Змеи и лестницы - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Платова cтр.№ 43

– Я занята, – голос Миши звучит не слишком убедительно.

– Как насчет завтра?

– У меня очень плотный рабочий график.

– На следующей неделе?

– Нет.

– Это смешно, – не выдерживает Ящерица. – Почему ты не хочешь встретиться со мной?

– Я готова встречаться с тобой. Столько, сколько потребуется. Как представитель закона. Не требуй от меня большего, Вернер.

Слова даются Мише с трудом. Ей хочется плакать и хочется, чтобы этот красивый, незнакомый ей мужчина снова стал мальчиком с цыплячьей шеей. Тем самым мальчиком, чьи пальцы так часто сжимали ее ладонь в поисках защиты и понимания.

В поисках любви.

– Я понимаю, – в глазах Айди проступает звериная тоска. – Мне жаль. Ты даже не представляешь, как мне жаль. Но я понимаю.

– Вот и отлично. Так что там с двойным дном Готфрида Шолля?

– Я сказал, что мы встречались трижды. Это не совсем так. Еще один раз… последний… я видел его в маленькой забегаловке неподалеку Центрального вокзала. Кажется, это было что-то похожее на «Донер Кебаб». Место неопрятное… мм-м… и не слишком располагающее. Готфрид был не один. Через минуту после того, как я его заметил, к нему подсел человек. Они перебросились парой фраз, и Шолль передал ему кое-то.

– Что именно?

– Маленькая вещь, которую легко положить в карман. Жесткий диск.

– И что в этом необычного?

– Время. Было пять часов утра. И тот человек, которому Готфрид передал диск. Он не мог появиться в этом районе. Ни при каких обстоятельствах. Вернее, появиться там его могли заставить только чрезвычайные обстоятельства.

– Ты знаешь этого человека?

– Думаю, ты тоже о нем наслышана.

– Кто же это?

Вернер Лоденбах заговорщицки улыбается и неожиданно становится похожим на того, маленького Айди, который только что выиграл партию в «Змеи и лестницы».

– У тебя найдется бумага?

Миша пожимает плечами, вынимает из наугад выбранной папки листок и протягивает его Ящерице:

– Пожалуйста.

Быстро написав что-то на листке, Айди складывает его вчетверо.

– Обещай, что прочтешь только после того, как я уйду… Мне ведь можно будет уйти? Или ты все еще рассматриваешь меня, как подозреваемого?

– Нет.

– Я рад, что мы встретились, Миша. Надеюсь, у тебя в жизни все хорошо?

– У меня все хорошо.

– Я имею в виду не только работу.

– У меня все хорошо, Вернер.

– Я скучал по тебе.

– Оставь эту лирику для своих девушек.

– Ты права, – легко соглашается красавчик Вернер Лоденбах, и эта легкость отдается в сердце Миши неожиданной болью.

– Если вспомнишь о Шолле еще что-нибудь интересное, буду тебе благодарна.

– А я благодарен тебе просто так.

– За что?

– За девочку по имени Миша, которая когда-то спасла меня.

– Этой девочки давно нет, Вернер.

Этой девочки давно нет. Теперь, когда Айди покинул ее, Миша совсем не уверена в этом. Прошлое, которое она так тщательно вытравливала из себя, неожиданно вернулось. Но каким-то измененным, едва ли не умиротворяющим. Обида на Ящерицу, что долгие годы жила в ней, куда-то улетучилась. Почему Миша была так холодна с ним, почему не оставила никаких шансов на возобновление старой дружбы?

Ситуация, при которой они снова встретились.

Она – представитель закона, он – человек в статусе свидетеля по делу об убийстве. Личные контакты – шикарный повод для манипуляций, симпатия к Вернеру Лоденбаху может исказить объективную картину…

Вот черт!

Существует ли она – объективная картина?

Еще как существует! – и в ней Миша Нойманн некрасива, одинока и давится китайской лапшой по вечерам. Шансы на то, что она могла бы понравиться такому парню, как Вернер Лоденбах, равны нулю. Если бы Миша умела плакать, то расплакалась бы. Здесь и сейчас, стоя перед зеркалом в туалете полицейского управления. Ни разу за последние десять лет она не изучала собственное лицо так пристально. Это – лицо хорошего приятеля, и даже лучшего друга, но никак не лицо возлюбленной. Сколько их было у Айди? Она знает лишь о существовании Дагмар и Агаты, но вряд ли Ящерица остановился на достигнутом. Наверняка в его объятьях перебывали десятки женщин, – так зачем говорить, что, расставшись с Мишей, он потерял что-то важное в жизни? И что теперь делать с этими его словами? И что делать с листком бумаги, который Айди передал ей? Именно об этом листке она должна думать сейчас, а вовсе не о хороших приятелях и лучших друзьях.

Миша выполнила условие и развернула послание Айди тогда, когда тот был отпущен с миром. Она ожидала увидеть там все, что угодно, но только не эти имя и фамилию. Получи она послание при других обстоятельствах и от другого человека – еще неизвестно, какой была бы ее реакция. Правда, на потрясение и изумление рассчитывать не приходится (за десять лет в криминальной полиции Миша насмотрелась всякого); скорее всего это было бы ощущение близкой опасности. Как если бы она случайно оказалась на минном поле.

Имя и фамилия и впрямь были известны ей: крупный партийный функционер, не единожды баллотировавшийся в бундестаг. Он имел давние и прочные связи с высшими полицейскими чинами Франкфурта и сам являлся выходцем из силовых структур. Этот факт все усложняет, и дело из сложного и запутанного плавно переходит в разряд практически не раскрываемых. Хватит ли сил простому комиссару полиции двигаться дальше, а, если хватит – в ком искать союзников? Впрочем, информация, полученная от Айди, еще нуждается в проверке. И… что делал он сам у Центрального вокзала, в пять часов утра? Это – не самый благополучный район города, так почему там оказался такой холеный тип, как Айди?

Об этом можно узнать, лишь поговорив с ним, а это означает новую встречу. И еще неизвестно, как Миша ее переживет.

Завтра.

Завтра она вплотную займется новой версией, а сейчас она чертовски устала, и засиделась на работе, и еще этот чертов дождь… Несмотря на июль, он кажется осенним, и, не переставая, льет уже больше часа – положительно, с природой не все в порядке. Так же, как и с самой Мишей: ей впервые в жизни хочется напиться и рассказать их с Ящерицей историю первому встречному. Неважно, кем он будет, – барменом, разносчиком пиццы или стариком с собакой породы французский бульдог. Никто, никто не станет ее слушать – разве что собака. А ведь ей не нравятся собаки, – ей нравятся кошки. Но о том, чтобы завести себе кошку не может быть и речи: Миша днюет и ночует на работе, бывают моменты, когда она не появляется дома сутками. Или уезжает в командировку на другой конец Германии, а совсем недавно месяц провела в Сингапуре. Но даже не в этом кроется главная причина: кошка – по мнению некоторых недалеких людей (а они имеются и в окружении Миши) – синоним одиночества. И невозможности справиться с ним. Тот, кто отчаялся, ищет хоть какое-то тепло; на худой конец, и кошка подойдет. Миша уже давно заклеймена недалекими людьми, как мизантропка и социопатка, и человек, начисто лишенный чувства юмора. Но стать в их глазах еще и одинокой старой девой… Этого Мише хотелось бы избежать.