато все сразу увидят, что это ты мне велела.

Она спросила настороженно:

— Это почему?

— А чья веревка у меня на шее?

Она нахмурилась, закусила губу, я слишком умело повернул знак ее власти против нее же. Принцесса беспрестанно ахала, растопыривала глаза, полные удивления и восторга, раскрывала рот и то и дело указывала розовым пальчиком на скачущих далеко внизу людей или проплывающие в сторонке города и села.

— Как замечательно!

— Что? — спросил я. — Сидеть на спине и показывать пальчиком?

— Нет, летать! Ты такой счастливый, такой счастливый… У тебя крылья!

— Чтобы получить полное удовольствие от полета, — объяснил я мудро, — крылья вообще-то и не нужны. Они нужны, если захочешь почувствовать удовольствие от полета во второй раз.

Мириам сказала саркастически:

— Ах-ах, как мудро!

— А то, — сказал я гордо. — Драконы — это мудрость с крыльями. Хоть и рептилья.

— Ты же говорил, что драконы не рептилии!

Я отмахнулся.

— Да это так, к слову. Как будто рептилией быть хуже, чем голым и противным человеком! На самом деле рептилии… это венец природы! Вот ты, понятно, не венец. А я — венец.

— А я кто? — осведомилась она.

— Не знаю, — признался я. — Наверное, копыта. Или хвост. Но не венец, точно…

Она поморщилась.

— Подумаешь, оно с крыльями! Надо же… А у меня душа летает!

— У женщин есть душа?

Она фыркнула.

— Это у вас, жаб-переростков, нет души! А если и есть, то не крупнее комаров.

— Комар, — сказал я рассудительно, — это хорошо. С крыльями! А вот у людей души вроде червячков. Ползают, ползают…

— А ты откуда знаешь?

— Мы, драконы, — сказал я важно, — мудрые. Все на свете знаем. А что не знаем, то и не надо. Зачем знать ерунду всякую? Главное, знать не многое, а нужное.