Ричард Длинные Руки - гроссграф - читать онлайн книгу. Автор: Гай Юлий Орловский cтр.№ 98

- Вы всерьез?

- Я вообще серьезный человек, - заверил я.

- Гм…

- Правда-правда. Просто не будем афишировать некоторые особенности вашего управления. Отнесем к удачному менеджменту, точному расчету и планированию. Даже церковь способна закрывать глаза на некоторые вещи, если они не афишируются и другим не навязываются. У всех есть свои слабости. Человек может быть хоть магом, хоть геем, лишь бы не устраивал шествия и демонстрации, а занимался своими извращениями в своей квартире за плотно закрытыми дверьми. Лучше - с плотно зашторенными окнами. А то знаете, даже от Бога можно укрыться, но не от соседей.

Она всматривалась со всем большим удивлением, спросила внезапно:

- Сэр Ричард… вам сколько лет?

- Гм… сколько и зим, думаю.

Она покачала головой.

- Вы хорошо скрываетесь, но иногда замечаю, что вы гораздо старше, чем выглядите.

- А я хорошо выгляжу?

- Прекрасно, - ответила она. - Хорошо, если опасаетесь признаться, скажу я первой, хотите? Мне четыреста лет.

Она напряглась и в ожидании смотрела в мое лицо. Я переспросил с туповатым недоверием:

- Ровно четыреста?

Она внимательно посмотрела в мое лицо.

- Мне кажется, вас удивляет совсем не то, что должно.

- Ну да, - сказал я, - круглые цифры всегда врут. Неужели ровно четыреста?

Она усмехнулась:

- Если уж нужна точность, то четыреста три года.

- Аа-а-а, - протянул я разочарованно, - тогда другое дело…

- В чем?

- Могли бы отпраздновать круглую дату, - сказал я. - А так… ну ничего. Пропустили, жаль.

Она с все большим удивлением всматривалась в мое лицо.

- Похоже, вас вовсе не волнует мой возраст? Здесь может быть только одно объяснение… Либо вы гораздо старше сами, либо у вас столь велика самодисциплина…

- С дисциплиной у меня хреновато, - признался я. - А чему я должен поразиться? Что вам четыреста с хвостиком? Так я еще и за то глубоко уважаю, что следите за собой и заботитесь о внешности. Каждая женщина должна заботиться… Ну там кремы, увлажнители, эпиляторы, ботокс, рестилайн, педикюр, подтяжка и всякая прочая ваша хрень…

Она покачала головой, в глазах удивление все росло и росло.

- Нет, сэр Ричард, вы в самом деле не прикидываетесь, я это вижу, но это… так странно!

- Хе-хе, я вообще замечательный.

- Но как, - спросила она шепотом, - как вы можете… мне же четыреста лет! Вы сейчас должны вскочить, бледный и трясущийся, глаза навыкате, на губах слюни, еще надо шептать молитву и творить крестное знамение на себя и на все, что вокруг…

- Да я-то могу, - ответил я бодро, - но как вы, леди Изабель, можете?… Может быть, это вы прикидываетесь? Вы ведь всегда такая, в старую каргу не превращаетесь? Ну вот. Так что меня это устраивает. А что фигуру держите в такой форме - вообще класс! Слушайте, а сиськи можно покрупнее?

Она переспросила с недоумением:

- Еще?

- Ну да.

- Куда уж больше?

- Ничего, - заверил я, - больше можно всегда. А если вдруг надоедят, хотя это идиотом надо быть, можно сделать совсем маленькими?

Она ответила медленно:

- Да, конечно… Но вы… Вас это не пугает?

- Пугает? - изумился я. - Леди Изабель! Я с вас удивляюсь! Да это прям праздник какой-то!… И жопа горячая, это же надо…

- А что мне четыреста лет?

Я хмыкнул:

- Женщине столько, на сколько выглядит. Вам с виду лет двадцать. А то и все восемнадцать. А когда вот так глаза таращите, то и вовсе шестнадцать. Словом, дурочка что надо. Таких мужчины друг у друга из рук рвут.

Я привлек ее к себе, она сперва упиралась мне в грудь маленькими теплыми ладошками, но вскоре ощутила, что не притворяюсь, мужчинам в таких вопросах притворяться труднее, медленно и тихо вздохнула, лицо расслабилось, сама прильнула, как слабая лоза цепляется за крепкий дуб.

А я еще тот дуб, подумал я горделиво.

Макс вскочил из-за накрытого стола, едва я вошел в зал. Дружно поднялись и рыцари, с грохотом отодвигая стулья. В глазах Макса тревога сменилась ликующей радостью. Так щенок лучится счастьем, когда возвращается отлучившийся хоть на минуту хозяин.

- Все в порядке, - заверил я торопливо еще издали. - Если закончили с пиром, можем ехать обратно.

- Закончили, - ответил Макс.

Старший из слуг проронил мрачно:

- Никто из благородных рыцарей ни к чему не притронулся даже.

Я обвел всех удивленным взором, повернулся к Максу:

- Правду говорят?

Он кивнул без всякого смущения.

- Мы не можем пировать, сэр Ричард, когда томимся неизвестностью. Об этой женщине ходят всякие слухи. Не все из них хорошие. И вообще здесь уютно… слишком.

- Потому что женщина, - объяснил я.

Я сел за стол, кивнул слугам, передо мной тут же появились разнообразные кушанья. Я знаком велел всем сесть, повеселевшие слуги убрали уже остывшие блюда прямо из-под рук рыцарей, у которых вдруг появился зверский аппетит, взамен из кухни торопливо несли горячее, обжигающее пальцы мясо.

Макс посматривал часто и со смущением во взоре. Рыцари переглядывались, острили потихоньку. Всем уже понятно по моему виду, где я был и чем кончились переговоры, словно от меня несет женскими духами за полмили.

Макс спросил, сильно покраснев:

- Сэр Ричард, давно хотел спросить вас…

- Спрашивай, - ободрил я.

- Вот вы паладин…

Он умолк и посмотрел на меня, словно дальше должен говорить я, однако я только кивнул.

- Ну да, паладин. И что? Ты усомнился?

Он испуганно перекрестился.

- Упаси Господи!

- Так что же?

Он продолжил вздрагивающим голосом:

- Сэр Ричард, но тогда не правы святые отцы, которые говорят о безбрачии и непорочности паладинов? Но священники не могут быть не правы…

- Почему?

- Они ж не сами такое придумали! Так сказано в Священном Писании!

Я уловил заинтересованные взгляды рыцарей, у некоторых челюсти стали двигаться совсем медленно, чтобы не заглушить чавканьем мой ответ.

- Макс, сперва я тоже так думал. Нет, не о Писании, там в самом деле написано так… наверное, а о верном толковании. Дьявол, как известно, в деталях. И, честно скажу, понимая Святое Писание буквально, сперва подавлял в себе любую похоть. Даже любые мысли о бабах топтал, бодал и затаптывал. И никого не тащил в постель. Был образцовым рыцарем, за что и удостоился высшего рыцарского ранга - паладина. А будучи паладином, гнал от себя всякую мысль о бабах, сосуде греха, как сказано в Священном Писании…